Пришедших было четверо. Возглавлял их крупный воин в доспехах из акульей кожи, расписанных алыми знаками, но при таком слабом освещении девушка не смогла разобрать его статус. Крабб, принесший Алину, отвесил ему уважительный поклон, получив взамен легкий приветственный кивок. Следовательно, большой начальник, хотя и не тот вождь, который общался с Алиной на Печати Фервора. Начальство сопровождали двое воинов попроще. На каждом была только кожаная портупея, но в руках оба воина держали металлические гарпуны.
Четвертым и последним был безрукий Улти. Увидев связанную Алину, он довольно оскалился, демонстрируя гнилые зубы. Девушку передернуло. Предводитель новоприбывших бросил короткий взгляд через плечо и брезгливо махнул рукой, словно отгоняя назойливую прилипалу. Один из его воинов тотчас сгреб Улти за шиворот и пинком отправил прочь с начальственных глаз.
– Тебе уже заплатили, предатель, – прошипел он на вполне сносном человеческом языке. – Убирайся и не путайся в ногах, пока не позовут.
Состроив совсем уж мерзкую гримасу, Улти поспешил растаять в темноте. Краббы не высоко оценили его помощь и совершенно не ценили его самого, но для Улти это было не главным. Главным была его месть.
– За что он меня так ненавидит? – вздохнула Алина.
– Какая разница, если от его мнения ничего не зависит? – профырчал в ответ предводитель краббов. – А задумываться над мотивацией предателя – слишком много чести для него. Хотя, мои воины говорят, что ты выразила сожаление ликвидацией другого предателя. Проводника через подводные пещеры. Это правда?
– Ну, в общем, да, – неуверенно сказала Алина, одновременно гадая, чем для нее может обернуться секундная слабость в обществе прирожденных воинов.
По всему выходило, что хуже все равно не будет.
– Почему? – сразу спросил предводитель краббов.
– Ну, человек, все-таки, – совсем замялась девушка.
Предводитель краббов в ответ недовольно фыркнул.
– Слушай, насчет этого проклятого письма, – осторожно начала Алина. – А вдруг его вообще не было?
– Было, – коротко ответил предводитель краббов и вынул из поясной сумки сложенный вчетверо лист зеленоватой бумаги: – Вот оно. Я победил человека, который принес его в улей. Он сбежал, но успел кинуть письмо сильфу. Пришлось отобрать. Потом наши синерожие союзнички нас предали. Только я им никогда не верил и письмо не отдал. К сожалению, от одной половины описания толку оказалось немного, а наш верховный жрец не желает обменять тебя на вторую половину.
– Почему? – искренне изумилась Алина.
– Потому что желает принести тебя в жертву Фервору, – недовольно пояснил предводитель краббов. Скривился и задал неожиданный вопрос: – Считаешь ли ты себя святой Алгоры?
– Э… Ну… Не знаю, – только и смогла выдать Алина без предварительного обдумывания.
– Плохо, – сказал предводитель краббов. – Ты в опасности, но проявила милосердие к предателю. Некоторые мои воины сделали свои выводы, и это порождает большие сложности с твоим жертвоприношением. Если узнаешь наверняка, пожалуйста, дай мне знать.
Он повернулся и зашлепал прочь. Его воины остались рядом с девушкой, встав на страже. Тому краббу, что принес сюда пленницу, это очень не понравилось. Они злобно поворчали друг на друга, но у новоприбывших был численный перевес и лучшее оружие, поэтому краббу не оставалось ничего иного, как убраться. Алина, которая с растущим опасением следила за спорщиками, вздохнула с облегчением. Ей, если подумать, было все равно, под каким соусом ее принесут в жертву. Лишь бы в пылу спора не закололи. Все церемонии огнепоклонники проводили на рассвете, что давало еще несколько часов жизни. За это время, как показала практика, Алину вполне могли спасти. Или перепохитить… Вот знала бы, какое наследство оставил отец, – послала бы письмо с сожалениями на имя хранителя Сергия и уехала бы далеко на восток или еще куда. Не важно. Главное – подальше от всех этих безумцев с их кладами и жертвоприношениями.
Предавшись черной меланхолии, сам момент спасения Алина пропустила. Один из стражей застыл рядом с ней, как изваяние. Другой неспешно прохаживался туда-сюда. Когда этот второй вдруг повалился на своего товарища, тот даже успел удивленно раскрыть глаза. Серая тень материализовалась и хлестнула по ним. Крабб отшатнулся и открыл рот, чтобы разом выразить свое недовольство и поднять тревогу. Гарпун оседающего трупа взлетел вверх и навсегда лишил оплошавшего стражника права голоса.
Мертвые тела одновременно рухнули на пол. Алина же, напротив, взмыла вверх, подхваченная сильными руками. Не тратя время на ремни, тень вынула девушку из расщелины и быстро унесла во тьму. Это похищение, в отличие от предыдущего, прошло для краббов незамеченным, но в гроте были не только краббы. Пара зорких глаз следила за Алиной из темноты, упиваясь ее беспомощностью и, как казалось, обреченностью. Счастье оказалось недолгим.
Проглотив разочарование, Улти заорал на весь грот:
– Тревога! Девчонку украли! Держите их, идиоты!
Кто-то оглянулся на шум, но далеко не все краббы владели языком людей, поэтому больше смотрели на крикуна, и взгляды эти доброжелательностью не отличались.
– Какой же он все-таки гад, – грустно констатировала Алина.
– Тихо, – шепотом скомандовала тень, продолжая беззвучно шагать по мелководью.
Несколько краббов прошлепали к расщелине, обнаружили трупы и коротким свистом известили остальных. Лагерь пришел в движение. Часть воинов тотчас ушла под воду, другие развернулись широкой цепью и побрели по отмели. Несколько групп помчались в разных направлениях. Короткий пересвист известил о причинах переполоха караульных у выхода из грота.
– Скорее, кретины! – продолжал надрываться Улти. – Туда! Туда!
В воздухе беззвучно пронеслась арбалетная стрела, устранив источник лишнего шума. Тень прижала Алину к стене, закрывая собой. Мимо протопал отряд краббов. Один из них подозрительно потянул носом воздух и замедлил шаг. Остальные поспешили дальше. Задержавшийся недовольно фыркнул и зашлепал было следом, но все-таки вернулся и остановился, принюхиваясь. От стены отделилась тень. Крабб поднял голову, пытаясь разглядеть, кто ее отбрасывает. Вынырнувший из темноты нож ударил его в шею.
Тень ловко подхватила пошатнувшуюся Алину и быстро направилась к воде, мысленно кляня внимательного крабба. Ее чуткие уши уловили осторожное шлепанье. Отряд заметил потерю бойца и возвращался, стараясь не вспугнуть добычу. Тень зашла в воду по пояс. Дальше отмель резко обрывалась вниз. Тень перерезала ремни, стягивающие запястья девушки, и отбросила их в сторону.
