Дальше – неровный край обрыва, вдоль которого струится едва приметная аура силового поля, а за ней открытый космос.
Куда же я попал? Куда подевалась станция Ушедших?
– Лиори?!
Мой голос возвращается слабым эхом.
Ответа нет. Астероид вращается, и в поле моего зрения вдруг появляется огромная рукотворная конструкция.
Это не станция, а нечто большее! Размеры просто подавляют воображение. Я вижу множество шпилевидных комплексов, нацеленных в разные стороны, сориентированных по рисунку незнакомых созвездий!
Вокруг необычного космического сооружения серебрится непонятная дымка, словно оно укутано вуалью мельчайших пылинок.
Расширитель сознания машинально взял увеличение, одна из точек укрупнилась, обретая характерные, узнаваемые очертания.
Призрачный Рейдер?!
Их не счесть. Они окружают исполинскую конструкцию плотными построениями.
По некоторым из шпилевидных комплексов пробегают сполохи энергий, – устремленные в космос надстройки пульсируют – каждая в своем ритме.
– Сервер… – голос Лиори едва слышен, сейчас он воспринимается, как шепот, исходящий из глубин Вселенной.
Звезды опять превратились в пылающие росчерки и исчезли.
* * *
Я резко пришел в себя, чувствуя, что до предела накачан метаболитами.
Вокруг – сумрак. Рядом со мной нервно переминается с ноги на ногу низкорослая фигура в даргианской броне, без гермошлема. Чуть дальше смутно различаю фигуры хаашей, они сгорбились в тесном пространстве, между рядами кресел, приваренных к полу грузового контейнера.
В горле сухо, мышцы напряжены до спазма, расширитель сознания в перезагрузке.
– Арбидо? – мой голос больше напоминает сдавленный хрип.
Он вздрогнул, обернулся.
– Дай воды…
Он засуетится, вскрыл неприкосновенный запас, поднес к моим губам пластиковую флягу.
Я сделал пару судорожных глотков. Немного полегчало.
– Рассказывай! Сколько времени прошло?
– Час с небольшим! Андр, я думал ты уже не очнешься!
Плавная перегрузка подсказала, – мы в космосе.
– Толком говори!
– Хааши удержали корабль! – гоблин постоянно заглядывает мне в глаза, словно хочет, но не решается задать какой-то вопрос. – Тебя нашли подле истребителя Лиори. Без сознания. Пытались привести в чувство метаболитами, – не получилось. Фрида сканировала твой рассудок, сказала, может быть, вообще не очнешься. Андр… про вторую нейросеть – это правда?
– Да, – скрывать нет смысла. Образы, переполняющие мой рассудок, пока не поддаются осмыслению. – Лиори нашли?
Арбидо насупился, сокрушенно покачал головой:
– Она пропала. Где точка респауна – неизвестно.
– Помоги встать.
Моя тяжелая экипировка громоздится между креслами. По каргониту изредка пробегают сполохи энергий. Встроенные ремонтные системы взвизгивают приводами. Извиваются гибкие, тонкие манипуляторы, фиолетовая субстанция медленно затягивает пробоины, твердеет.
Расширитель сознания наконец-то заработал! Мигнули и активировались иконки интерфейса. Сумрак отпрянул, зрение стало четким.
Придерживаясь за спинки кресел, я добрался до кабины. За штурвалом Митуфурол. Отсек для него тесноват, хааш ссутулился, неестественно подался вперед, но управляет уверенно. Сквозь прозрачный материал самодельного блистера хорошо просматривается панорама космоса и борт станции, с прильнувшим к нему кораблем Ушедших.
Второй модуль идет параллельным с нами курсом. За ним неотступно следуют эмглы.
По обшивке станции, среди опаленных надстроек, движутся непонятные точки. Машинально беру увеличение. Хааши! Используя тросы, они вручную буксируют четыре своих истребителя, – те, что даргиане держали в стартовых ускорителях! Два «Кондора» (один обгоревший, оплавленный, второй почти неповрежденный), уже находятся подле стыковочных сот древнего корабля, рядом вижу крохотные фигурки выживших наемников.
– Юрген? – выхожу в мнемонический приват.
Технолог моему вызову совершенно не обрадовался. Он в своем репертуаре, – взвинчен и подозрителен.
– Андр, нам надо серьезно поговорить!
– А в чем проблемы?
– Фрида сканировала твой рассудок. На протяжении часа были активны только нейросети Ушедших!
– Не понимаю, к чему ты клонишь? Говори прямо!
Перед моим мысленным взором неожиданно возникла ровная сетчатая плоскость.
– Что это такое?
– Твоя нейрограмма. Как сам видишь, ни одного пика! И так продолжалось на протяжении часа! – повторил он. – А вот это, – появился трехмерный график, весь испещренный всплесками, – запись активности искусственных нейросетей. Извини, но я совершенно не уверен, что сейчас со мной разговариваешь именно ты, а не древний ИскИн!
– Я в порядке! А у тебя паранойя!
– Не факт!
– У нас нет времени на препирательства! Сам ведь говорил, что два артефакта не могут образовать полноценный…
– В таком случае, где на протяжении часа было твое сознание?! – прервал меня Юрген. – Фрида опытный мнемотехник. Позволь ей выяснить, что происходит!
– Позволю, но не сейчас!
Я догадываюсь, где побывал мой рассудок. Это сложно принять на веру, но в базах данных есть изображения шпилевидных надстроек. Они – устройства внепространственной связи, через которые Ушедшие в древности транслировали матрицы своих сознаний, путешествуя между различными звездными системами.
А что, если все увиденное мною, не бред воспаленного воображения?
Выходит, я видел Призрачный Сервер?! Центральный узел сети Ушедших?! Или образы переданы в мое сознание вторым компонентом древнего ИскИна?!
Глухая тоска сжимает сердце. Я думаю о Лиори. Не верю, что она погибла!
Модуль касается посадочными опорами обшивки станции.
* * *
Мы выгружаемся. Два «Кондора» уже в стыковочных сотах. Выжившие хааши упрямо буксируют к древнему кораблю четыре своих истребителя.
Дети, под присмотром Фриды и Арбидо, удивленно осматриваются, затем поднимаются на борт. Судя по отчетам, полученным мною, в нескольких отсеках уже удалось восстановить герметизацию и наладить жизнеобеспечение.
Реактор корабля функционирует на двадцати процентах мощности. Силовая установка не повреждена. В остальном объем восстановительных работ пока неясен.
В живых осталось четверо наемников и двенадцать хаашей. Остальные сородичи Аарона, – те, кто не успел получить персональную метку, ушли в респаун во время боя, но где находится точка их возрождения – неизвестно.
