А я — заметил. Не стал колебаться и сомневаться, но и к летальным средствам прибегнуть не решился, просто ударил кинетическим импульсом, на резком выдохе переработав в энергию движения с полсотни тысяч сверхджоулей разом.
Х-ха!
Постовых и типа с револьвером отбросило шагов на пять, сбило с ног и покатило по тротуару, а дальше моё воздействие налетело на зону энергетической турбулентности и развеялось, никто больше даже не покачнулся.
Оператор!
Ослепительно сверкнул разряд, и среагировать на стремительную контратаку я не сумел, спасло заземление. Меня опутало сетью электрических всполохов и ощутимо тряхнуло, даже запахло палёной шерстью и встали дыбом волосы, но и только.
Василь опомнился и метнул в нашего оппонента шаровую молнию, тот небрежно отмахнулся от неё и зря: отбитый в сторону сгусток ярчайшего сияния, вновь изменил направление движения и угодил в голову парня, уже вскинувшего сдёрнутую с плеча винтовку. Хлопнуло, не успевший спустить курок тип рухнул как подрубленное дерево.
Его напарник повёл стволом, и тут же сдавленно хекнул, сложился в три погибели. Смяв перепадом давления его лёгкие, на месте я оставаться не стал и ведомый всполохом ясновидения отпрыгнул в сторону — лишь поэтому сотворённая противником пространственная аномалия впустую схлопнулась, не сумев вывернуть меня наизнанку.
Проклятье! Это было близко!
Я прибегнул к технике двойного разряда, ударил электричеством и по этому же каналу пробросил сверхэнергию в противофазе, но молния буквально в метре от оператора закрутилась штопором и ушла в небо, а противник контратаковал, намереваясь рассечь нас плоскостью давления. Я пригнулся, Василь прикрылся энергетическим щитом и выдернул из кобуры табельный пистолет.
Хлоп!
За миг до выстрела оператор успел сформировать кинетический экран, и потерявшая скорость пуля упала на тротуар, да ещё заворочались и начали подниматься на ноги сбитые мной постовые, зашарил руками в поисках упавшего в снег револьвера тип в штатском.
Дерьмо!
Резким усилием воли я активировал технику «Медузы», сотворил пять шаровых молний и атаковал всех врагов разом. Оператор легко разметал полетевший в него энергетический сгусток, но ему предназначалась сразу парочка зарядов, и уже пронёсшийся мимо искрящийся шар, повинуясь переданной по управляющей пуповине команде, крутанулся и ударил в спину. В самый последний момент противник разгадал мой маневр и перебил силовой жгут, не позволив перекинуть по нему дополнительный заряд, поэтому устоял на ногах, прикрытый заземлением, а вот его сообщники забились в корчах.
Эти — готовы!
Наискось через дорогу к нам рванули два бойца ВОХР, выкатившийся из переулка полицейский броневик стеганул по ним длинной очередью, и тут же что-то рвануло в соседнем квартале, долетела резкая судорога энергетических помех, дрогнула под ногами земля.
Василь впустую расстрелял магазин и начал перезаряжать ТТ; не иначе именно по этой причине оператор и счёл более опасным противником меня, ударил чем-то незнакомым и очень сложным. Ясновидение высветило плетение энергетической конструкции, которая начала разворачиваться в подобие ловчей сети, и я встретил её выплеском неструктурированной сверхсилы.
Потенциал удерживал в противофазе, и энергетический выброс растворил не успевшую окончательно сформироваться заготовку, между нами полыхнуло северное сияние, а миг спустя басовито хлопнуло и оператора снёс с ног настоящий снежный шквал. За время сшибки Василь успел поднакопить потенциал и задействовал его весь разом, ещё и ударил не напрямую, а разметал ближайший к противнику сугроб.
К такому отвлёкшийся на меня молодой человек оказался не готов, его откинуло метра на два и кубарем покатило по тротуару. Кинетический экран самую малость запоздал и дёрнулся следом с мимолётной задержкой, поэтому и перехватил лишь вторую из выпущенных моим напарником пуль, первая же угодила точно в цель. Оператор охнул и схватился за простреленный бок, из-под его пальцев потекла кровь, и я воспользовался оказией, хлестанул плазменной плетью.
