осталось другого выбора, кроме как остаться с ним. Самая главная причина того, почему она боялась даже смотреть в сторону пригорода, чтобы своим интересом не привлечь ненароком внимания высокородного и не пробудить в нем ревность.
– Все в вашей воле, домин… – как можно безразличней попыталась пожать плечами наложница, чтобы не выдать волнения.
Ноир немного помолчал, сверля женщину внимательным взглядом, как будто искал в ее мимике признаки неискренности.
– Ступай Ирида, – изрек он наконец. – Завтра покажешься Гермуту. Я хочу, чтобы твоя красота сохранялась как можно дольше.
С этим напутствием аристократ развернулся и зашагал прочь, более не удостаивая дрожащую наложницу вниманием. А женщина, с великим трудом переведя дух, поспешила дальше, уже мечтая вырваться на свежий воздух. Вперед и наверх. На встречу к своему мальчику…
О том, как Ирида пролезала на крышу, ей не хотелось и вспоминать. Вокруг тьма и ветер, внизу лишь сплошная чернота, из-за которой не видно даже земли, а каждый шаг отнимает невероятно много сил, держа в небывалом напряжении. А если б она зацепилась за что-нибудь платьем и повисла на какой-нибудь консоли, то и вовсе страшно представить, чем бы это свидание для нее закончилось. Но нет в этом мире существа упорней и целеустремлённей, чем мать, спешащая к своему ребенку.
Когда наложница с трудом выбралась на парапет и обрела там более-менее устойчивое положение, она оглянулась, пытаясь хоть что-нибудь увидеть сквозь чернильный мрак. Но ночь не спешила раскрывать ей все свои тайны, поэтому кроме нескольких темных силуэтов женщина ничего не сумела рассмотреть.
Вот будет смешно, если это просто чей-то розыгрыш…
– Выбраться через чердак было бы гораздо проще, – раздался откуда-то мальчишеский голос, который Ирида сразу же узнала.
– Данмар! – Горячо прошептала она, боясь громко произносить его имя. – Ты все-таки пришел!
Наложница так сильно захотела увидеть своего мальчика, что развернулась на звук, не считаясь со своим неустойчивым положением. Она не смогла удержать равновесия и начала заваливаться прямо в зияющую под ногами черную пустоту… Но не успела она даже испугаться за себя, как метнувшаяся из темноты рука ухватила ее за платье и придержала, не давая свалиться.
– Осторожно, мама, – донеслось до ее слуха. – Ступай осторожно. Вот здесь. Тут есть подобие балюстрады, отсюда ты не упадешь.
Ирида послушно делала то, о чем говорил ей сын и боялась лишний раз пошевелиться, чтобы не спугнуть это волшебное чувство. Она снова вместе со своим любимым мальчиком!
– Я скучал, мама, – сказал он, когда вывел женщину на небольшую площадку, окруженную с одной стороны парой дымников, а с другой невысоким ограждением.
– Я тоже, Данмар… очень скучала…
Наблюдая за тем, как юноша бесстрашно устраивается на самом краю покатой кровли, у Ириды перехватило дыхание. Почему-то ее сын совершенно не боялся высоты, хотя в детстве ему было боязно залезть даже на крышу сарая. А уж с крыши особняка Атерна до земли расстояние было в полтора десятка раз больше.
Однако даже не это удивило женщину. Она вдруг заметила, что ее ребенок облачен в одни только штаны, и эта деталь заставила наложницу вообще усомниться в реальности происходящего. Быть может, это все от начала и до самого конца лишь глупый сон?
– Почему ты голый? – Удивленно спросила Ирида, разглядывая выделяющуюся в темноте светлую кожу мальчика. – И как ты сюда вообще пробрался, Данмар? И как ты будешь выбираться обратно?
– За меня не волнуйся, у меня все продумано…
Наложнице вдруг показалось, что непроглядный мрак за спиной ребенка колыхнулся, и до нее донеслось дуновение легкого ветерка.
– Я хотел сказать тебе нечто очень важное, мама.
– Конечно, родной мой, я выслушаю тебя… – она внезапно спохватилась, словно вспомнила нечто очень важное, – но подожди! Сперва я должна рассказать тебе кое-что! Атерна… они не оставят тебя в покое! Ноир и Таасим хотят отомстить тебе, а еще…
Ирида пыталась сбивчиво пересказать все то, что ей было известно, а заодно и поделиться своими собственными соображениями. Она искренне желала донести до сына все свое беспокойство, может, оно сподвигнет его уехать куда-нибудь подальше от Махи и зажить спокойной жизнью?
– Я знаю. Я обо всем этом знаю, мама, – последовал бесстрастный ответ ребенка, поразивший мать своей невозмутимостью. Неужели за минувшие несколько лет ее малыш успел так сильно повзрослеть?
– Небесная тысяча, Данмар! – Наложница взмолилась, пытаясь хоть так достучаться до разума сына. – На тебя объявил охоту один из сильнейших аристократических родов, почему ты так спокоен?! Разве ты не понимаешь, чем это тебе может грози…
– Тс-с-с-с! – В темноте было сложно разобрать, но судя по движению руки, мальчик приложил палец к губам. И Ирида послушно замолчала, прервавшись на полуслове. – Я говорил со своим отцом.
Первейшим порывом женщины было усомниться в этом, сказать, что это невозможно, но она его в себе все-таки задавила. Ведь именно таким же сомнением ее встретил и Данмар, когда она призналась ему, что он рожден от настоящего ангела. Разве должна она возвращать своему ребенку недоверие?
– Как… как это было? – С придыханием вымолвила она, пытаясь руками нашарить какую-нибудь опору, которая позволит ей удержаться на ногах.
– Я не могу тебе сказать, мама, – последовал непреклонный ответ. – Но я хочу, чтобы ты знала одно. Я был рожден не просто так. У меня есть цель и есть предназначение.
Ирида пыталась выдавить из пересохшего горла хоть один внятный звук, но получалось лишь тихое
