тебя в люк.
— Ты меня толкнул? — мгновенно вспыхнула Скит. — Ну знаешь!..
— Знаю. — я даже слегка высунул язык. — Я тебя спас, вообще-то.
— Угу, от того, во что сам втравил. — пробурчала Скит, но как-то неуверенно.
— Опять же — спасая тебя. — улыбнулся я. — Ладно, это можно до бесконечности спорить… А нам надо выбираться отсюда. Ты понимаешь, где мы?
— Плюс-минус. — Скит покачала ладонью. — Знаю, в какую сторону идти.
— Тогда пошли. А то, боюсь, минут через пятнадцать я идти уже не смогу.
— У тебя еще «Искра» есть. Считай, что ею я расплатилась за свое спасение. — напомнила Скит.
— Не хочу. — признался я. — Почему-то мне кажется, что лучше мне станет ненадолго…
— Так и есть. — подтвердила мои опасения Скит. — Зато потом тебе будет много, много хуже.
— Тогда грош цена этой херне. — вздохнул я. — Помоги подняться.
Со второй попытки Скит подняла меня, и я без зазрения совести оперся на нее.
— Ты вообще-то тяжелый. — пожаловалась она.
— Это я еще без снаряжения. — ухмыльнулся я. — И это я еще кое-как на ногах держусь. Представляешь, что было бы, если бы пришлось меня натурально тащить?
— Да знать не хочу, очевидно же. — пробурчала Скит и достала из кармана тишку.
Достала и замерла.
— Стоп. А где чит из Климовска?
— Кстати, да. — я оглядел землю под собой. — Где? Я его пнул в люк, по идее, он должен выпасть с нами.
Мы внимательно оглядели все под ногами, но чита так и не нашли. Возможно, он и не выпадал никуда и ниоткуда — я не видел, я был ослеплен солнцем после кромешной тьмы. Скит сказала, что она тоже.
— Значит, нет чита. — я пожал плечами. — Да и хрен с ним.
— Ну не знаю. — пробормотала Скит, подкидывая на ладони тишку. — За возможность выбраться из Климовска многие бы отвалили неплохие бабки.
— Говоришь так, будто у кого-то такое хобби — в Климовск… лаз… лазать…
Меня снова накрыл приступ кашля, оборвав последние слова.
— Все, валим. — сказал я, прокашлявшись и утерев невольные слезы. — Надеюсь, твоя тишка звук тоже глушит?
— О, не переживай, она все глушит. Сейчас только настроится, и идем. Ты главное, касайся меня хоть чем-то, и все будет хорошо.
Мы побрели вперед между терриконами. Тишка висела у нас над головами, как воздушный шарик с гелием внутри, и исправно выполняла свою функцию. Это я понял, когда неожиданно даже для самого себя повернул голову направо, пытаясь уследить за каким-то бликом на краю зрения, и похолодел, понимая, что в двадцати метрах от нас стоит пара бойцов черного сектора с оружием в руках. Они тихо общались между собой — судя по всему, даже не включая радиосвязь, потому что я не слышал ни единого слова, но, судя по жестикуляции, они явно обсуждали что-то неприятное.
— Не дергайся. — шепнула на ухо Скит. — Они нас не увидят, не услышат, и даже если коснутся — то не почувствуют.
Я кивнул и запоздало понял, что зря это сделал — горло снова засаднило, и из легких наружу прорвался кашель.
На этот раз — с каплями крови.
Мы миновали еще пятерых черных. Тройку и двух одиночек, один из которых увлеченно копался в мусоре. Его винтовка была непонятным образом прицеплена прямо к небольшому плоскому рюкзаку на спине, и меня так и подмывало протянуть руку и свистнуть ее, но я себя пересилил. Как минимум, потому, что одна такая у меня уже есть. Нахрена мне еще одна?
И вот впереди уже показался забор свалки. Не знаю, то же это место, где мы попали в Климовск, или другое, но похожее — это неважно.
Важно то, что между нами и забором стоял последний боец черного сектора, повернувшись к нам спиной. Обойти его — и дело с концом. Считай, мы выбрались.
И именно в этот момент мои ноги окончательно сдались, запутались и я полетел на землю! Не успевшая среагировать Скит кинулась следом, пытаясь подхватить меня, не дать разорвать контакт!..
Но руки уже расцепились. И «тишина» круглым камнем упала сверху, гремя на всю округу по мятому железному листу…
Ну, раз не определена, то я определю ее сам.
