шиповника, потом пронеслась мимо лежащего на тротуаре мужчины, тот залёг за поребриком, у него из ушей шла кровь. Он слепо шарил рукой по асфальту в поисках своей сумки, которая валялась в паре шагов, а ещё у него отсутствовала нога чуть ниже колена. Лина затормозила возле него, присела. Сейчас её с дороги не видно, спасатели ещё не прибыли, ей ничего не угрожало и двадцать секунд ничего не решат. Она перевернула мужчину на бок, расстегнула ремень и, выдернув его, наложила жгут чуть выше колена. Поток крови почти сразу ослаб. Конечно, по-хорошему, нужна была палка, чтобы затянуть ремень, но ничего подходящего рядом не нашлось, и оставалось надеяться, что спасатели будут расторопны и найдут мужика раньше, чем он кровью истечет. Подхватив с земли меч, девушка вскочила и рывком достигла арки.
— Садись на меня, — проявившись в темноте прохода, скомандовал Хим.
Он уже принял свой истинный образ, рюкзак тоже был при нём, так и держал его в пасти. Лина забрала его и, закинув себе за спину, вскарабкалась на химерика. Тот мгновенно активировал невидимость. Да, сейчас она была неполной, смазанный размытый силуэт, но в сумерках его было почти невидно. За спиной рванул бензобак автобуса. Лина обернулась, в свете пламени было отлично видно женщину с ребёнком на руках, которая стояла и во все глаза смотрела в тёмную арку.
Хим сделал скачок и, набрав скорость, пронесся сквозь двор, потом ещё один, и ещё. И затем свернул в сторону, где располагался пакгауз, в котором остались Егор и Риола.
— Ты пахнешь кровью, — останавливаясь за густыми кустами, произнёс Хим, — Слезай. Дальше пешком пойдём, я в собаку обратно перекинусь. Невидимость держать тяжело, когда ты на спине. Да и видно нас частично, не нужно светить наши возможности, хотя ты и так продемонстрировала столько, что я буду удивлён, если завтра тебя не объявят в розыск. Зачем ты рисковала? Это не твой мир. Здесь давно льётся кровь, ещё одна смерть ничего не значит.
Лина спрыгнула со спины Хима и, вытащив из рюкзака бутылку с остатками лимонада, в три глотка допила её.
— Я — человек, Хим, — ответила девушка, — я сделала это потому, что могла спасти кроху, потому, что если бы не попыталась, я бы не простила себе этого. Да, это не мой мир, но это был ребенок.
— Странные вы, люди, — прокомментировал её слова химерик, меняя ипостась. Не прошло и десяти секунд, как он снова стал большим чёрным псом. — Пошли, нам ещё километров пять топать. Хорошо, если к ночи доберёмся.
Лина кивнула и, хоть и не без проблем, вернула меч обратно в ножны. Всё время, что она скакала на химере, она держала его в правой руке, и только чудом не свалилась.
— Пошли, — согласилась девушка и, потрепав его по мохнатой голове, выбралась на дорогу.
Глава 22
Егор услышал, как кто-то задел несколько смятых пивных банок, которые он специально разбросал перед входом, и сместился за стену слева от воротилы, примитивная сигнализация сработала, как надо.
— Свои, — раздался снаружи голос Лины, и девушка потянула прикрытую тяжелую дверь.
— Я уж начал беспокоиться, — отлипая от стены и убирая в ножны поглотитель душ, с облегчением заявил Раевский, после чего зажёг фонарь и осветил девушку и стоящего рядом с ней Хима. — И, похоже, не зря беспокоился, — разглядывая окровавленную порванную одежду, бурые, в застарелой крови руки, продолжил Егор. — Хим, ты хоть цел?
— Цел, — мысленно отозвался химерик. — Она сама тебе всё расскажет, а я пошёл.
Он направился к свернувшейся клубком Риоле и лёг рядом, фактически обвив её. Химера подняла голову, несколько секунд смотрела на наглого кавалера, потом покорно положила морду ему на бок и снова задремала.
— Вляпалась? — поинтересовался Раевский у девушки.
— Случайно вышло, — развела руками Заназа. — Автобус, на котором я возвращалась, попал под обстрел, его перевернуло, меня ранило. Смогла вылечить свою ногу, в которую осколок прилетел, и девочку восьмилетнюю спасла. Светанула, конечно, умения, но я не могла поступить иначе.
— Ты молодец, — обнимая девушку и целуя её в лоб, ободрил он Лину. — Я горжусь тобой. Свидетели были?
— Да, к сожалению, мать девочки всё видела. Потом ещё и меч пришлось продемонстрировать, чтобы вырезать кусок крыши и выбраться из горящего автобуса. Но я свалила раньше, чем подоспели спасатели и военные, так что, кроме матери, никто ничего не видел. Правда, сомневаюсь, что она будет держать язык за зубами.
— Неважно, ты поступила совершенно правильно. Пойдём, умоешься и переоденешься. Правда, теперь придётся довольствоваться исключительно платьями, больше ничего такого практичного в чемодане нет.
— Плевать, — устало отмахнулась Лина, — сейчас можно и в форму влезть, цивильную одежду надо оставить для похода в город.
— Правильно мыслишь, — ответил Раевский, вскрыв бутылку и поливая руки Лины, которая с помощью обмылка принялась за приведения себя в порядок. — Не зря сходила?
— Не зря, с пользой вещи угробила. Две сотни местных денег оказались очень приличной суммой, потратила, конечно, немало, но золото, которое продала, отбило всё потраченное, плюс кое-что сверху. Я тебе сигарет и одежду купила, так что, травись на здоровье.
— Вот теперь вижу, что точно не зря ты жизнью рисковала, — развеселился Каскад. — Курево — самое главное, деньги — пыль, информация — тоже. Кстати, узнала что-нибудь по местным делам?
— Чтобы вот прямо сейчас рассказать, нет, не считая пару обрывочных разговоров, которые в магазинах подслушала. Но я купила электронную книгу, закачала туда учебники. А еще у неё есть выход в местный интернет, только не в полноценный, а обрезанный, доступ к новостным сайтам. Так что, узнаешь всё сам.
— Молоток, — похвалил девушку Раевский и добил остатки воды из бутылки, — разведка признана удачной. А теперь пошли есть, ты наверняка проголодалась, у нас жареной оленины вагон, испортится через день.
— Надо было тебе пару бургеров купить, — виновато произнесла Лина, — знаю, что ты любишь, а я не догадалась.
— Ничего, пойдём в город, сам куплю. Да и не донесла бы ты их, разбросало бы их по автобусу, или промокли булки в кашу, пока добиралась. Так что, наплевать, потом сходим в ресторан.
Егор отвёл девушку в угол, где сделал самопальный стол из какой-то
