Клим кивнул.
– Точно, – Глухов щёлкнул пальцами. – Припадки в такте с гравитационным прибоем какой-то звёздной системы…
– Эридан, – подсказал Клим.
– Наверное, – легкомысленно согласился Глухов. – Так вот, Гордин, даже если Господь Бог, при вашей жизни, разнесёт систему Эридана в пыль, вам всё равно с Асклина не выбраться!
– Это почему же?
– Потому что это риск. Современная медицина не знает, чем переболели наши условно здоровые. Рецидив всегда возможен. Всегда есть риск передачи симптомов другим людям. Зачем рисковать пандемией, если есть возможность похоронить проблему на Асклине. Понимаете?
– Не очень…
– Тогда выражусь яснее, – пожал плечами Глухов, переходя к десерту. – Земля заплатила Асклину за ваше пожизненное обслуживание, чтобы исключить возможность распространения вероятной заразы в обеих плоскостях. Это как захоронение ядерных отходов…
– Плоскостях?
– Вы и этого не знаете? – Глухов презрительно скривился. – У жены своей спросите… потом…
– Ну а вы-то как здесь оказались? – спросил Гордин. – Вы не похожи на врача, пожертвовавшего своим будущим. Вы не похожи на фанатика…
– Фанатиком быть нетрудно, – очень серьёзно ответил Глухов. – Если твой фанатизм достойно оплачивается.
– Но зачем вам здесь деньги?
– Здесь, – сделав ударение на слове, ответил Глухов, – деньги никому не нужны. Но там, в настоящем мире, этими деньгами у меня есть кому распоряжаться. И хватит об этом! У вас свои проблемы – у меня свои…
Врач отодвинул недоеденное мороженое и приступил к кофе.
– Давайте заканчивать этот бесполезный разговор, Гордин, – сказал он. – На Асклине вам никто не поможет. И выбраться отсюда вы не сможете.
– Но те шестеро как-то вылечились.
– В астропатологии нет понятия болезни. Есть совокупность симптомов неадекватных характеристике здорового человека, никогда не покидавшего Земли. Исчезновение «чужих» симптомов, признаков или свойств не означает выздоравливание. Так же как их наличие – болезнь.
– Ваша семантика мне безразлична, – не совсем вежливо заявил Клим. – У них исчезли симптомы. То, что причины этого события неизвестны, не означает, что этих причин нет.
– То, что вы докопаетесь до причин, не будет означать, что вы излечитесь, – сказал Глухов, вставая из-за стола. – То, что помогло им, вряд ли поможет вам. И в любом случае, помните: вам с Асклина не выбраться. Ни больным, ни здоровым. Вы обеспеченный человек, у вас красивая жена, которая ради вас…
– Я бы всё-таки разделил эти две проблемы, – чуть повысив голос, перебил его Клим. – Лечение – это одно; исход с Асклина – другое. Присядьте, Олег Константинович. Вы говорите на понятном мне языке. Мы можем договориться…
– О чём? – неприветливо осведомился Глухов, всё ещё стоя.
– На самом деле наши проблемы пересекаются. Вы здесь ради денег? Отлично. У вас есть возможность повысить эффективность своей работы, сотрудничая со мной. Скажем, на пятьдесят процентов…
Глухов присел, но дружелюбия в его голосе не прибавилось:
– Гордин, вы ничего не поняли. Сколько бы вы мне ни заплатили, я не смогу вам помочь.
– А я хотел бы рискнуть, – невозмутимо заметил Клим. – В обмен на сотрудничество предлагаю половину вашего месячного оклада. Идёт?
Глухов с минуту недоверчиво смотрел Климу прямо в глаза.
– Не нужно меня гипнотизировать, Глухов, – насмешливо прервал молчание Гордин. – На меня эти штучки не действуют.
Врач перевёл взгляд на Таисию.
– Вы же медик, – обратился он к ней. – Объясните своему мужу, что это деньги, выброшенные на ветер…
– Нет уж, Олег Константинович, – решительно прервала его Таисия. – Мой муж всё и всегда делает правильно. Объясняйте сами…
– Как вы это себе представляете, Гордин?
– Во-первых, положите меня в палату восемнадцать к выздоравливающим…
– Глеб… – заметил врач.
– Что вы сказали?
– Того, кто остался, зовут Глеб Леднёв, – сухо уточнил Глухов. – Остальных завтра выписываем.
– Во-вторых, мне будет нужен доступ к историям болезни…
– Будто у вас его нет…
– Есть, – пожал плечами Клим. Шея отозвалась болью, но он не подал вида. – Только пароли меняются каждый месяц. Зачем платить два раза? Раз уж мы сотрудничаем, то и коды доступа к базе данных я бы хотел получать от вас.
– Всё?
– Пока да, а там посмотрим.
Глухов правой рукой нежно погладил свою лысину и посмотрел в сторону танцующих. Клим скорее почувствовал, чем услышал, как перевела дыхание Таисия.
– Да, чуть не забыл, – встрепенулся Гордин. – Таисию следует перевести в мой корпус, В-шесть-два…
– Конечно-конечно, – пробормотал Глухов. Потом, по-видимому приняв решение, уверенным голосом продолжил: – Ну что ж. Денег, разумеется, я никаких не возьму. В вашей программе никакого вреда не вижу. Приходите в любое время, молодой человек, будем лечиться. Всего хорошего…
Он решительно поднялся и, всё так же ладонью оглаживая лысину, двинулся между столами к выходу.
– До свидания, – вслед ему подала голос Таис.
Клим опустил голову. Ему было стыдно.
– Прости меня, Тайка. Я как-то не подумал… я не знал…
– О чём ты, милый?
– Ты перечеркнула свою жизнь. Приехала в этот тупик со мной.
– Глупый, – промурлыкала она. – Жизнь там, где ты. Не вижу никакого тупика. У нас всё получится…
Они ещё какое-то время сидели и молчали. Официанты убрали за Глуховым использованную посуду и разложили на скатерти чистые приборы. Прошло ещё минут пять, а Гордин всё не знал, что сказать.
– Мы выберемся отсюда, Тайка, – прошептал на ухо жене Клим, – что-нибудь придумаем…
– А что это за люди, Клим? Те, больные…
– Экипаж крейсера «Витязь». Не все, конечно. Те, кто уцелел. Нашумевшая история. Лет пять назад. Или шесть? Они изучали распространение электромагнитных волн в подпространстве. Прыгали от звезды к звезде, оставляя за собой ядерные заряды. Проводили измерения; испытывали новое оборудование… ну и допрыгались. Момент выхода крейсера из подпространства совпал с взрывом термоядерного заряда. Электромагнитный импульс так скрутил возникающую в нашей Вселенной массу крейсера, что на выходе из звездолёта получился фарш. Я видел фотографии – жуткое зрелище. Да, чтоб не забыть, что это он говорил о плоскостях заражения?..
– Это просто. Эпидемия может распространяться по горизонтали, уничтожая нынешнюю популяцию, а может отправиться в будущее, разрушая генофонд…
– Кто-то из нас стерилен?
– Мы оба, милый, и навсегда.
Гордин почувствовал гнев:
– Мне это не нравится.
– Ещё бы!
– Но ведь должны были спросить?
– Спрашивали. Уходя в космос, ты подписал договор социального страхования. Один из пунктов этого договора содержит перечень условий, при наступлении которых ты стерилизуешься автоматически. Так общество страхуется от генетических издержек космических программ. Когда я выходила за тебя замуж, я поставила подпись о своём согласии с условиями этого договора.
