Ознакомительная версия.
После того как лодка заняла свое место, я направился навестить «Морского волка».
– Петрович, тебе предстоит на неделю уйти в Йоканьгу, пока там постоишь. Как только мы запудрим мозги союзникам, К-3 также выйдет в море, будто в боевой поход. Мы его запрячем в одной из бухточек залива, а вы выйдете в поход в сторону Тронхейма или даже до Бергена, а можно добраться до проливов.
– Так близко к побережью Германии мы не ходили.
– Вот сходите и посмотрите. Надо испытать в боевой обстановке новые торпеды, знать все их достоинства и недостатки. Можно было и поблизости, да только тут все достойные цели в портах отстаиваются или ушли поближе к Германии.
– Но это более двух тысяч километров в одну сторону. И на сколько мы уходим?
– Месяца на позиции вам хватит?
– А как же я с неполным экипажем пойду?
– До Йоканьги дойдешь, а как тут все закончится, мы тебе твоих людей вернем. Сейчас возьмешь еще человек двадцать из курсантов, как на практику.
И вот этот долгожданный день, будь он неладен. Сегодня в Полярный прибыл отряд боевых кораблей союзников в составе двух эсминцев Военно-морских сил США и тяжелого крейсера «Уичита», на нем новый посол США в СССР Уильям Аверелл Гарриман (в РИ он стал послом на четыре месяца позже). А также тяжелый крейсер «Лондон» с английской делегацией и четыре эскортных миноносца Военно-морских сил Великобритании. По пути в СССР они все входили в состав эскортных сил конвоя JW-54A из шестнадцати транспортов. (В РИ этот конвой вышел из Англии только 15 ноября.)
Большинство судов направилось в Архангельск, куда пришли долгожданные, но уже ненужные для «Диксона» спаренные 127-миллиметровые универсальные орудийные башни. А на одном из тех, что пошли на разгрузку в Мурманск, прибыла американская делегация. Кроме того, в Мурманск прибыл из Куйбышева посол Англии сэр Арчибальд Кларк Керр, и все торжества перенесли туда.
Встреча состоялась по приезде Гарримана в Мурманск, чтобы отметить наградами США и Англии некоторых русских, отличившихся в боях за северные территории. После непродолжительной беседы о кремлевских нравах, о русской погоде, транспорте он предупредил нового посла, что в Москве его ждет «тяжелая работа». Гарриман отвечал: «Я знаю, что будет трудно, но они всего лишь люди, эти русские». Позднее Гарриман практически встал на позиции предшественников (кроме Дэвиса) и признался: «Очень многие на Западе считали, что знают, как вести себя со Сталиным. Признаюсь, у меня не было полного иммунитета от этой заразной мысли». Прежде чем отправиться в Москву, Гарриману предстоит исполнить одно официальное поручение. Завтра он должен на пару с английским коллегой участвовать в награждении. Это были командующий Карельским фронтом генерал-полковник Фролов, его награждали крестом «За выдающиеся заслуги», и командующий Северным флотом адмирал Головко, его наградили Военно-морским крестом, и три русских морских офицера, их также награждали Военно-морским крестом. Награждение производится от имени президента США. Англичане расщедрились на орден Британской империи трех рангов со второго по четвертый.
И вот день награждения. Первым производил награждение Гарриман, он вначале зачитал хвалебное послание президента США Рузвельта. Далее – указ о награждении пяти особо отличившихся в боях с немецкими агрессорами и вручение орденов и медалей. Только отгремели аплодисменты, процесс награждения повторился. Теперь от лица английского короля награждение осуществлял посол Англии сэр Арчибальд. Как только награды были розданы, не менее полутора десятков американских и английских журналистов набросились на участников торжества со своими вопросами, основательно насев на непосредственных участников этих событий – контр-адмирала Лазарева и капитана первого ранга Лунина. Журналисты расспрашивали о подробностях разгрома фашистской эскадры и потоплении «Тирпица». Они уже по нескольку раз рассказывали об одном и том же, но эти дотошные писаки так и лезли со своими расспросами, так что у всех, а особенно у Лазарева было большое желание послать их по определенному адресу, но он побоялся, что они его не найдут.
– Адмирал, – к Лазареву подступил один из журналистов, – почему до последнего времени о вас нигде не было ни одного упоминания?
– А вы что, обо всех наших морских офицерах имеете сведения, вы, случайно, не из Интеллидженс сервис?
– Да нет, я являюсь корреспондентом «Дейли телеграф», – смутившись, пролепетал незадачливый писака.
– А я уж подумал, что тут люди из разведки изображают из себя журналистов.
И снова посыпались вопросы со стороны настырных:
– А не расскажете, что это за лодка К-119 и чем она отличается от других подлодок типа «К» и сколько побед на счету вашего соединения? А также сколько вы одержали побед лично?
– Я предлагаю вам сегодня после полудня съездить на военно-морскую базу в Ваенгу, и, если там у вас возникнут новые вопросы, я на них отвечу, а сейчас, извините, у меня неотложные дела, я вас оставляю.
После обеда делегации союзников было позволено посетить базу в Ваенге. Их привезли на место стоянки дублера. Желающих познакомиться с подлодкой провели на пирс, где она была пришвартована. На ней было то же название, а на рубке нарисовано около тридцати силуэтов кораблей, указывающих на достигнутые победы. Тут их встречали Лазарев с Луниным и Скворцов, в обязанности которого входило изображать теперешнего командира этой подводной лодки.
У пирса стояла на первый взгляд обычная подводная лодка, как и все остальные этого типа. Но вот позади ее рубки какая-то конструкция почему-то была закрыта брезентом.
– Вот, смотрите, на этой подводной лодке я начал воевать, как видите, она мало чем отличается от всех прочих этого типа. Обычная подводная лодка типа «К» (крейсерская), мы ее называем «Катюша». Строилась в Ленинграде по чуть измененному проекту, потому в официальных бумагах значилась как К-19 и перед войной имела высокую степень готовности. Когда началась война, было решено ее и еще одну К-52 тайно, в большой секретности, перевести по Беломорско-Балтийскому каналу на север и там ввести в строй. Эту операцию поручили мне, как командиру этой подлодки. В июле я повел ее по каналу, замаскировав под баржу с пиломатериалами. Пока мы вели ее к Белому морю, несколько раз садились на мель, несколько раз попадали под обстрел финских самолетов, но маскировка не подвела. Да и мы проявляли выдержку, не выдали себя ничем и ответного огня не открывали. Противник не догадался, что вместо баржи с пиломатериалами по каналу движется подводная лодка. Кое-какие повреждения мы получили, но трагедии не произошло. Хотя и пришлось становиться в Молотовске на ремонт повреждений, с последующей достройкой. Вот ее мы успели перевести втайне от противника, а вторую не удалось. Не успели.
Ознакомительная версия.
