— Я ищу Кирилла, — растерянно ответил Виталик. — Говорят, он сидит в какой-то пещере. Всем надо уезжать. И ему тоже. И тебе. Скорее. Ты вообще кто?
— Я — Вещь. Зачем мне уезжать?
— А, так ты из этих… Кристина вроде сказала, что вы все на север ушли?
— Я не ушла. У меня здесь мои деревья, цветы, чайки, рыбы в реке… Как же я без них и они без меня?.. А хочешь, пойдём в пещеру? Почему-то я от тебя ещё не устала. И я тебя отведу.
— Конечно хочу, — обрадовался Виталик. — Спасибо большое.
В дверь коротко постучали. Слаженно вошли двое шведов. Заговорил один, медленно, по-английски, обращаясь к Степану Ильичу:
— Мы знаем вашу проблему. Физик из Петербурга рассказала нам. Чтобы остановить катастрофу, нужно нажать секретную кнопку. Тот, кто нажмёт, погибнет. Так всегда показывают в голливудских боевиках. Говорят, это фильмы для недоумков, но они отражают жизнь, иначе их бы никто не смотрел. Медлить нельзя. Мы пришли предложить свои услуги. Нас как раз двое.
Степан Ильич пошевелил бровями и важно кивнул: дескать, понято, принято.
— Как вы нас нашли? — потрясённо осведомился Полковник.
— Мы за вами следили, — невозмутимо объяснил швед. — Это нетрудно. В юности мы оба были скаутами. Однажды я так замаскировал палатку, что экзаменаторы её просто не нашли.
— Да что за бред сивой кобылы! — возмутился Полковник. — Почему не уехали?! Тем более если всё знаете? Вам что, жить надоело?..
— В Швеции самый высокий по Европе уровень самоубийств, — лучезарно улыбнулся один из молодых нацистов.
— То, что произойдёт здесь, угрожает и нашей стране, — ответил обстоятельный швед. — Учёные Игорь и Александра подтвердили нам это. Мой сын давно вырос и живёт в ЮАР. Мой напарник тоже разведён, его дочь побывала на Аннапурне. Мы работаем в одном офисе, а во время отпуска ловим рыбу. Мы можем ещё поймать один-два… десять центнеров форели по всему земному шару… — Швед улыбнулся неожиданно беспомощно и обаятельно. — Мы решили: лучше спасём нашу и вашу землю или по крайней мере попытаемся. Мои чернокожие внуки будут гордиться…
Швед замолчал и выжидательно посмотрел на старого генерала.
Гюнтер жутко побледнел и встал, глядя на Фридриха Золлингера:
— Вы же понимаете…
За окнами обречённо выл ветер. В доме дрожали брёвна. В дверь опять постучали.
— Кто-то ещё на заклание? — усмехнулся Полковник.
— Тут есть медики? — спросил с порога Барон. Он поддерживал Кристину, обнимая за плечи. — У нас кровотечение, кажется, порван крупный сосуд…
Кирилл шагнул следом. Он нёс Тинину сумку и одновременно нажимал кнопки своего мини-компьютера.
Вальтер издал горлом какой-то неопределённый звук и кинулся к девочке.
Фридрих Золлингер довольно уверенно поднялся на ноги и жестом указал на освободившуюся кровать.
— Вода, тряпки, бинты, узкий ремень, чтобы перетянуть руку, — распоряжался Полковник. — Ребята, уложите её, а руку поднимите вверх, — жестом велел он молодым немцам.
— Да чего вы… со мной всё в порядке, — сквозь маску запёкшейся крови и спутанных волос шептала Кристина. Лицо было липким оттого, что девочка пыталась остановить кровь, зализывая рану. — Я всё сама могу… Дайте только воды… Пусть дедушка ляжет…
Под руководством Полковника кровь быстро уняли, благо у старого генерала имелась в доме аптечка и в ней — всё необходимое. Вальтер горячей мокрой тряпкой протёр Тине лицо. Степан Ильич заварил крепкий чай, плеснул коньяка, добавил три ложки мёда и заставил Кристину всё это выпить.
С лица девочки начал медленно сходить зеленоватый оттенок.
— Ты хоть знаешь, где сейчас юноша, который… который хотел вернуть этого самого… ну в общем… Что с ним случилось? — спросил Полковник.
— Он улетел, — невольно улыбнулась Кристина. — На ветре. Обещал вернуться…
Барон собрался выразительно хмыкнуть, однако вовремя передумал. Чудеса как-то быстро сделались такой повседневностью, что… Почему бы пареньку действительно не взлететь?
Как только обстановка чуть-чуть разрядилась, посреди комнаты снова воздвигся Гюнтер и вдруг вскинул напряжённую руку в древнеримском приветствии, обращаясь к старшему Золлингеру. Все оцепенели, попросту офигев, как весьма точно выражается молодёжь.
— Герр Золлингер, — звенящим голосом произнёс молодой нацист. — Вам известно, что мы с Вальтером справимся с этим заданием лучше кого-либо. Мы молоды, сильны и готовы к гибели во славу Германии. Вальтер — даровитый механик, он справится с автоматикой, а я…
— Слушай, родной, спроси у него: при чём тут Германия? — попросил Полковник переводчика. — Может, я чего-то кардинально не понял?
— А вам не нужен славянский шкаф? — почти робко вставил Барон. — Может, и я на что-то сгожусь? Сын у меня — отличный парень и… тоже взрослый совсем…
— Прекратить балаган! — рявкнул Полковник. — Слушай приказ! Все гражданские, включая детей, бизнесменов, рыболовов, старых и малых фашистов, грузятся в машины и отправляются прямиком в Мурманск и дальше. Военная задача решается военными силами…
В наступившей тишине вдруг подала голос Тина:
— Дяденька переводчик, спросите, пожалуйста, у Вальтера, как звали отца его дедушки…
Прозвучало это не хуже, чем недавнее «Хайль!» Гюнтера.
— А?! — Переводчик с трудом осознал вопрос и зачем-то принялся соображать, в каком приблизительно веке должен был проживать батюшка дряхлого немца. — Да зачем тебе?!
— Он старенький очень, — пояснила Кристина. — Неудобно к нему без отчества обращаться.
— Людвиг, — обменявшись репликами с Вальтером, сказал переводчик.
— Фридрих Людвигович, — сказала Тина. Подтянула к себе на чистую кровать насквозь мокрую сумку и зашарила в ней левой рукой. — Я вот тут подумала… это вам, наверное, на память надо отдать. Она же из тех времён и вообще…
Спустив ноги на пол, она встала и протянула немцу старую книгу. Он осторожно принял подарок из её рук, перевернул несколько слипшихся страниц и некоторое время молча смотрел, открывая и закрывая рот. Руки у него начали зримо дрожать.
— Штефан, — наконец выговорил он, обращаясь к Степану Ильичу. — Штефан, можешь ли ты поверить? Это библия Ганса, моего друга. Я узнал её. Здесь есть пометки, сделанные его рукой. Он всё время читал Святое Писание. И в тот день, перед самой гибелью… Штефан, ты понимаешь? Это знак. Они все нас благословляют…
— Только мне благословения Ганса твоего не хватало, — проворчал Степан Ильич. — Плохо, что конкретики у нас маловато. Одни мемуары пополам с мистикой. Этот ваш парень только место на карте приблизительно указал?
