Яхта молчала.
Огерд ждал.
Утолщение полумесяца лопнуло, образовав неровную щель, и из нее выскользнули двое существ.
Они были совершенно разные, но отчего-то казались похожими, как кажутся схожими порождения одного и того же кошмарного сна. Первым ломкой птичьей походкой к яхте направлялась высокая, неимоверно худая фигура, облитая чем-то черным и блестящим. Отчего-то Огерд решил именно так — не одетая, а облитая. Конечности существа обвивали тонкие трубки, хаотично свивавшиеся, исчезавшие в теле, снова выходившие из него, словно пронизывая насквозь.
Двигаться существу они ничуть не мешали. Плоская голова рывками поворачивалась из стороны в сторону, время от времени делая полный оборот, словно минутная стрелка на циферблате древних часов.
Огерд приблизил картинку на мониторе, и его передернуло. Лицо существа было абсолютно человеческим. Привлекательный молодой мужчина лет тридцати. Только находилось это лицо на голове, которая могла бы быть у какой-нибудь огромной ящерицы.
И глаза — они были живыми, но взгляд... в нем не было ничего человеческого.
Существо находилось за пределами понятий, применимых к людям.
Второе существо было таким же высоким, но грузным, оно, переваливаясь, шло сзади и левее так, чтобы не перекрывать сектор ведения огня.
Конусовидная голова переходила в туловище без малейших признаков шеи. Рук не было видно под свободной, колыхавшейся при движении светло-зеленой накидкой. Ноги в тяжелых тупоносых ботинках тяжело ступали по поверхности планетоида, вздымая облачка пыли. Лицо... Наверное, основой для существа послужил кто-то из разумных, но сейчас безумная фантазия техномага превратила его в кошмарную мешанину, в которой, однако, угадывалась какая-то дикая извращенная логика.
В том, что это были разведчики техномага, Огерд нисколько не сомневался.
Его миры находились достаточно близко для того, чтобы зафиксировать появление яхты и отправить своих порождений на разведку. Хорошо, что их было только двое.
Плохо — что все остальные части уравнения были неизвестными.
Огерд не имел ни малейшего представления о возможностях этих тварей и чертова полумесяца, развалившего свое нутро, чтобы их выпустить.
Однако молчать дальше смысла не было:
— Борт, вы регистрируете какую-нибудь активность?
— Нет. Передач не фиксируем. Сканируем во всех возможных диапазонах, — тут же отозвался Андрей.
На душе немного полегчало, хотя, конечно, это абсолютно ничего не значило. О возможностях техномагов было известно очень мало. Практически ничего.
Они полностью ушли в сращивание своих организмов с механикой и элементами ИскИнов, которые использовали для расширения своих умственных и ментальных возможностей. В чем-то их техника и наука намного превосходили имперские. К счастью — только в чем-то, поскольку техномагов было лишь несколько, и каждый из них был одиночкой, выбравшим свой путь. Поэтому каждое приспособление было совершенно уникальным. В этом была их сила, но и их слабость.
Правда, напомнил себе Огерд, таким образом они экспериментируют с целыми звездными системами. Хотя на это у них могут уходить столетия.
Вибриссы замерли и вытянулись по направлению к яхте, а существа резко развернулись в сторону укрытия Огерда.
— Огонь! Огонь! — проорал Огерд, понимая, что уже поздно.
Яхта стояла боком к кораблю техномага. Она не могла использовать носовую пушку, только орудия, установленные с борта и излучатель в кормовой башенке. К счастью, Андрей отреагировал моментально. Ослепительные вспышки импульсов и плазменных зарядов ударили в черный полумесяц, оплавляя вибриссы, распарывая брюхо, и тут же яхта окуталась зеленоватым свечением защитного поля, над установкой и усилением которого работала команда друидов до последнего момента.
Андрей почти успел.
Почти.
С левого рога черного корабля в борт яхты ударила стремительная, едва заметная молния — прямая, как стрела, белая раскаленная спица, чиркнула наискосок и ушла вверх, погаснув, когда корабль грузно подпрыгнул и осел после внутреннего взрыва.
Все это Огерд видел уже краем глаза, отпрянув под прикрытие валунов, один из которых тут же растекся лужицей лавы. Пружинисто подпрыгнув, пользуясь усилителями скафандра, Огерд чертиком из коробочки вылетел вверх, высматривая нападавших в прицел винтовки, который непрерывно давал картинку на дисплей шлема.
Это противоречило всем возможными инструкциям и наставлениям.
Он подставлялся.
Он становился идеальной мишенью.
Огерд надеялся, что нападавшие считают так же.
Проклятье!
Один из них тоже был в воздухе, неимоверным прыжком приближаясь к убежищу! И уже в воздухе вел огонь из какого-то неизвестного оружия. Спасло Огерда то, что его соперник переоценил возможности скафандра десантника и взял чуть выше, чем следовало. Огерд выпустил серию импульсов — от головы существа и вниз. Балахон существа покрыли черные дыры, из которых показались моментально застывающие потеки белесой жидкости, конечности твари безвольно повисли, и тело медленно поплыло вниз — к пыли и безмолвию.
Исследовательский скафандр хуже приспособлен к ведению боя. Это гибрид лаборатории и мощного комплекса жизнеобеспечения, который должен в случае необходимости вытащить своего хозяина и доставить на базу. Желательно вместе с образцами.
Следовательно, он обладает мощными двигателями, которые Огерд и врубил на максимум, уходя от огня черной трубчатой фигуры, страусиными прыжками приближавшейся к нему.
Его сдуло, словно листок порывом ветра. Приземлившись, Огерд тут же прыгнул в сторону. Не раздумывая, не просчитывая, полностью доверившись своим инстинктам и разуму тела.
Черная фигура оказалась всего в нескольких шагах — подергивающаяся, бессмысленно крутящая головой, с безумной целеустремленностью ночного кошмара настигающая свою жертву.
Огерд выстрелил, увидел, как встали иглами разорванные трубки, из которых плеснуло тем же белесым. Тварь даже не остановилась. В руках у нее запульсировали фиолетовым два крохотных цилиндра, и Огерд почувствовал, как белым огнем боли взорвалось левое бедро. Нога подломилась.
Коротко пискнула система жизнеобеспечения, сообщая, что разгерметизация ликвидирована и медицинская система начала свою работу.
Огерд нажал кнопку перевода винтовки в режим непрерывного выстрела и, перекатываясь, неимоверным кувырком уходя от двух серий импульсов, которыми противник хотел его перечеркнуть крест накрест, полоснул огнем наискосок снизу вверх. Черная фигура, нелепая и грозная, словно богомол поднявшая изломанные руки с зажатыми в них излучателями замерла, распалась, верхняя часть медленно наклонилась и упала в пыль, сверкая кристаллами замерзшей жидкости. Дернулись ноги, готовясь сделать следующий шаг, и не получили очередной команды.
