— Взлетай, — приказал Аято. — Курс на Фланкию.
— Слушаюсь, — поспешно произнес лейтенант, закрывая внешний люк.
Гравитационный катер покинул «Янис-87» и устремился обратно к Алану. За время полета японец не вымолвил ни слова. Низко опустив голову, землянин блаженно дремал. Или искусно делал вид, что дремлет. Обсуждать возникшие проблемы с Храбровой Тино явно не собирался. Олис обиженно отвернулась к иллюминатору. В черной бездонной пустоте мерцали далекие холодные звезды. Незаметно для себя женщина уснула. В последние дни было очень много работы.
— Господин майор, посадка через десять минут, — доложил офицер.
— Отлично, — мгновенно отреагировал самурай. — Приземлишься возле здания космопорта, в непосредственной близости от гражданского терминала. На базу вернешься через час.
— Необходимо предупредить центр управления, — заметил пилот.
— Не надо никого предупреждать, — проговорил Аято.
— Это грубейшее нарушение правил, — удивленно сказал лейтенант. — Меня отстранят от полетов. В любой момент мы можем столкнуться с транспортным или пассажирским челноком.
— Перестань болтать и выполняй! — повысил голос японец. — Я отвечаю за все. А ты будь осторожнее. На экранах радаров машину отлично видно, диспетчеры успеют принять меры.
— Надеюсь, парни не ошибутся, — тяжело вздохнул офицер.
Катер резко снизился и полетел над лесом. Вскоре впереди показались очертания огромного города. Совершив разворот, пилот миновал длинные ангары и, едва не задев башни, завис над космопортом. Спустя минуту, машина плавно опустилась на бетонную площадку. Из здания выбежала группа людей в форме. Они разъяренно махали руками и что-то кричали. Тино встал, поправил пиджак и бесстрастно произнес:
— Спасибо за помощь, лейтенант. Вы обязательно будете отмечены.
Не дожидаясь ответа, самурай двинулся к люку. Лестница уже коснулась поверхности космодрома. Снизу доносились гневные возгласы охранников. Храброва следовала за Аято. Действия землянина настораживали и пугали Олис. Японец чересчур дерзок.
— По какому праву вы здесь сели? — вопил лысоватый мужчина лет сорока пяти, обращаясь к Тино. — Воздушный полк расположен дальше. Мы будем жаловаться…
— Заткнись! — грубо оборвал аланца Аято, показывая документы. — Служба контрразведки. Особая миссия. Угроза террористического акта. Требуется полное содействие.
— Извините, я не знал, — служащий отступил на шаг назад.
— Теперь знаете, — вымолвил самурай. — За утечку информации ответите головой.
— Ну что вы! — заверил Тино мужчина. — Мои люди умеют держать язык за зубами.
— Совсем другое дело, — улыбнулся землянин. — Выставьте оцепление и никого не подпускайте к катеру. Особенно журналистов.
— Не сомневайтесь, — проговорил аланец. — Ни один репортер не прорвется.
Аято взял Храброву под локоть и зашагал к входу в здание космопорта. Прозрачные двери бесшумно отъехали в сторону. Вскоре парочка благополучно смешалась с толпой. Сотни людей хаотично перемещались по огромному залу. Одни встречали друзей и родственников, другие улетали в командировку и на отдых. Привычная, рутинная суета. Об инциденте на посадочной площадке обыватели даже не догадывались.
Японец уверенно продвигался в западное крыло сооружения. Возле лифта стояла молодая миловидная девушка. Аккуратный, неброский макияж, легкая почти прозрачная блузка, короткая юбка, на ногах изящные босоножки. Типичный наряд студентки университета. Аланка мило улыбнулась и едва слышно произнесла:
— Триста одиннадцать. Код стандартный.
Сказав одну единственную фразу, девушка тотчас исчезла. Тино и Олис поднялись на третий этаж. Найти нужную дверь труда не составило. Набрав несложную комбинацию цифр, самурай вошел в просторный двухместный номер. На окнах висели плотные зеленые шторы. Свет, проходя через них, удивительным образом преломлялся, придавая предметам и мебели причудливый вид.
— Прошу, — вымолвил Аято. — Располагайся, как дома.
— Я, наконец, услышу разумные объяснения твоих поступков? — спросила женщина.
— Обязательно, — кивнул головой землянин. — Выпить хочешь?
— Не откажусь, — сказала Храброва, садясь в кресло.
Японец достал из мини-бара бутылку вина, открыл ее и разлил рубиновую, искрящуюся жидкость по бокалам.
Сделав несколько больших глотков, Тино извлек из кармана прибор, нейтрализующий подслушивающие устройства, и положил его на стол.
— Буду краток, — произнес самурай. — Мы вели опасную игру и потерпели поражение. Скоро ситуация в стране кардинально изменится. Байлота отправляют в отставку. Без его покровительства нам вряд ли удастся сохранить свои должности. Начнутся разбирательства…
— Не считай меня дурой, — раздраженно вставила аланка. — Карьера — не главное в вашей жизни. Экстренное изъятие не проводится из-за мелких неприятностей. Ведь так в службе контрразведке называется эта операция? Признайся, в какую авантюру ввязались ты, Олесь и старик?
— Олис, я не хочу рисковать, — проговорил Аято. — Не исключен допрос с пристрастием. Ты прекрасно знаешь возможности современной науки. Если они покопаются в чьих-то мозгах…
— Тино, меня проверял Великий Координатор, — горько усмехнулась женщина.
— Ладно, — тяжело вздохнул землянин, наполняя опустевший бокал. — Эскадра Храброва отправилась в систему Китара для заключения союза с валкаалцами. Это официальное задание. Вне зависимости от результата, крейсера должны через два месяца вернуться назад. Однако Олесь нарушит приказ и двинется на поиски планеты горгов.
— Вы сошли с ума! — вырвалось у аланки. — Военный трибунал приговорит его к смертной казни.
— На кону стоит судьба человечества, — возразил японец. — Мы рассчитывали, что удастся подготовить общественное мнение к возвращению разведчиков. Победителей не судят. Увы, противники решительной политики в Совете оказались сильнее. Сейчас на Алане царят антиармейские настроения. Посвященные умышленно нагнетают истерию. Репрессий не избежать. Я покидаю столицу и ухожу в подполье. Другого выхода нет. Постараемся освободить и Олеся. Тебя, твоих родителей и Вацлава спрячем в надежном месте.
— Неужели все так серьезно? — удивленно спросила Олис.
— Ты даже представить себе не можешь насколько, — ответил Аято. — В борьбе за власть используются самые грязные и недостойные методы. На Храброва обязательно захотят надавить. Он слишком много знает. Жизнь и здоровье жены и ребенка — хороший довод в споре.
— Господи, неужели на Алане ничего не изменилось за прошедшие годы? — разочарованно вымолвила женщина.
