Я отчетливо слышу каждое слово. Звона в ушах почти нет. Но к черту все объяснения… Всматриваюсь, пытаясь сквозь темное марево различить хоть какой-то намек на человеческие фигуры… Где остальные наши? Где Артём?
Доктор тащит за собой. А земля под ногами — какая-то вёрткая, живая. Вздрагивает, так и норовит выскользнуть из-под тебя. И ноги почему-то заплетаются… Если бы не Грэй, я бы точно свалилась в неожиданно возникшую канаву.
Влад и его товарищ бегут рядом. И как-то странно оглядываются на меня.
— Мы почти успели, — бормочет доктор, — почти… Через оцепление… Можно проскочить.
Взрывной волной нас отшвыривает назад.
Ползем, вжимаясь в землю, перебираясь через вздыбленный асфальт.
Съезжаем в огромную воронку. Здесь чуть безопаснее, Только склоны воронки едва заметно вращаются. Так, что комок подкатывает к горлу… Нет, это не с воронкой. Это со мной…
Закрываю глаза. Будто волны колышутся… Красноватый океан… Океан внутри меня…
— Таня…
Чуть поворачиваю голову. Лицо Грэя — встревоженное. Наверное, вид у меня не особенно здоровый.
— Я в порядке…
Он молча кивает и опять лезет в карман за «мыльницей»:
— Посмотрим, что удалось скачать…
— Не надо, — говорит Влад. — Маршрут и пароль в оцеплении я запомнил. Будем уходить.
— Прямо сейчас?
— Это ж точечный удар, — пытается улыбнуться лейтенант. — За два квартала — уже спокойнее…
— Восемьдесят с лишним человек… Все забились в щели… Влад, ты ведь их даже не соберешь.
— Соберу. Они — там… Там спокойнее.
— Надо выждать…
— Чего? Отработает авиация — пришлют «вертушки» с десантниками. Тогда уж наверняка никто не уцелеет.
Лейтенант выплевывает чёрную слюну:
— И вам тоже пора.
Я вздрагиваю, будто пробудившись:
— Артём… Без него нельзя.
— Пойдем к туннельной шахте, — ровный голос доктора. — Если Артём уцелел, туда же направится.
Влад первым оказался на краю воронки и вдруг закричал. Замахал рукой. Спустя пару секунд ещё несколько человек сползли к нам. Лысый математик и двое юношей.
— Где остальные? — спросил лейтенант.
— Не знаем… — Лица у всех троих были виноватые.
Только Влад и не собирался их упрекать:
— Молодцы, оружие не потеряли… Уходим в сторону автодорожного института.
— Погоди. Мы же не бросим наших?
Лейтенант не ответил. Математик часто моргал, вытирая рукавом слезящиеся от дыма глаза. И смотрел на Влада.
Но тут и без высшей математики было ясно. Ждать тишины нельзя. А заниматься поисками, когда по кварталу молотят ракетами, — развлечение для самоубийц. Тем более что, может, и искать-то уже некого…
Я приподнялась.
Красные волны колышутся внутри…
Нет! Я должна… Я смогу…
Меня опередили.
Второй «переговорщик», молчаливый, угрюмый на вид парень, вдруг подал голос:
— Влад… Я мотнусь?..
— Ты мне живой нужен.
— Я по-быстрому. Если им кранты — может, хоть автомат исправный найду.
За торцом ближайшего здания рвануло. Нам на голову сыпалась кирпичная крошка. Лейтенант поморщился, отряхивая белый ежик волос:
— Боксер, мы не можем еще и тебя искать…
— А вы и не ищите. Маршрут я знаю…
— Ладно. Давай, — чуть кивнул Влад.
Боксер перебрался через край воронки, скрылся в дыму…
Громыхнуло где-то впереди. Ещё… Мы вжались в землю. Сквозь серую пелену прорезался алый цветок огня.
Я заметила, как что-то мелькнуло в глазах лейтенанта. По-моему, он уже жалел, что согласился.
Чего я медлю?!
— Я тоже иду.
Дернулась, вставая, но Грэй крепко поймал меня за куртку:
— Не надо… Ты и так сделала всё, что могла…
Как командир нашего крохотного отряда, он не мог рисковать. Я была его последним резервом. И, наверное, самым ценным снаряжением.
Но я не снаряжение!..
— Нельзя успеть везде, Таня.
Прильнула к верткой, живой земле, вцепилась в неё пальцами…
И все-таки, он прав. Толку от меня сейчас мало…
Закрыла глаза.
Проклятый океан внутри меня никак не желал успокоиться…
Артём невредим и дойдет… Я в это верю. Должна верить.
— Не ждём. Уходим, — повторил Влад Ерёмин. Будто сам себя уговаривал.
Мы перебежали метров двадцать. Упали в какую-то канаву. Опять рвались ракеты. Словно невидимый великан железным кулаком лупил по домам, швырялся огнём и смертоносными осколками… Злобный, подслеповатый великан. Он искал нас, но мы были слишком малы. Словно муравьи, ускользавшие из-под его тяжеленных башмаков. Всё, что ему удалось, — рассечь Грэю бровь. А одному из юношей пробило рукав. Но кожа — едва задета. Пока муравьям везло.
Добрались до сквера. Того самого, где Грэй спрятал «трофейный» автомат. Несколько кустов и дерево — аккуратно срезаны, будто лезвием. А «калаша» нет. Только дымящаяся воронка на том месте.
— Оружие успели забрать, — пояснил Влад.
Громыхало уже где-то в стороне, а мы лежали рядом на густой траве. Намного удобнее, чем на остром кирпичном крошеве. Почти пикник у обочины.
— Дальше нам в разные стороны, — сказал лейтенант. И пристально посмотрел на меня и Грэя. Будто запоминал.
Доктор отстегнул от бронежилета гранату, ещё одну из влёк из кармана. Протянул обе Владу:
— Держи. В хозяйстве сгодится.
А математик вдруг тронул меня за плечо:
— Слушай, как ты догадалась, что нас засекли?
— Ну… Просчитала вероятность.
Он изумлённо моргнул. А что я ещё могла ответить?
Влад и его люди ушли. Мы остались вдвоём.
«Как и тогда в „Матриксе“…»
Подумала и холодом обдало сердце.
Взрывы стали реже. Затем наступила тишина. Если не считать треска пылающих досок, сухих хлопков лопающегося от жара стекла. В воздухе — дымная пелена и удушливая гарь, отдающая химией. Кажется, плавились линолеумные полы…
Спокойствие казалось обманчивым. Давящим на барабанные перепонки, тяжелее, чем грохот разрывов. Будто каждую секунду ждёшь ракету, нацеленную прямо в тебя.
Но обстрел действительно прекратился.
— Плохой признак, — буркнул Грэй.
Доктор, несмотря на изрядные габариты, двигался легко. А меня все ещё шатало. Словно куклу-марионетку с оборванными ниточками.
— Пройдет, Таня, — успокаивал Грэй, поддерживая меня за локоть.
Да, знаю. В подвале у Джона мне досталось куда больше… Я до сих пор не пришла в форму. Это всё Михалыч… И те, кто стоят за ним. Они выпили мою силу… Как бокал опрокинули и опустошили мозги. Теперь я ничего не смогу… Когда прилетят вертолёты…