Я упал на правый бок, одновременно вскидывая правой рукой трофейную винтовку, а левой — втыкая в грудь выхваченный из кармана шприц-тюбик. В грудь, чтобы к сердцу было поближе. Да и от мозга недалеко.
Выдергиваю опустевшую емкость, чтобы препарат не всосался обратно, перехватываю прохладное полимерное цевье и выжимаю спуск, направив винтовку примерно в сторону уже начинающего поворачиваться на звук черного.
Отдачи практически нет, винтовка только мягко тычется прикладом в плечо, будто я стреляю из какой-то пневматики. Голубой луч прошивает воздух в сантиметре от черной брони, я наконец дотягиваю перекрестье голографического прицела до глаза и совмещаю его с фигурой черного.
Пшшшш!
Винтовка выдала еще луч, прошивший черного насквозь в районе живота. Так и не успев вскинуть свое оружие, он отшатнулся, неловко взмахнув руками, но быстро поймал равновесие и вскинул винтовку снова.
Пшшшш!
Еще одно попадание — на этот раз в левую ногу. Она резко подломилась, черный бесшумно завалился на бок, но даже после этого не сдался и предпринял новую попытку достать меня, упираясь в землю одной рукой и вскидывая оружие к плечу второй.
И я выстрелил еще три раза, попав два из них — один раз в винтовку, второй — прямо в шлем, который прошило насквозь так же легко, как и тело.
Четвертого выстрела не произошло.
Ну наконец-то! Наконец-то «Искра» подействовала, только уже и не нужно!
Я почувствовал, как ноги снова наливаются силой, а кашель отступает. Я вскочил и развернулся к Скит, которая только-только сдернула из-за спины свой вектор…
И словил дежа вю.
За спиной девчонки снова стоял черный, вскидывающий свою жуткую винтовку.
Вот только теперь я не мог начать стрелять прямо со спины Скит — до нее было слишком далеко, и вектор она держала в руках.
Но, кажется, в моих глазах было что-то такое, на что она отреагировала — с воплем крутнулась на одном месте, зажимая спуск вектора и посылая пули веером!
Успела! Одна или две пули ударили в черного, сбивая прицел и заставляя его отступить на шаг назад!
Такая разница между вероятностями, наверное, обуславливается жуткой дульной энергией оружия, которое вот так запросто пробивает броню, что целыми очередями держит парабеллум и даже оставляет бойца внутри боеспособным. Попадание такого снаряда в тело, даже если навылет пройдет, — все равно жуткие повреждения, вызванные как минимум кавитацией. И даже если поначалу, в первые секунды, не заметишь его, как не замечаешь в пылу драки смертельный укол ножом, выжить это не поможет.
Все эти мысли я думал, пока срывался с места и выхватывал на бегу нож из ножен на бедре Скит. Только бы она сейчас не тупила как в прошлый раз, только бы все поняла, только бы все сделала правильно!
— По одному! — крикнул я, изо всех сил устремляясь к черному. — Держи его!
И Скит поняла. Поняла и послушала. Перекинула селектор огня в одиночный режим и принялась раз в секунду выжимать спуск, посылая в черного пулю за пулей. Раз в секунду — четко, выверено, точно, как метроном, как секундомер! Черный раз за разом получал удар в грудную или лицевую панель, сбивающую ему прицел, и вынужден был отшагивать назад, чтобы уравновесить энергию пули.
Может, тебя и нельзя пробить, но и ты, сука, не выстрелишь!
Мне не хватило одной секунды — вектор Скит щелкнул вхолостую, а до черного оставалась еще пара метров.
И тогда я прямо в шаге развернулся на месте, раскручивая вокруг себя трофейную винтовку, которую так и не успел повесить за спину, и, как метатель молота на олимпиаде, швырнул ее в противника!
Да, это не пуля, и она летит намного медленнее, но и весит намного больше! К тому же, если пули черный до этого, может, и ловил, то винтовкой в него точно еще никто не кидался!
Черный на секунду растерялся, не зная, как реагировать на подобное, потом шагнул вперед, отбил винтовку прикладом, и снова вложился, ловя меня на мушку…
И тогда я рухнул вниз, прокатился последний оставшийся метр по мокрой земле, пропуская голубой луч над головой, и вонзил нож обратным хватом черному под колено!
Стилетное
