Григорий приподнялся на ноги. Немного кружилась голова, но в целом он чувствовал себя вполне сносно. Секунду спустя он понял, почему было холодно: нательное белье было мокрым. Он сильно вспотел.
Только теперь он расслышал стоны и ворчание. Григорий тут же осмотрелся. Раненая им тварь, деловито перебирая лапами, ползла куда-то к краю поляны.
Стонал Капитан. И было от чего: родственник зверя, который только что был ранен, сидел под деревом и хладнокровно грыз Капитану ногу чуть ниже колена.
- А ну пошла прочь, скотина! - закричал Григорий, крепче сжимая нож и подходя ближе.
Строение челюстей не оставляло сомнений в том, что он имело дело с хищником, а напряженная поза и выпирающие ребра делали намерения твари очевидными. Если животное и было заинтересовано его словами, то виду не подало. Ясное дело - обед важнее переговоров.
- Понятно, - сказал Григорий и подошел поближе.
Как ни странно, с каждым шагом он чувствовал себя все лучше. Возможно, даже чересчур. Наверное, яд содержал какой-то мощный стимулятор, потому что с каждой секундой ощущения становились все ярче, острее. Он ничуть не боялся хищника, который, наконец оставив ногу Капитана в покое, нехотя поднялся и двинулся ему навстречу. По строению он походил на очень большую собаку. Что-то вроде ротвейлера: высокий лоб и большие умные глаза.
- Я сожру тебя... - пообещал Григорий.
Атака началась стремительно и необратимо. Без угроз и ложных выпадов тварь взлетела в прыжке с твёрдым намерением подмять под себя жертву.
Вот только жертва себя таковой не считала: за мгновение до столкновения Григорий рухнул на колени, пропуская над собой хищника. Последовал мощный удар ножа снизу под челюсть. Тварь перелетела через его голову, унося нож за собой.
Григорий, не вставая с колен, откатился в сторону, вскочил на ноги и оглянулся. Но предосторожность оказалась лишней. По всему было видно, что схватка закончилась: тварь с его ножом под челюстью лежала без движения, а тот, первый, с распоротой грудью, успел уползти с поляны.
Григорий подбежал к Капитану, отвязал от дерева и уложил на землю. Развязал ему руки и наложил жгут на искалеченную ногу. На самом деле крови было немного: или Капитан много ее потерял, вместе с изрядным куском ноги, или слюна хищника содержала какой-то сильный тромбообразующий фермент.
"Выглядит отвратительно, - решил для себя Григорий, разглядывая рану. - Пока он не пришёл в себя, имеет смысл хотя бы выровнять рану. Обрезать лоскуты кожи и мяса. Но для этого нужно вернуть нож..."
Он снял плащ и заботливо укрыл Капитана. Потом вернулся к своей жертве. Хищник лежал на спине, расставив лапы в стороны. Под нижней челюстью выглядывала ручка ножа. Ухватившись покрепче, Григорий попытался одним рывком освободить оружие.
Не тут-то было! Рукоятка была скользкой от крови, а само лезвие, по-видимому, прочно вошло в черепную кость и накрепко застряло в ней.
Григорий огляделся и прислушался.
День клонился к вечеру. Шумела листва в кронах деревьев, попискивали невидимые глазу насекомые, где-то неподалеку гулко хлопали чьи-то огромные крылья.
Осторожно, чтобы не порезаться, Григорий сорвал пучок травы, тщательно протер рукоятку ножа, потому взялся за него обеими руками, просунув средний и указательный пальцы левой руки под гарду. Ногой уперся в голову зверя и потянул нож на себя. Получилось.
Он вытер лезвие о траву, с облегчением выпрямился и вновь огляделся: твари с распоротой грудью нигде не было видно. Присмотревшись, Григорий заметил темный след, тянущийся по траве куда-то к краю поляны. Целеустремленности, с которой раненый зверь куда-то полз, можно было позавидовать.
Он вернулся к Капитану и еще раз осмотрел изжеванные края раны на месте икроножной мышцы. Нужно было на что-то решаться. Продезинфицировать нож не было никакой возможности. А в том, что на лезвии находится вся местная микрофлора, он не сомневался.
Неожиданно Капитан пришел в себя.
- Как ты? - тихо, почти шепотом спросил он.
- Лучше, чем было, - не задумываясь, ответил Григорий.
- Ты взял ее в руки, - прошептал Капитан. - На теле тоже яд. Я не подумал...
- Ясное дело - не подумал, - жизнерадостно рассмеялся Григорий. - Если б подумал, мы бы уже, наверное, еще километров десять отмахали...
- А ты меня без ноги оставил, - пожаловался Капитан. - Где лобаки?
- Лобаки? Зарезал я твоих лобаков.
- Зарезал? - задумчиво переспросил Грыць. - Это хорошо.
Он со стоном приподнялся на локтях и осмотрел поляну.
- Вижу только одного.
- Второй уполз куда-то, - пояснил Григорий.
- Траву ищет, - сказал Капитан, укладываясь обратно. -
Если пойдешь по следу, обязательно найдешь. Широкие листья, а цветочки - маленькие шарики. Как мимозы. Только черные. Не вздумай есть. Башку моментально сносит...
- Это и есть живосил?
- Так ты за ним... к нам? - спросил Капитан. У него начался озноб. На белом лице читалась скорбь. - Я так и знал, что ты... к нам... нарочно. За нашей ботаникой...
- Я - водитель, - твердо сказал Григорий. - Ты мне только помоги отсюда выбраться...
- Не могу я тебе помочь, - шептал Капитан. - Устав. Присяга. Измена Родине. Граница у нас, понимаешь? И кругом враги...
- Водитель я, - устало повторил Григорий. - А не враг.
Но было похоже, что Капитан его уже не слушал:
- Молодые побеги... совсем свежие... пережевать и на рану. И мне... внутрь... только я сам разжую...
Григорий поправил на Капитане плащ и подошел к следу раненого животного. Мятая трава уже начала приподниматься, но темнеющие пятна крови были хорошо заметны. След перечеркивал поляну и исчезал в густом кустарнике на ее противоположной стороне. Григорий еще раз оглянулся на неподвижного Капитана и двинулся по следу.
На его удивление, идти пришлось долго. Тварь никак не хотела умирать и прилагала немалые усилия, чтобы двигаться быстро. В основном животное ползло по прямой, лишь однажды круто обогнув уже знакомый Григорию куст сарды.
Он присмотрелся. Вот так, вблизи, было очевидно, что сарда - никакой не куст, и вообще не растение. Больше всего она походила на большое насекомое, которое в силу своих размеров самостоятельно передвигаться не могло. Вероятно, в голодные времена оно впитывало соки из грунта. Ну, а если "везло" и что-нибудь живое оказывалась в зоне досягаемости, то "растение" вспоминало свой прежний способ добычи пищи: обездвижить ядом колючек, впрыснуть пищеварительный сок, и какое-то время спустя - обед готов. Григорий вспомнил, как вчера он ел брюшко паука, и скривился.
