Месть захлёстывала разум, заслоняя глаза тёмной ширмой. Так вам, никчемный человеческий мусор, пожирающий друг друга ради соли! Увлёкшись, Сергей представлял сцены расправы, крепко сжимая кулаки. Пусть это будет вам платой за то, что потеряв человеческий облик, вы опустились до уровня падальщиков! Так вам и надо, отребье, не достойное даже такого жалкого существования!
Но затем, успокоившись, он понимал всю абсурдность этой вспышки ярости. Эти бедолгаи и раньше были не лучшей частью общества, а теперь, когда аквасфера поставила их на грань выживания, они превратились в животных. Чем он тогда лучше их? Всего лишь тем, что у него в руках будет пушка помощнее, чем оружие островитян?
«Где логика? — спрашивал он сам себя. — Нет логики, капитан Субботин!»
И стоял вертолёт дальше бесполезной махиной в кратере, ожидая своего часа. Теперь этот час настал. Нет, не для того, чтобы удовлетворить мстительные чувства за раненую Роситу. Сергей даже мысли не допускал о том, чтобы, вооружившись, вернуться к острову и поливать из пулемёта всё, что подаёт признаки жизни. Вспомнил о вертолёте он лишь потому, что там была аптечка. Что в ней находится? Мало кто из лётчиков знает её содержимое, потому что редко в неё заглядывал. Белый ящик с красным крестом висит так, что в глаза не бросается, и вспоминать о нём приходится крайне редко. О его содержании беспокоятся те, кому положено, а лётчикам своих забот хватает. Но сейчас Субботин пытался убедить себя в том, что прекрасно знает его содержимое! Напрягая память, он, кажется, даже вспомнил шприцы, а, может, и скальпель?! Но в одном он был уверен точно — в этом ящике обязательно будет спасение Роситы. А как же иначе? Иначе никак! Потому что лишь теперь, увидев её бледное лицо, он понял — что она для него значит!
Глава восьмая
Заражение крови
Взмах, гребок, выдох, снова взмах! Субботин работал как не знающая передышки машина. Шлюпка низкими бортами едва не черпала воду при неосторожном раскачивании и неслась вперёд, отзываясь на каждое усилие весла. Её плоское дно скользило, поднимая перед собой слабую волну, которая тут же исчезала в тумане. Выдох, ещё взмах до упора в стопор! Сколько их, этих взмахов, уже за спиной? Счёт им Сергей не вёл. Только бы успеть! Только бы выдержала Росита! Девушка лежала на дне лодки между доктором и Субботиным, с подложенным под голову рюкзаком. Белое лицо казалось вылепленным из воска и лишь слабое, еле слышное дыхание говорило о том, что она ещё жива. Да ещё выдавала признаки жизни сочившаяся и пропитавшая насквозь тряпку кровь из раны. Карлос встретился с Сергеем взглядом и отвернулся. Он с сомнением смотрел на едва вздымавшуюся грудь девушки, каждый раз ожидая, что этот вздох будет последним. Но Росита цеплялась за жизнь, проявляя завидное упорство.
Слабый стон сорвался с её губ, и Субботин, отбросив весло, склонился, прислушиваясь.
— Ты что-то сказала? Док, она ведь что-то сказала?
— Не беспокой её. Она тебя не слышит.
Спохватившись, Сергей принялся грести с новой силой.
— Карлос, не отставай! Мы должны успеть!
Доктор промолчал и устало навалился на весло.
Они плыли уже полдня. По рассеянному в тумане свету, по его блеклому, но максимально возможному свечению над головой Субботин уже научился различать полдень. Позади угасли выстрелы, и непонятно было, то ли это расстояние и туман заглушили их, то ли грузовики одержали верх и отстреливаться больше было некому. Взяв по вешкам направление на остров неприкаянных и закрепив его «Компасом», Сергей с Карлосом гребли без перерывов уже несколько часов. Туман то отступал, поднимаясь вверх до пары сотен метров над головой, то обрушивался вниз, стекая по лицам ручьями влаги. Субботин оторвал рукав и теперь то и дело стирал с лица Роситы мокрую росу, каждый раз прислушиваясь к её неровному дыханию.
Только бы успеть!
На аптечку в вертолёте он возлагал такие надежды, будто там находилась не меньше, чем клиническая лаборатория. О том, что может быть иначе, не хотел даже думать! Что-то же в ней есть? А хороший доктор даже из этого сделает чудо! Нужно только успеть!
И он налегал с новой силой, разворачивая лодку в сторону Карлоса, и нетерпеливо его подгоняя:
— Док, навались! Док, потом отдохнём. Давай ещё разок! Наверное, уже недолго осталось.
В ответ Карлос лишь тяжело дышал, да сдувал капавший с носа пот.
Чтобы как-то отвлечься от тяжёлых мыслей и приободрить доктора, Субботин придумал что-то вроде упорядочивающей плавание игры. Сидели они по ходу движения спинами вперёд и каждый раз через десяток взмахов кто-нибудь оборачивался, чтобы посмотреть — не показался ли остров?
— Считаем пятьдесят гребков, не оглядываясь! — крикнул Карлосу Сергей. — Затем по очереди оборачиваемся. Кто первый увидит остров, тот и победил!
Доктор застонал и искоса взглянул на собственные окровавленные ладони.
— Глупо.
Субботин прикусил губу, понимая, что Карлос уже на пределе. Одно слово — ценитель! Грести не привык. Да и был он гораздо старше Сергея, а потому предложение игры на изнурение показалось бессмысленным и неуместным.
— Да, наверное. Ещё штурман говорил, что чем мне страшнее, тем тупее у меня получаются шутки. Больше всего, док, я боюсь не успеть.
Вспомнив о Голицыне, и чтобы загладить свой промах, да хоть как-то отвлечь доктора от собственных мучений, Субботин начал прерванный ещё в рубке катамарана разговор:
— Мой друг Женя сказал, что весь секрет в хлориде натрия!
— В чём? — тяжело выдохнув, неохотно спросил Карлос.
— Наверное, я это коряво выразился по-испански. Это, док, обычная соль.
— Соль? — усилий доктора на поддержание разговора хватало лишь на короткие реплики.
— Она самая. Над его словами я долго думал и, кажется, всё понял. Ты ведь уже не станешь возражать, что мы имеем дело вовсе не с творением рук человеческих?
Субботин внимательно взглянул на Карлоса, ожидая эмоциональный отпор, но доктор лишь неохотно кивнул.
— Хорошо, что это теперь не вызывает вопросов. Да, до такого люди додуматься не смогли бы. Это, док, если хотите — инопланетяне! Или, как сейчас принято говорить, — внешний или чужой разум. Это — вторжение. Без грома, без огня, без вспышек лазера и прочих космических спецэффектов. Тихое, но уверенное вторжение. Возможно, им понадобятся годы, а то и десятилетия, и они медленно, но бесповоротно вытеснят человечество с собственной планеты. Женя сказал, что им всего лишь нужно набрать критическую массу и тогда процесс станет необратимым. Они станут непобедимы. Вы понимаете, о чём я?
