Торопов встал со стула и подошел к карте Тихого океана.
Значит, вот острова. Японцы с севера подошли к ним на двести миль… Торопов прищурился, пытаясь на глаз определить, где при таком масштабе должен размещаться японский флот. Вот где-то здесь, совсем рядом…
А почему, собственно, только у Торопова должна болеть голова по этому поводу? Это по меньшей мере несправедливо. Японцам это нужно, но они просто ждут, когда им предложат подходящий вариант. Американцам нужно, но и они пальцем о палец не собираются ударить. И рисковать не хотят.
Вон, угнали свои авианосцы черт знает куда…
Стоп!
Торопов вернулся к столу, взял распечатку.
Вот у Шермана в «Войне на Тихом океане» говорится, что «Лексингтон» был в четырехстах милях от Перл-Харбора, а «Энтерпрайз» – в двухстах.
В двухстах.
Так-так-так-так…
На «Лексе» – семьдесят восемь самолетов и на «Энтерпрайзе» – восемьдесят. А у японцев в первой волне было сто восемьдесят самолетов. Чуть больше, чем на американских авианосцах.
Бред, конечно. Полный бред, но Торопов не мог отвести взгляда от графы в таблице с указанием количества самолетов на американских авианосцах.
Ведь идеальный вариант, если вдуматься.
Значит, авианосцы уходят из Перл-Харбора и ждут приказа на удар по собственной базе. Приказ получен, американцы бьют по Оаху, а потом начинают себя же искать. Совсем бред?
Не-ет… Не совсем. Самолеты с «Энтерпрайза» были над базой в самый разгар нападения. Бомбардировщики и истребители прилетели по традиции. Их там полтора десятка сбили – японцы и свои. Значит, были американские самолеты в воздухе над Перл-Харбором в момент бомбардировки. И кто им мешал нанести удар?
Никто не мешал.
Торопов пробарабанил по крышке стола что-то энергичное. Вот пусть сами пиндосы и ломают голову, как убедить американских летчиков бомбить свой горячо любимый флот. Деньги пусть предлагают, угрожают…
Ударили один раз, потом самолеты ушли, развернулись и ударили еще раз. Нет? А почему нет?
Не согласятся американские парни? Ладно, не нужно. Сделаем проще. Все заминируем предварительно на кораблях и аэродромах, скажем пилотам, что проводятся учения, что они должны изобразить нападение японцев на базу. Намалюем на части самолетов японские красные круги.
Пилоты взлетели, прибыли к островам, имитировали атаку, а тут как начало все взрываться!
Что, не может быть?
Почему? Почему не может быть? Американские ребята не из такого же теста сделаны, что и все остальные? Если бы Торопову пришлось выбирать между своей жизнью и жизнью какого угодно количества соплеменников и родственников…
Спокойно, приказал себе Торопов. Он уже выбирал недавно, он знает, что способен сделать такой выбор. А тупые америкосы… Им недоступно такое. В их ограниченные мозги не вместится такое простое уравнение, в котором моя собственная жизнь всегда больше, чем любое множество других.
Да и мало кто способен на такую степень абстрагирования от глупостей типа «патриотизм», «чувство товарищества». Все это придумали тупые и ограниченные люди. Человек по-настоящему разумный сразу поймет, что и выбора-то нет. Все понятно с первого взгляда. А эти…
Да не только американцы. Вон, спросить у капитана и лейтенанта – они согласились бы бомбить свой собственный аэродром ради… Ради того, чтобы их не поставили к стенке. И что скажет капитан? Точно – пошлет. Или в рожу врежет, не задумываясь. Всякие там Гастелло и Талалихины не просто так появились, их готовили, вбивали им в башку мысль о необходимости самопожертвования ради каких-то там высоких идеалов.
Значит, что сделают американские летчики, когда увидят, что все взрывается под их самолетами, что горит авиация и тонут корабли?
Вернутся на авианосцы. И к бабке не ходи – рванут домой разбираться, что произошло. И все это неизбежно выплывет наружу. Газетчики ухватятся, поднимут вой. Начнется расследование… Может начаться расследование. Оно, собственно, и было проведено. И ничего такого не выявило.
Ерунда, конечно, лезет в голову. Полная ерунда.
На земле – куча народа, способного распознать по силуэтам, что бомбят свои, американцы, и никакие красные круги вместо белых звезд никого в заблуждение не введут.
Писали, что кто-то из американских адмиралов, увидев «Б-17», заходящие на посадку, возмутился, что японцы нарисовали на своих самолетах американские опознавательные знаки. Но тех, кто четко отличит американца от японца, – сотни и даже тысячи.
Торопов покачал головой.
Он устал.
В голову не просто лезет всякая фантастическая ерунда, она еще и не хочет уходить, цепляется за мозги, пытается выкрутиться, заставляет искать варианты реализации этого бреда.
А что, если японцы передадут американцам свои самолеты?
Вот встретятся с американскими авианосцами японские транспорты, перегрузят все эти «зеро», «Вэлы», «Кейты»… Американцы сядут в кабины… Без подготовки, между прочим, без тренировок… Еще возможно представить, что перед вылетом пилотов можно будет обмануть, но когда все рванет… И мы плавно возвращаемся к той же схеме – журналисты, расследование, скандал, импичмент.
Забыли-вычеркнули.
А если на американские авианосцы не только самолеты передали, но и пилотов? Японцы стартовали с «Лекса» и «Энтерпрайза», нанесли удар…
– Ага, как же, – сказал Торопов.
Мы снова возвращаемся к потерям среди японских пилотов. И снова никто не сможет заткнуть рты свободолюбивым американским матросам и летчикам, которые просто не смогут молчать.
«У нас ведь японцы на борту были!» – «Да что ты говоришь?» – «Точно, как раз за час перед ударом по Перл-Харбору стартовали…»
Ну и небольшие довесочки в аргументации. Японцы ни за что не отдадут свои «зеро», которые еще тогда даже «зеро» не были. Американцы им название потом придумали, в сорок втором, кажется… Отдать свой секретный самолет на предмет изучения?
Маленькая ерунда, подкрепляющая ерунду большую. Громадную.
И снова – кто помешает японцам нанести удар по нефтехранилищам?
Думай, Торопов, думай!
Ведь удар нанесен был? Был. День позора состоялся? Состоялся. Значит, ты все придумал. Получилось все у тебя.
Или не у тебя?
А вдруг эти путешественники во времени что-то там сместили, наступили не на ту бабочку, к примеру, и поэтому Ямамото свой удар отменил. И Торопов уже находится в измененной реальности и должен предотвратить катастрофу… Которую невозможно предотвратить.
В дверь постучали.
Лейтенант, подумал Торопов. Это он так всегда стучит, вежливость проявляет.
– Да! – крикнул Торопов.
Дверь открылась, и в комнату заглянул Сухарев.
– Что тебе, лейтенант? – спросил Торопов.