Жгут оранжевого свечения налетел на незримую преграду и расплескался брызгами пламени, а на повторную атаку уже не оставалось времени.
— Назад! — рявкнул я товарищу, а сам окутался облаком сверхэнергии и лихорадочным усилием воли попытался до предела замедлить её рассеивание. Пусть и засветился сейчас для других операторов будто маяк в ночи, но иначе никак, иначе — конец!
Наводчик полицейского броневика взял меня на прицел, пулемёт затарахтел в ритме спятившей швейной машинки. В голове засверкали подсвечиваемые ясновидением пули, и я ещё как-то успевал гасить их скорость, а вот к спасительной подворотне пятился с воистину черепашьей медлительностью.
Шажок, шажок, шажок…
Перенасыщенное сверхсилой пространство исказилось и пошло разводами, я начал захлёбываться воздухом, сердце заколотилось неровно, ещё миг-другой и собьюсь, пропущу кусочек упрятанного в медную оболочку свинца. Взвилось чувством смертельной опасности ясновидение, но никак среагировать на запоздалое предупреждение я попросту не успел: прилетевшая откуда-то с противоположного тротуара энергетическая конструкция угодила в облако сверхсилы и сдетонировала в каких-то двух метрах! Ударная волна подкинула в воздух и забросила в сугроб, а поскольку заземление я так и не восстановил, через меня будто высоковольтный заряд пропустили. Вот так сразу подняться на ноги не сумел, и воздух-то в лёгкие протолкнул с превеликим трудом.
Зараза! Больно-то как!
Над головой прошла пулемётная очередь, стеганула пулями по стене дома, расплескалась каменной крошкой, а в следующий миг кинетический импульс выдернул меня из сугроба и втянул в переулок.
— Валим! — рявкнул Василь, помогая встать.
Мы побежали, и тут же угол дома взорвался, приняв на себя вторую энергетическую конструкцию, куда мощнее первой. Нас не зацепило, только сбило с ног, да ещё незримым кулаком угодил в голову ворох помех, напрочь выбив из меня всякую способность к ясновидению.
— Сюда! Живее!
Василь потянул за собой, но я потратил остатки сверхсилы на то, чтобы перегородить проход пеленой сверхэнергии в противофазе, и лишь после этого рванул вслед за товарищем. Секунд пять спустя за спиной хлопнуло, подтолкнула в спину ударная волна, прошла выше, вышибла оконные стёкла.
Не зря полог выставил, ой не зря!
В не столь уж и просторном дворике притаилась небольшая церквушка, мы обежали её и заскочили в первую попавшуюся парадную. Та оказалась проходной, Василь вытянул меня на боковую улочку и подтолкнул в противоположную сторону от проспекта.
— Бегом!
К этому времени я пришёл в себя достаточно, чтобы не отставать от него, припустил так, как никогда в жизни не бегал. Если броневик выкатится на перекрёсток, прежде чем свернём за угол, — тут и ляжем!
Где-то совсем неподалёку вновь рвануло, часто-часто застрочил пулемёт, захлопали винтовки, изредка их стали перекрывать отголоски артиллерийской канонады, а когда мы выбежали к небольшому скверику и, уходя от возможного преследования, повернули за угол, над домами на бреющем полёте пронеслось звено бомбардировщиков.
Они моментально скрылись за крышами домов, почти сразу там грохнуло и у нас под ногами дрогнула земля, а потом аэропланы вновь начали набирать высоту, показались над крышами домов. Только было их уже лишь два.
Мы заскочили в подворотню, и Василь тяжело навалился на стену, сипло спросил:
— Это что же — война?
— Не война, — сдавленно выдохнул я, припомнив символику республиканского воздушного флота на отбомбившихся по городу аэропланах. — Переворот!
Это точно. Это бесспорно.
Вопрос лишь в том, успешный или нет.
Ну да — скоро узнаем. Боюсь даже, во всех подробностях и на собственной шкуре…
