Девушка оскалила зубы и слегка приоткрыла рот. Десятник мог поклясться, что перед ним в этот момент стояла бешеная волчица. Позабыв о боли в руке, он повернулся и с безумным воплем бросился в лес: «К волкам, к медведям да к самому черту! Лишь бы подальше от этих оборотней!»
Его животный страх передался зятю. Держась за растерзанный бок, тот судорожно пытался подняться. Однако ноги были придавлены серым великаном. Молодой стражник с ужасом чувствовал, как кровь хищника затекает ему в сапоги. Увидев убегающего тестя, он вывернулся из чавкающих сапог и босиком кинулся вслед.
Опустошенная Венди села в мокрую от утренней росы траву и положила голову своего серого дружка на колени. Девушку бил озноб, и его густая шерсть согревала ее. Этот страшный волчище был для нее все тем же несмышленым волчонком, с которым они вместе росли. Она чесала его за ушком и напевала их любимую песенку. И, как в детстве, тот тихонечко подвывал ей. Ее пение то и дело прерывалось надсадным кашлем, заставляя вздрагивать раненого зверя. От острого слуха волка не скрылись хрипы в ее слабой груди. Он чуял близкий конец своей приемной родительницы. Его нюх еще никогда не подводил его. Душевная боль заглушила раздирающую боль раны, и несколько теплых слезинок упали на дрожащие ноги девушки. Волк в последний раз взглянул в измученные глаза любимой подружки и пропел свою прощальную песнь.
В приближающемся вое стаи выделялся тоскующий голос волчицы. И горе было тому, кто лишил ее друга…
Вой и скулеж многочисленных пациентов ветлечебницы вывели Нику из оцепенения.
— У нас Пеша с Бакси, наверное, тоже без хозяев исскулились! — Денис повел ее к выходу.
Они тяжело переживали уход Волчи. Ника перестала бывать во дворе и целыми днями сидела дома.
— Малыш, у нас последние теплые деньки! Пошли, поваляемся на солнышке! — звал ее муж.
— Не могу! Как увижу будку, так слезы наворачиваются.
— Тогда давай сменим обстановку! В южных штатах еще можно ухватить за хвост уходящее лето.
Скооперировавшись с соседями, они всей коммуной отправились на недельку в Южную Каролину. Подменяя друг друга за рулем, они за одну ночь попали из прохладной балтиморской осени в пышущий прощальной жарой курортный городок на краю Атлантики. Но отпускное настроение было испорчено. На полпути, в Виргинии, их среди ночи остановил полицейский и, не представившись, заявил:
— Вы превысили скорость на двадцать миль в час!
— Да не может этого быть! — опешил от такой наглости сидевший за рулем Денис. — У меня круиз-контроль выставлен точно на разрешенную скорость!
— Оставь свои аргументы для суда! — резко оборвал его патрульный.
Друзья, конечно, были наслышаны о драконовских порядках в Виргинии, но такого самоуправства они не ожидали.
— Не могли бы вы показать мне радар с записью моей скорости? — как можно вежливее попросил водитель. — Мне кажется, по закону я имею на это право.
— Когда кажется, креститься надо! Если ты такой умник, приходи в суд и качай свои права там!
— А зачем ходить в суд? Сядьте за руль и посмотрите, насколько выставлен круиз-контроль!
— Мне больше делать нечего! — начинал свирепеть патрульный. — Может, он у тебя неправильно откалиброван. Вот принесешь в суд справку о калибровке, тогда будет разговор!
— Вообще-то я плачу налоги на твое содержание, чтобы ты следил за порядком, а не выписывал штрафы с потолка! — не выдержал Денис.
— Хочешь провести ночь в участке?! — брызжа слюной, заорал офицер и потянулся к висевшим на поясе наручникам.
Он хотел еще что-то добавить, но осекся, и его рука поменяла направление в сторону кобуры. С пассажирского сиденья сверкнул дьявольский взгляд волчицы. Ее частое дыхание вырывалось из разинутой пасти и словно ледяным кулаком било полицейского в грудь. Патрульный зажмурился и тряхнул головой. Когда он открыл глаза, рядом с водителем сидела милая златокудрая женщина. Она смотрела сквозь него куда-то вдаль, борясь с набежавшей зевотой. Офицер обернулся, но ничего примечательного у себя за спиной не увидел.
Когда он снова заглянул в машину, пассажирка уже сладко потягивалась и мостилась на плече у шофера. Полицейского вдруг стало клонить в сон, и вся злость куда-то улетучилась. Бросив квитанцию со штрафом на колени водителю, он вернулся к себе в машину и устало плюхнулся за руль…
Всю оставшуюся дорогу Денис думал о потерянных на ровном месте деньгах: «Конечно, я заплачу штраф и ни в какой суд не пойду! Оно того не стоит. Ехать три часа в местную прокуратуру, чтобы опять видеть рожу этого деляги от закона? Да и судья наверняка такой же рвач!»
Ему не раз рассказывали о разбойниках с большой дороги из разбросанных по трассам маленьких городишек. В таких убогих местах придорожные муниципалитеты только этим и живут. Крупных фабрик и заводов у них нет, налоги в городской бюджет собирать не с кого, вот они и обирают проезжающих мимо водителей! Местные полицейские великолепно знают, что делают. Никто не будет ехать в их захолустье судиться из-за двухсот долларов штрафа. Бензин да пропущенное на работе время выйдет дороже. Вот они и беспредельничают.
Вот так невесело начался их отдых той осенью. Теперь и курортный городишко выглядел неказистым, и солнышко светило не так ярко, да и Атлантика была уже не такой ласковой.
— Забудь! — убеждала его Ника. — Не дай этому мерзавцу испортить нам отпуск!
— Какому мерзавцу? — улыбнулся Денис.
Но ее было не провести. Слишком хорошо она знала мужа. Он еще долго будет переживать эту несправедливость.
— Вот увидишь, все закончится благополучно! — успокаивала она его. — Жизнь всех рассудит и расставит по своим местам. Если где-то убудет, то где-то обязательно прибудет!
Он ей верил: «Уж коль моя Виня чего пообещала, то и к гадалке не ходи — обязательно сбудется!»
И точно! Тот отпуск запомнился не только испорченным настроением, но и редким природным явлением, которое было для них в диковинку.
После недавнего урагана длинные песочные пляжи были залиты громадными лужами океанской воды. Они не сообщались с Атлантикой и нагревались до умопомрачительной температуры, превращаясь в природные ванны. Ника могла целыми днями сидеть в этом «парном молоке» и играть с отражением мягкого осеннего солнышка. Лишь одно неудобство не давало полностью расслабиться. Эти лужи привлекали не только отдыхающих, но и прибрежных крабов.
— Аккуратней! Смотри, куда садишься! — предупреждала Ника, стараясь развеселить мужа. — Если краб откусит кое-что, домой можешь не приходить!
