Марту я нашел за бараком. Уткнувшись лбом в каменную стенку, девушка плакала, не замечая, что неподалеку выходит сточная канава.
— Давай отойдем, — покрутив носом, предложил я.
— Отстань, — буркнула Марта и подсказала, куда мне идти…
— Взять бы юбку на тебе задрать, да крапивой отходить…
— На мне штаны, а не юбка. Снимать замучаешься! — огрызнулась Марта, а потом, когда до нее дошла нелепость ответа, рассмеялась…
Решив, что время пришло, я сказал главное:
— Вальрас тебе руку и сердце предлагает. Пойдешь за него?
— А ты? — нахмурила брови атаманша.
— Что — я? Я замуж за Вальраса не пойду…
Марта шутки не поддержала. Уткнувшись мне в грудь, спросила со всхлипом:
— В жены я тебе рожей не вышла, понимаю. Но хотя бы в любовницы. Чем я в постели плоха?
Поглаживая Марту по голове, я только вздохнул:
— Уезжаю я. Да и вообще, как-то все нелепо… Тебе сколько лет?
— Мне? — удивилась Марта вопросу. — Двадцать один, а что?
— Вот и я говорю, что нелепо. Тебе — двадцать один, а мне — сорок с лишним. В два раза старше.
— Ишь, как заговорил, — жестко усмехнулась Марта. — Значит, пока трахал, то хорошо. А как замуж брать, тут молодая, видите ли… Козел ты старый!
— Это да… — печально сказал я. — И старый, и козел… Ну уж прости, какой есть. Только мне все равно ехать надо.
— Поквитаться? — с пониманием спросила Марта и, обняв меня еще крепче, зарыдала: — Прости… Не обращай внимания, чего я тут наговорила. Бывает такое у женщин.
— А, это самое, — кивнул я с умным видом. Да, несколько дней в месяц оно и бывает.
— Дурак ты.
Я хотел сказать Марте, что слышал эту фразу, дай Бог памяти, раз сто, если не больше. Сам знаю. Тем более если у женщины эти самые дни, так еще не то скажут.
— А как ты с Вальрасом познакомилась? — спросил я, меняя тему.
— Чего с ним знакомиться? Мы с ним выросли вместе. Я ведь говорила, что папенька мой наемным убийцей был. Ну меня к ремеслу лет с двенадцати приучил. Но кто про это знал? Мы же богатыми горожанами считались. Отец даже лавку для приличия держал. А я на сына мельника позарилась… Когда мне батюшка личико попортил, Вальрас замуж позвал. Сказал, что знает, чем я занимаюсь, но ему все равно — какая у меня морда и что я убийца. Вальрас, он как теленок был. Это сейчас — разговорчивый стал. А раньше — слова не вытянешь. Молчал да по пятам ходил, вот и высмотрел, как я купчишку одного пристрелила. Отец у Вальраса по замкам да по ключам большой знаток, да и сам он в пятнадцать лет уже в мастерах числился. Любой ключ сделает, замок починит. Решил доказать, дурак, что и сам не хуже, чем я. К карманникам прибился, а те посмотрели на его кулаки, научили дома у честных людей открывать. Его изловили, повесить хотели, но он из тюрьмы убежал. Где он там бегал, не знаю, но я к тому времени уже и с отцом, и с женишком расквиталась. Два года шлюхой была, но клиентов было мало, из-за морды моей. Вот я в лес и подалась. Ну дальше ты знаешь…
— Так что Вальрасу-то передать?
— Пусть к свадьбе готовится.
Видимо, моя физиономия была такой удивленной, что Марта, забыв о тяжелых воспоминаниях, хихикнула.
— Думаешь, весело бабе в лесу жить? Я мужу хочу одежду стирать, готовить. Детей хочу…
— Понимаю, — кивнул я.
— Ой да ни тоффеля ты не понимаешь! Все вы, мужики, одинаковые — вам лишь бы штуку свою засунуть, а потом — хоть трава не расти…
— Ну-у… — протянул я, не решаясь сказать, что она и сама не особо-то и противилась, а вовсе и наоборот.
— Баранки гну! Ты что, не понял, что я беременная? Коли нашелся болван, что замуж зовет, то нужно свадьбу быстрее справлять. Может, удастся убедить, что ребенок от него…
— А почему… — промямлил я, но замолк.
— О ребенке узнал — в жены меня возьмешь? — насмешливо спросила Марта. — Ты бы посчитал на досуге, сколько у тебя детей на стороне. А может, я тоже твоя дочь?
— Не может! — испуганно затряс я головой.
— Как знать… — хмыкнула Марта. — Может, проходили ландскнехты через наш городишко, а ты мою мамку и обрюхатил, а?
Вот уж что я точно знаю, что двадцать один год назад меня в этих местах не было. И даже в этом государстве не было. А так, избави меня Господь от такой дочки…
— Ладно, — успокоилась разбойница. — Не дочка я твоя, не бойся! А то затрясся как! Передай Вальрасу — пусть сватов шлет.
Я хотел сказать что-нибудь назидательное, но не решился. Сам хорош… Но такую девку, как Марта, Вальрасу придется держать на привязи. Сможет ли? Не получилось бы так, что она будет им командовать по гроб жизни? Хотя, кто знает, может, они доживут до глубокой старости душа в душу?
Глава шестая
УЛЬБУРГ БУДЕТ РАЗРУШЕН?
Вальрас и Марта решили, что свадьбу они сыграют немедленно! Дай им волю — затеяли бы действо прямо на руднике, а брачную ночь провели бы на соломе, где прежде ночевали каторжники. Вальрас был счастлив, что первая и единственная любовь наконец-таки дала согласие стать его супругой. Ну а Марте, как я подозревал, было все равно, лишь бы поскорее…
Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы уговорить жениха и невесту (особенно невесту!) немножко повременить и провести обряд так, как полагается, — с обручальными кольцами и патером! По уму — нужно бы еще и подвенечное платье для невесты, но это уже было бы чересчур!
Кольца, положим, им смастерил бы Евген, а обвенчать молодых сумел бы монашек, приблудившийся к шайке Микоша из Кустуриц.
Монашек, откликавшийся на имя брат Гуго, пребывал в двух состояниях: либо был с похмелья, либо пил. Какая нелегкая занесла его в разбойники, он связно сказать не мог. В трезвом виде (час-два с утра, пока мучился похмельем) на все вопросы отвечал молитвой и крестным знамением. После первой кружки сообщал, что совершает паломничество по святым местам, после второй начинал наставлять нас на путь истинный, а после третьей принимался каяться в собственных прегрешениях. Выпив четвертую, брат Гуго падал и спал до следующего утра.
Толку от него было мало, но разбойники жалели «святого» отца и кротко таскали его пьяную тушку от одной стоянки к другой.
Чтобы отслужить заупокойную мессу по погибшим при ограблении «серебряного поезда», пришлось отливать брата Гуго холодной водой и отпаивать хвойным отваром. Зато — отслужил он душевно!
Не знаю, станут ли «стрелка» и «медвежатник» супругами перед Господом, ежели их обвенчает пьянчужка. Но где взять другого? Кто из патеров отважится совершить обряд в разбойничьем лагере? А ехать в какой-нибудь город, в собор, жених и невеста не хотели.
