С горечью думаю: «А соседи, выходит, так ментов и не вызвали. Слышали стрельбу, знают, что в квартире живет женщина с детьми — и никто не позвонил. Ну и люди… Ну и время…».
- Эй! — окликает меня Витек. — Уснул, что ли?
- Здесь я.
- Давай, по бырому. Хазар уже кипешует, что ты слился.
- Витя, а чего мне Хазар?
- Ну-у… — тянет он. — Бабки получишь, то, се…
«А ведь я ему больше не нужен! И Хазар наверняка должен просто меня убрать, — догадываюсь я. — Ну-ка, ну-ка, а если сделать проверочку…»
Катаю пробный шар:
- Слышь, а я ведь из Канаша звоню. В Казань еду.
- На кой? — вырывается у Витька.
- Мы же с тобой… ну, договаривались… А Хазара твоего я не знаю.
Теперь уже молчит Витек. Неужели я прав? Неужели…
- Артамон, швыдкий ты, как понос, — в голосе моего друга слышатся неприятные нотки. — Так дела не делаются. Ладно, для первого раза замнем. Ты когда будешь?
- Через четыре часа.
- Ага. Давай так: подгребай к шести вечера на вторые Горки, где трамвайное кольцо.
Я тупо смотрю на исцарапанный металл телефонного аппарата, невесело улыбаюсь. Место для встречи Витек выбрал аховое — глушь, окраина. Теперь мне все ясно. Но этот кон надо довести до финала, и я «кошу под дурачка».
- Ладно. Бабки привезешь?
- Привезу, не бзди, — уверенно говорит Витек.
Я вешаю трубку, дышу на заледеневшие руки. Вот, оказывается, как все просто… Человек, с которым мы дружили все детство, который много раз бывал у меня дома, который ел борщи и котлеты, приготовленные моей матерью…
Гнида!
Все сомнения по поводу того, правильно ли я поступаю, рассеиваются окончательно. Выхожу из телефонной будки. Надя с детьми стоит у края тротуара. Рядом — серая «Волга» с шашечками. Глубоко вдохнув, выпускаю в морозный воздух струю пара. Пора ехать.
В аэропорту полно народу. Из-за снегопада несколько рейсов отменили, но как раз к нашему приезду погода улучшилась, полосу расчистили и самолеты «встали на крыло». Надя несколько раз успевает сказать, что очень благодарна и что боится за детей. Я ее успокаиваю, как могу. Настроение паршивое. Скорее бы все закончилось…
Лучше всех чувствуют себя дети. Я сказал им, что они с мамой отправляются в путешествие. Неля мало что поняла, но, видя радость Артемки, тоже начала хлопать в ладоши и кричать: «Уля, уля!».
Протиснувшись через толчею в зале ожидания, идем к кассам. Все проходит гладко. Билеты до Ленинграда, который теперь называется Санкт-Петербургом, мы покупаем без проблем. До вылета чуть больше часа, регистрация уже началась. Я вручаю Наде конверт с деньгами, адрес знакомых Гумилева в Хельсинки и объясняю, как ей следует пересечь границу. Артемка с Нелей бегают вокруг нас, играя в догонялки.
- Артем, — Надя заглядывает мне в глаза. — Что теперь будет?
- Все будет хорошо, — я стараюсь говорить как можно увереннее.
- Ты знаешь… — она вздыхает. — Мне Женька звонил…
- Какой Женька?
- Какой-какой…
- Бики, что ли?
- Ну да. Как раз перед тем, как эти пришли.
- И что?
- Артем, он разводится.
- То есть? Погоди, погоди… Да-а-а?! — я смеюсь. — Быстро это у них там…
Надя тоже улыбается, первый раз за все это время.
- Он сказал, что модель в суд подала. Ну, якобы, он ей изменял.
- А он изменял?
- Откуда я знаю, Артем!
- А тебе?
- Что «тебе»?
- Тебе он изменял?
Надя прячет глаза.
- Я не знаю…
Да, за все эти годы врать она так и не научилась. Я догадываюсь, чем закончится ее рассказ о звонке Бики, и догадка моя оказывается верна.
- Артем, он плакал!
- Сочувствую.
- Он хочет увидеть детей. И меня.
Молчу.
- Я ему ничего не ответила, ни «да», ни «нет». Сказала, что подумаю дней пять. А потом начался этот кошмар… Что ты молчишь, Артем?
- А что я должен делать? Благословить тебя?
- Ну, мне важно, чтобы ты знал… чтобы…
- Надя, — я говорю ласково, но твердо. — У тебя своя жизнь. Я появился в ней случайно — и принес гору проблем. И я уйду, исчезну, чтобы такого больше не было. Не надо оглядываться на меня.
— Артем…
- Подожди! Если ты решила вернуться к Бики — возвращайся. Из Хельсинки, кстати, это будет сделать намного проще. Ты знаешь, как звонить ему в Лондон?
- То есть ты не против? — глаза Нади наполняются слезами.
Это слезы облегчения. И мне вдруг тоже становится легко. Большая-пребольшая проблема решилась сама собой. Ну, точнее, частично ее решил я. А частично — все тот же пресловутый фатум.
Мы прощаемся у стойки регистрации.
- До свидания, Артем.
- Прощай, Надя!
Она берет Нелю за руку. Артемка выворачивается, подбегает ко мне, протягивает ручонку.
- До свидания, дядя А-тем! Мы едем к папе!
Я со всей серьезностью пожимаю теплую ладошку.
- До свидания, тезка! Передавай папе привет.
Надя улыбается. Девушка в темно-синей форме лишенным эмоций голосом торопит ее:
- Женщина, проходите на посадку!
Я поднимаю руку в прощальном жесте. Все, эта часть моей жизни завершена.
Стою у окна на четвертом этаже аэропорта, провожаю глазами взлетающий самолет. Когда он исчезает за серыми облаками, спускаюсь вниз, захожу в туалет. Морщусь от сильного запаха хлорки, жду у писсуара, когда освободится раковина. Люди входят, выходят. Никто ни на кого не обращает внимания.
Достаю из внутреннего кармана припасенные еще в Москве станок, тюбик крема для бритья и помазок. Смотрю на отражение в зеркале. Прощай, борода. Ты свое отслужила.
Избавляюсь от растительности на лице. Захожу в кабинку. Норковую шапку оставляю на сливном бачке — кому-то будет подарок. Выворачиваю пуховик, отстегиваю длинные полы и ногой утрамбовываю их в мусорную корзину. Натягиваю на голову вязаную шапочку с лихой надписью «Go!».
Ловлю себя на мысли, что действую, как заправский шпион из фильма. Хотя… в сущности, я и есть агент, только не иностранной разведки, а серебряной фигурки, висящей у меня на шее. Чужой человек в чужой стране. Вспоминаю, что видел на книжном развале в Москве незнакомую мне книгу Хайнлайна, чьих «Пасынков Вселенной» в журнале «Вокруг света» мы в старших классах зачитывали до дыр. Зря не купил.
Ладно, к черту лирику. Менты и люди Галимого будут искать мрачного бородача в синем пуховике и меховой шапке. А его уже нет. Есть гладко выбритый, молодой, спортивный парень в серой дутой куртке. Он-то и поедет в Москву — навстречу новой жизни.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Проходная пешка
Железнодорожный вокзал в Казани — старое здание из красного кирпича, построенное в разухабистом купеческом стиле. Башенки, окошечки, арочки, карнизики. Музей кирпичной кладки.
