В деревушку не стали въезжать. Пепе показал спуск к морю, по нему выскочили на длинную полосу пляжа. Колеса кареты, слегка поскрипывая прилипшими к ободу кварцевыми блестками, шли по слежавшемуся песку у самого края мягко накатывающихся волн. Мерный шорох прибоя почти заглушал негромкий шелест колес. Коней пустили шагом, чтобы грохотом копыт даже случайно не привлечь внимание готовящихся отойти ко сну местных зевак. Пусть чужие, посторонние нашему делу, глаза и уши спокойно заснут в своем городке. Вечереет, на другом крае бухты изредка зажигаются огни в окнах, некоторые гаснут. Наша цель - домик, приютившийся на отшибе, метрах в ста от темнеющей массы низеньких сельских строений, искорки света в основном подальше, ближе к центру. Там жизнь, там полуночники, а здесь - наши дела. В темноте подъедем, никто и не заметит.
К указанному Пепе домику подкатили, когда яркие звезды полностью заполонили фиолетовый небосвод. Еще чуть-чуть и - совсем почернеет, тогда - глухая ночь, плеск волн, запах моря, перебиваемый ароматами листвы и слежавшейся травы, доносящимися из ближайших зарослей. Луна, тишина, покой.
Домик у пляжа, отделен от него полосой шириной метров двадцать каких-то кустов, травы. Наверно, есть тропинка, в темноте просто не видно, но карету к дому не подогнать. Придется здесь оставить и спешиваться.
Из темноты донеся протяжный крик. Какое-то слово, я не понял? Жалобно так, просительно. По-моему, откуда-то со стороны нашего дома. Прибой мешает определить направление. Точно, что с берега кричали.
Пепе, кажется, что-то понял.
Выстрел! Точно выстрел, именно оттуда, от дома - резкий хлопок. Пепе, словно получив подтверждение, галопом сорвался, погнал коня к краю пляжа, к зарослям.
Что-то случилось, не так пошло. Надо быстро уматывать, пока нас не заметили. Но Пепе... Пепе!
Еще выстрел. Я переглянулся с Гонсало, пожал плечами, махнул рукой назад. Уходим.
Еще выстрел. Спешившийся Пепе, бросив коня, вломился в заросли. Ну черт знает что! Нашумели. Сваливать надо, а этот...
Опять крик. На этот раз, без сомнений - точно, от нашего дома. Жалобный, призывный. Раненый там, что ли?
Ответом послужил почти залп из пяти-шести стволов, с треском разорвавший темноту. Похоже, наш Пепе добрался до живодеров. И, кажется, получил в ответ...
Не сговариваясь, все спешились: испанцы побежали через пляж, а я полез в карету. Там у меня под сиденьем засунута перевязь с шестью нашитыми пистолетными кобурами, килограмм на десять общего веса, на себе просто так таскать не будешь. Кугеля упросил, помог соорудить. Два в руках и шесть на перевязи. Метров сто бежать - не сдохну, но запарюсь. Шпагу отстегнул, забросил внутрь: только мешает, лишние полтора кило. Кинжалом обойдусь. А пистолеты я теперь и перезарядить могу. Не факт, что потом все выстрелят, но штуки три - точно. Как пойдет, тем более в темноте: примерно минута на перезарядку каждого. Для сравнения, чтобы прочувствовать границы моей ущербности: за это время испанцы способны дать по пять выстрелов из ствола, а Гильермо - шесть. Кугель три, ну а я... За пять минут уверенно перезаряжу весь свой арсенал, даже в темноте. Хотя в темноте пока не пробовал.
Кугель, вооружившись штуцером, это такой дробовик из трофейных, не знаю, как его правильно называть, прицепил свой тесак и привычно загрузил в карманы пистолеты. Кто как, а вот он их в карманах таскает. Может, еще и за пазухой, но сейчас не заметно. Темно.
