Венди дождалась, пока вся стража сбежится на шум бойни, и осторожно спустилась вниз. У подножия лестницы лежало безжизненное тело хозяйки замка. В складках ее бархатного платья застряли янтарные бусины. Девушка быстро собрала целую пригоршню и спрятала в карман фартука. Никем не замеченная, она прошмыгнула к оставшемуся без охраны входу в подземелье. В лицо пахнуло холодом и сыростью. Венди тихо спустилась и, привыкая к полумраку, огляделась. В конце длинного прохода, в самом дальнем каземате, свет факелов выхватывал фигуру герцога.
— С герцогиней случилась беда! — Венди протянула вперед ладошку с янтарными бусинами.
— Ты провел этот вечер не с той женщиной! — под гулкими сводами раздался хриплый смех Сидонии. — И наказан за измену!
Герцог грубо оттолкнул Венди и кинулся к выходу. Несколько бусин упало на пол и запрыгало. Герцог на миг обернулся и со страшным предчувствием ринулся наверх. Оправившись от сильного толчка, Венди бросилась к прикованной к стене матери. Не обращая внимания на палача, она повисла у нее на шее и заплакала.
— Ты почему не ушла со всеми?! Где они?! — прохрипела Сидония.
— Пробираются на восток!
— Догоняй их! Беги немедля, пока темно!
— А как же ты?! — еще сильнее заплакала дочь. — Скажи, как освободить тебя, и я все исполню!
— Ты сделала больше, чем могла. Убегай! У меня довольно своих сил, чтобы спастись!
Стоявший в полумраке палач смотрел на янтарную бусину, которая подкатилась к его ноге. В бусине сидел мохнатый паук. Точь-в-точь такой же, какой он видел, будучи подмастерьем старого палача. Паук точно так же шевелился и устрашающе открывал кривые челюсти. Палач схватился за задницу. Рубцы от старых ожогов стало невыносимо печь! Он оглянулся на горн. Там лежал раскаленный металлический прут. Палач выхватил его и стал бешено бить по полу, пытаясь уничтожить янтарную бусину вместе с пауком. За звоном металла о каменный пол он не сразу услышал, что кто-то разговаривает.
— О чем вы тут шепчетесь? — он отбросил прут и схватил стоявшую к нему спиной девушку.
— Отпусти ее! Иначе я прокляну весь твой род, и ты пойдешь по стопам своего хозяина! — прошипела Сидония.
Венди резко обернулась, и сердце палача на миг остановилось. На него в упор смотрела мертвенно бледная помощница кухарки. С ее дрожащих губ, окаймленных синевой, слетели еле слышные слова, которые разорвались в его голове пороховым зарядом:
— Если ты сделаешь больно моей маме, я превращу твои кишки в змей, и они будут медленно жрать тебя изнутри!
Заплечных дел мастер выпустил девушку и схватился за живот. Маленькая ведьма уже давно скрылась в полумраке лестницы, а он все стоял и прислушивался к необычно громкому урчанию в брюхе.
Венди еле передвигала ноги по крутым ступеням. Шумно дыша, она скорее почувствовала, чем услышала, приближающиеся сверху шаги. Девушка замерла и вжалась в стену, пропуская несущегося вниз герцога. Подлетев к Сидонии, тот схватил ее за волосы и вывернул лицом вверх:
— Низкая тварь, я изрежу тебя на мелкие кусочки!
— Ловите ее дочь! Быстрее! — в страхе прокричал ему в ухо палач. — Она только что убежала наверх!
— Какую дочь?!
— Помощница кухарки, что была здесь, и есть ее дочь!
Венди в это время уже была на полпути от выхода из подземелья. Она обернулась и прислушалась к происходящему в пыточной. В ушах все еще стоял звон прута о каменный пол и мешал разобрать крики герцога…
* * *
Ника открыла глаза, пытаясь понять, где она. В ушах все еще звенело. За окном послышался звук сирен приближающихся спасателей и полицейских машин. Она перелезла через Дениса и подбежала к окну.
«Так значит, мне это не приснилось!» — она смотрела на источник страшного лязга.
В предрассветных сумерках скособочилось разбитое такси. Рядом, уткнувшись в покореженную машину, стоял междугородний автобус. Втиснувшись между капотом автобуса и такси, кто-то пытался открыть вдавленную пассажирскую дверь. Со спины фигура показалась знакомой.
— Неужели Тимоха! — вырвалось у нее. — Денис! — растолкала она мужа.
Накинув халат, Ника слетела вниз по лестнице и выскочила на улицу.
— Там кто-то есть?! — прокричала она с крыльца и задохнулась от холодного воздуха.
— Рашель! — не поворачиваясь, ответил Тимоха.
«Или не Тимоха?! Голос знакомый, но не его! — Ника пригляделась. — Как я могла спутать?!» — Таксист был ниже и толще.
Отдышавшись, она подошла ближе и увидела кровь на разбитом стекле.
— Что с ней?!
— Не знаю! — к ней повернулся бледный Мойша.
Примчавшиеся спасатели отогнали их от машины.
— Отомстили, называется! — Мойша с болью смотрел, как режут автогеном его такси. — Только что новую машину купил!
— Не поняла?! — Ника пристально посмотрела на него. — Что значит, отомстили?!
— У нее спроси! — он зло кивнул на Рашель, которую уже вынули из машины и клали на носилки.
— Что вы вообще тут делали?! — наседала Ника.
— Откуда я знаю?! Я к гаражу подъехал и в машине сидел. Рашель забежала на крыльцо и тут же назад. «Рвем когти!» — кричит. Ну, я и рванул задом обратно на дорогу! Откуда взялся этот чертов автобус в такую рань?!
Ника глянула на крыльцо их коттеджа. В дверях появился заспанный Денис.
— Не выходи! — быстро крикнула она и кинулась к крыльцу.
Ее подозрения подтвердились. Вдоль порога входной двери была насыпана тонкая дорожка булавок вперемешку с землей и маком.
«Вот что бывает с дилетантами!» — думала она, сметая атрибуты порчи в совок, который теперь придется выкинуть вместе с веником.
Час пятьдесят второйДежурная сестра реанимации увидела, как один из посетителей прильнул к дверям тринадцатого бокса, и хотела прогнать нарушителя.
— Оставь его! — остановила ее старшая по смене и вздохнула. — Сейчас сделают энцефалограмму и его впустят.
После тягостного ожидания под дверью муж больной наконец услышал, как снова запикал кардиомонитор.
— Можете зайти! — позвала пожилая лаборантка.
Она уже закончила тест и отклеивала электроды от головы пациентки. Скручивая провода, она негромко сказала:
— Мозг жив и реагирует на окружающее. А контактирует ли он со своим телом, проверим попозже, на другом аппарате.
После ее ухода обрадованный мужчина с энтузиазмом стал наводить порядок на голове жены. Достав из кармана видавшую виды расческу, в которой недоставало нескольких зубцов, он принялся за работу. Его пальцы плавно скользили по кончикам вьющихся прядей, но чем выше поднималась расческа, тем чаще она застревала в местах с остатками клейкой массы от электродов. Тогда ему приходилось аккуратно разделять слипшиеся волосы и осторожно выбирать вязкие комочки.
