Илья Тё - Топот бессмертных

Женщины шли за сталкером без препирательств. Аспирин подхватил оба рюкзака, закинув по лямке на каждое плечо. И вскоре, к великому облегчению всех участников маленького марша, они оказались на знакомой до боли поляне с «туманным» порталом, тем, самым первым, что привел их недавно в гнездо людоедов.

– Стойте тут, – буркнул Аспирин. – Сам все проверю, тут же вернусь. Ожидаем спокойно, под себя не мочимся, андерстенд?

Бабы удивленно вылупили глаза, Пышка мрачно фыркнула. Сталкер молча прошел вперед. Аккуратно обошел поляну, настороженно всматриваясь в каждый куст и поминая, что за время их отсутствия в тайге могло многое измениться. Дислокация хищников, например.

Изменения, однако, оказались более мелкими, хотя неожиданными. По всей поляне были разбросаны вещи с одного из рюкзаков, а зомби со знакомой рожей беззастенчиво жрал у дерева рядом с исчезнувшим порталом чьи-то внутренности. Присмотревшись к роже «обедающего» мертвеца, Аспирин с удивлением матюкнулся: «Ёпта… Орех? Да неужели!» – И недолго думая наставил на урода ствол трещотки. Ностальгия вещь хорошая, однако свинцовая плюшка лучше. Сталкер вспомнил слова Янсена про найм Ореха и функцию, которую тот должен был выполнить по завершении группой миссии.

«Ну, поделом тебе, падла», – додумал мысль Аспирин.

Хлопая тупыми глазами, зомбак повернулся. Изо рта у него торчали лоскут кожи и кусок мускульной ткани, сиречь человечинка. Пикантность картинке добавляло отсутствие нижней одежды на обедающем мертвеце и бюстгальтер на голове мертвеца, служащего обедом. Каннибалы достали, в натуре, подумал Аспирин. Вкусные люди, понимаешь. На него медленно накатило бешенство. Не дожидаясь утробного рева, сталкер мягко спустил курок трещотки, вскрыв одиночным выстрелом черепушку зомби раз и навсегда.

Потом снова осторожно осмотрелся. Лес был тих, словно истлевшие кости. Лишь ветерок трепал верхушки деревьев. Других движений не наблюдалось. Ну и аминь. Не оборачиваясь, сталкер попятился обратно.

– Оставь девкам волыну, пойдем приберемся, – сказал он Пышке. – Не хочу, чтобы опять пускали сопли над трупаками.

Пышка понятливо кивнула и отдала пистолет подруге, не обронив ни слова.

Вернувшись на полянку, они вдвоем оттащили Ореха в глубь леса, где и закопали, орудуя все тем же ножом-тесаком. Потом принялись собирать разбросанные вещи в упавший с дерева рюкзак. Вещи большей частью оказались грязные и мокрые, но это были вещи их группы. Они могли оказаться важными для кого-то из выживших.

Минут через десять все снова собрались вместе и молчаливой цепочкой двинулись обратно в сторону спасительного периметра. Оставалось недалеко.

Поздно вечером того же памятного, мучительного дня сталкер Аспирин ввалился в хотель словно черт. Грязный, страшный. Впрочем, каждый первый переступал порог заведения примерно в том же виде. Но Аспирин отличался «от всех» кардинальным образом. Зенки у него сверкали недобро, и три бабы, что проникли в конуру за бродягой, смотрелись жутковато мрачными. Свалив рюкзаки слева от входа под крюками с гостевой одеждой, выжившие интуристки и проводник нагло прошествовали к стойке. Почтовый, заметив незваных гостей, бросил суетиться с пойлом и замер, словно суслик перед змеей.

– Ты чё, Санёк? – удивленно вопросил он, но тут же очухался. – Ай, здравствуй, старичок! Как же я рад, что ты вернулся.

– А чё, не ждал?

– А чё, календарик за тебя рвать должен? Не гони волну, Искандер. Видок у тебя, однако…

– Обычный! – отрезал сталкер. – Воды налей.

– Мож, ханки?

– Воды, сказал!

Почтовый без базара начислил полный стакан, и Аспирин выпил разом, даже не моргнув.

– Рыжняк мне нужен, – возвестил он затем, стукнув стеклом по ясеневой столешке. И картинно развернулся к сидевшим в баре гостям. – Мочить его буду, пидора! Все слыхали?!

Зал разом зашумел. За столами стали переглядываться. Рыжняка тут не слишком уважали, но шишкой он считался знатной.

– Нехилая заява, однако, – флегматично возвестил Почтовый, глядя на висящий через плечо Аспирина автомат. – Причины?

– Убийство совладельца этой гостиницы, сталкера Хохмачова! Убийство совершено в спину, подло. И еще более подло – что из-за бабла. Не из-за хабара в Зоне. А из-за бабла здесь, за периметром, братва. Андерстенд?! Вот из-за этих стен, за которыми вы сидите. Из-за бара с ханкой и сытного места под жопой у погранцов. Грязное мочилово брата братом! Все знают, что Хохма спас Рыжего от смерти. Я заявляю, что эта сука пристрелила лучшего кореша вместо благодарности. Одно слово – Рыжняк. Рыжняк он Рыжняк и есть!!!

Зал тут же вздрогнул и зашумел, словно развороченный улей. Обвинения были слишком страшные, чтобы игнорировать. Рыжняка, как хозяина, знали все. Погоняло Рыжняк, сиречь «любитель рыжья», присвоили бывшему сталкеру Поршню не зря – всем была известна скаредность владельца гостиницы и его склонность к наебалову простого бродяжьего люда. Но убийство своего спасителя и партнера… это был перебор. Или ложь!

Впрочем, все знали и Аспирина. Кого-то из молодых фраерков после таких слов охрана вынесла бы за дверь, предварительно отмудохав до состояния навоза, но Саню… Саню здесь уважали. Впрочем, уважение уважением, а пушка пушкой. Как уже отметил Почтовый, верный АКМ висел у Аспирина накосую через плечо. Это сдерживало охрану. В то же время автомат находился на спине Аспирина, стоял на предохранителе, и нервного пальца хозяина на спусковом крючке не наблюдалось. Это охрану обнадеживало.

– Окстись! – Отважно прибежав на шум и тоже зыркая на болтающийся «калаш», в дверном проеме за барной стойкой показался сам хозяин гостиницы, Толя-Рыжняк. Немного усталый, измотанный и, кажется, не совсем здоровый. – Я не мочил Хохмачова, чё за бред?!

Все же Рыжняк казался твердым и уверенным в себе. Глядя на лицо подонка, никто бы не смел даже подумать, что он врет. Но Аспирин не думал. Он знал.

– Ты, гнида, ему это расскажи! Его трупу, что кормит поганых кинетиков!

Но Рыжняка уже обступили со всех сторон. Три дежурных охранника в зале, пара сталкеров, которых он постоянно прикармливал для разных совместных дел, некоторые гости из близких корешей. Все с трещотками наперевес, готовые стрелять. Два дня назад Аспирин сам стал бы грудью за Рыжняка, которому был обязан кровом и хлебом-солью. Однако сейчас – не тогда. Итак, усмехнулся он, один автомат на спине через плечо против восьми в руках. Херня война, прорвемся. Сквозь зубы Аспирин смачно сплюнул на доски.

– Фуфло не гони, – проследив за его слюной, мрачно процедил один из охранников. – С чего ты взял, что Рыжняк Хохмачова замочил?