— Отставить бахвальство, оболтусы, — нахмурился Дед. — Обойдёмся без гопа при прыжках. Не важно, какие они, главное, что у нас. По индексу доложиться!
— Пятьдесят два, — козырнул Ерастов, вытягиваясь во фрунт, и горделиво улыбаясь.
— Пятьдесят один! — гаркнул Серафим, повторяя движения премьер-майора.
Мои двадцать восемь потерялись на фоне отцовских тридцати восьми. Силён, батя! Не бросил тренировки после армии, а я и не знал, что он продолжил рост. Куда только полезли вчерашние «гости»? Он бы их в одного растоптал.
Судя по взглядам дяди Саши и Апостолова, они думали о том же.
— Жичкин сорок три, два каплея по сорок, и старлеи, как Драгомир, — доложился за отсутствующих Ерастов.
А я думал, Абаимов послабее будет.
— За твоих, Ростик, спрашивать не буду, только уточни, есть кто слабее двадцати пяти пунктов?
— Пруха, пятнадцать, и это предел.
— Печально, хороший мужик, — протянул Серафим.
— Что ж, по индексу ясно, — подытожил Дед, — давайте думать над обороной.
— Воислав Драгомирович, Ваше благородие, — замялся Ерастов.
— Что, оболтус, интересно? — ехидно улыбнулся Дед.
— Ну, как бы… — смутился дядя Саша.
— До полтинника дотянул на старости лет, — как о чём-то обыденном сообщил глава моего рода. — Как сказал Ростислав, это предел.
Охренеть! Нет, отец понятно, но Дед? Как так-то? А главное, незаметно. Никто не подозревал даже. Этот конспиратор, умудрился не только от посторонних скрыть свой реальный индекс, но и от семьи. Та же Белка, знай об этом, не была бы так уверена в своей безнаказанности. Да она бы тише воды сидела, убежать-то невозможно! Совсем!
— Свою силу, надо в тайне держать, внучок.
Снова у меня по лицу всё видно. Да что ж такое! Надо учиться контролировать эмоции и мимику. Одно радует, Ерастов был удивлен не меньше меня. У него глаза сейчас вывалятся, да по полу покатятся.
* * *
Ощущение крутости от нашей мощи было втоптано в пыль буквально через час. К нам пожаловали гости.
Как и говорил Дед, не надо недооценивать противника. Два десятка ГБТР с гербом Раксы на бортах полукругом зависли в воздухе перед воротами усадьбы. Орудия наведены на терем. В открытых люках виднелись решительные лица гвардейцев.
Одна машина приземлилась, из нее выскочил статный офицер лет сорока в расфуфыренном, будто на парад, мундире.
Его встречал Дед. Мы же, спрятав женское население в подвальном убежище, да подняв по тревоге капитана Жичкина, залегли на позициях во дворе и доме.
— Майор гвардии графа Раксы, Шимон Вуйцик, — он картинно встал напротив Деда, заложив руки за спину, и окинул моего родича презрительным взглядом. — Мне нужен….
— Погоди, малец, — не дал ему договорить Дед, ковыряясь протезом в висящем на груди инфопланшете. — Я стрим настраиваю, надо подписчиков в соцсетях порадовать. Хочешь ссылку дам? На себя, красавчика, полюбуешься.
Вуйцик не ответил. По его лицу в прицеле ясно читалось, он бы с радостью разорвал собеседника на части.
— Дорогие зрители, сегодня к ферме Туровых приехали гвардейцы графа Раксы, — донесся до меня через тактическую связь голос Деда, — приехали на больших и страшных машинках с пушками, хотя в гости их никто не звал. — Он выпятил грудь, давая панорамный обзор зависшей в воздухе техники. — Целый майор Шимон Вуйцик, командует парадом.
Дед снял крупным планом офицера, и пошёл вперёд, на дорогу.
— Так чего ты, говоришь, хотел, малец?
Вуйцик, совладав с эмоциями, развернулся к прошедшему мимо него Деду, и открыл рот:
— Обращаться ко мне госпо…
— Ох ты ж! глядите, что творится, дорогие подписчики! — воскликнул Дед, снова прерывая поляка. — Машинки-то на мою землю залетели, не на дороге стоят. Не порядок! Жаловаться буду. Ишь ты, воздух над пастбищем портят.
Раздражённый майор что-то проговорил себе в плечо, и ГБТР, поломав строй, тут же образовали линию над дорогой.