И мы заковыляли по рыхлому песку пляжа к зарослям, вслед нашим унесшимся выручать Пепе безбашенным боевикам, туда, где, судя по всему, разгоралось сражение. По стрельбе, в смысле. Беспорядочной, ни хрена на слух не понять. Наши мочат, наших мочат? Только, мне думается, надо пойти другим путем, чуть-чуть в обход, с тыла выйдем.
Вломились как бизоны - метров на пятьдесят правее испанцев, стали продираться в расчетном направлении. Идиот! Темень абсолютная, через пять метров застрял в каком-то кусте. С треском выворачиваясь из плена, запутался ногами, потерял равновесие и рухнул. На труп, чуть не заорал, когда понял. Шедший позади Кугель, помогая мне выпутать ноги из навязших плетей травы, чиркнул кресалом, добывая хоть какой-то огонек. Лицо разрублено почти пополам, залито черной кровью... если бы не ершик седых волос... И шрамик над левой бровью. Дед, имени уже не помню. Прожил такую длинную жизнь, наверняка в ней было всякое, а встретил меня и - через день... Один только день, и - все.
Выдравшись из ветвей и травы, обвившей чертов куст, побрели дальше, ориентируясь на выстрелы. Уже не так густо гремело, но периодически. То там, то сям. Старался поаккуратнее ставить ноги: получалось не очень, но главное удалось - с этой стороны нас не ждали. Метра за три до выхода из зарослей остановились, высматривая, разбирая цели. Каждый выстрел высвечивает нападающих, точно, что не наши. Наши, возможно, в доме, из окон которого изредка постреливают. Здорово, что пока все воюют стоя, залечь никто не додумался. В кусты тоже не лезут, бегают по открытому. Тоже верно: от пули куст не спасет, лучше после выстрела отскочить в темноту, не теряя в маневренности. Пальнут, пригнутся, ложиться даже не пытаются. У противника тоже пистолеты: перезаряжают и палят в окна, на штурм вроде не собираются. Может и не прав, не знаю, вижу происходящее только с моей стороны дома. Заметил шестерых, никто не командует, все делают молча, ружей нет.
Выстрелил поочередно с двух рук в спины тех, что стояли слева, рывком стал выдираться наружу. Расстояние - метров пять, оба упали. Вылетел как раз на направленный в лоб пистолет. А мой в перевязи запутался. Или так показалось, очень все медленно. Мне дуло уставлено в лоб, не стреляет, лица в темноте не вижу. А я выстрелил. Только что дулом в дуло не упираясь, брал чуть-чуть повыше. Пуля весит грамм двадцать пять, пламя от выстрела высветило лицо: вместо носа здоровенная дыра, кровью мне руку залило. Получается, я с полуметра палил.
Шею дергнуло, обожгло, словно кто-то раскаленным прутом шваркнул. Кто, откуда стреляли, я не заметил. Пятерых мы уложили, один куда-то делся. Потерялся. Темно. Хотел спросить у Кугеля, что он видит, но не успел. Двое выскочили из-за угла дома, сразу открыв огонь (два снопа искр, пуль над головой не слышно) и, вроде бы, отпрыгнули назад. Выстрелил по направлению в ответ, пошел туда, доставая из кобур на перевязи, стреляя, и тут же бросая использованные стволы. На углу наткнулся на тело. Труп? Мой, не мой? Осталась пара заряженных, эти не брошу. Сняв перевязь, провоцируя, швырнул ее за угол, больно ударившись о камень рукой, шоркнув по стене жесткой ременной кожей. Глухо треснуло, плеснул сноп огня из темноты метрах в десяти. В ответ взял чуть повыше, явно попал - громкий вскрик. Сразу несколько выстрелов из дома, из каких окон - не видно. Вообще ни черта не видно и непонятно, что мне теперь делать. Прижался к стене, шаря взглядом по сторонам, стараясь хоть что-то высмотреть, отловить движение.