— Ты приземляй их, чего энергию зря жжёшь? — посоветовал ему Дед. — Я не кусаюсь.
Броневики змеёй вытянулись на грунтовке. Мы незаметно перелезали на новые позиции, беря под контроль технику. Злой, до красной рожи, Вуйцик снова провожал взглядом Деда, вернувшегося на ферму.
— Мне нужен Воислав Туров! — завопил, не сдержавшись, поляк.
— Чего орёшь, как оглашенный? Я это.
— Вчера к тебе приезжали мои люди с предложением купить ферму. Было⁈ — сыпал раздражением майор.
— Ну, было.
— И?
— Что и?
— Где мои люди? — пылающий, как раскаленный прут, поляк, казалось, сейчас взорвётся.
— Мне откуда знать? — развёл руками Дед. — Твои люди, тебе видней.
— Они не вернулись после встречи. На связь не выходят, — чеканил слова майор. — Где они⁉
— Без понятия, дорогой. Мож забухали? Али по бабам отправились? Расскажи о них подробнее, вместе покумекаем.
Тут до поляка дошло, что над ним издеваются, и он стал цепким взглядом осматривать дорогу и видимый двор поместья.
— Дорогие телезрители, сейчас мы наблюдаем майора обыкновенного, из семейства планетарников, — Дед ехидно комментировал действия Вуйцека, умело пародируя известного ведущего из программы о животных. — Используя зрение, и острый нюх, он ищет следы своих людей на ферме. Возможно, даже лизнёт пыль на дороге, чтобы понять, где стояли их антигравы, но это ему ничего не даст. Они уехали сразу, после моего отказа. Здесь их нет.
— В какую сторону уехали? — тут же развернулся к Деду поляк.
— В сторону Малого Новгорода.
Вуйцек посмотрел на дорогу, и зарычал:
— Если я найду….
— Шимон, не натягивай ихтиорниса на гравитанк! — строгим голосом прервал его Дед. — Моя земля чиста, они уехали, а дальше, за их судьбу я не в ответе. У нас места опасные, всякое может произойти, но ко мне это отношения не имеет. Уезжай с миром, майор, а я помашу тебе в след ручкой, и закончу стрим.
Поляк сплюнул, неразборчиво ругнулся, и, не прощаясь, нырнул в ГБТР.
— Шимон! — Закричал Дед, размахивая руками. — Имей в виду, по периметру моих земель камеры стоят! Земля-воздух! Не озоруй!
Загудев движками, противник рванул ввысь, оставляя после себя пыльное облако, закрутившееся вокруг щита моего предка.
* * *
— Горазды же Вы, Ваше благородие, тигра за усы дергать, — поделился восхищением Ерастов, когда гвардия Раксы скрылась за горизонтом, а мы повылезали из укрытий.
— Тю, — поморщился Дед, — разве ж это саблезуб? Так, котёнок. — Затем окинул дядю Сашу взглядом с головы до ног, и ехидно спросил: — А ты, небось, обделаться успел?
Не представляю, как дядя Саша держится? Хорошо еще, Дед позволял себе такие высказывания исключительно в малом кругу «избранных».
— Нет, — насупившись отвернулся Ерастов.
— А нечего подлизываться, оболтус. Не люблю я этого. Сколько лет знакомы, никак не уяснишь.
— Да я….
— Да ты! — махнул рукой Дед. — Думать пойдём, как с силой этой совладать. Сам видел, сколько их. Толку от нас в прямом столкновении мало, на защиту императора одна надежда.
— Так, может и не сунутся больше? — вмешался я в беседу, пока мы шли в усадьбу.
— Если бы, Ростик, если бы, — покачал головой Дед. — Да только думается мне, что наемники у них для силовых акций завезены. Сам же читал, на планету в тайне перебрасывали, малыми группами. И квартируют отдельно, не светятся рядом с графом. А для чего?
— Под банду маскироваться будут, для «работы» с населением.
— Верно, Сашенька, верно, — похвалил Ерастова Дед. — Это ж, какое раздолье для действий у Раксы откроется.
— Бать, может, ополчение поднимем? — спускаясь в штаб, задумчиво произнёс отец.
— Рано, Драгомир, да и повода нет, генерал-губернатор всех распустит.
— И всё же, — Серафим с интересом смотрел на Деда, — если бы они не выдержали, и атаковали? — и тут же добавил: — хочу понять, чего Вы добивались, Воислав Драгомирович. Честно, я б не сдержался, в атаку пошёл, и не успокоился, пока всех не положил.
