– Хотели мы этому Мареку ещё пачек навешать, чтоб другим неповадно было, но Клим не позволил. И на смертную казнь не подписался. К нашим советам прислушиваться не стал. Велел посадить его в укромное местечко и какое-то время постеречь. А сам справки стал наводить. Заинтересовался, видать, идеей… А тут один дурацкий прокол случился. В Озерках, где Марек в подвале сидел, канализацию прорвало. Всё дерьмом затопило. Начали сантехники по подвалам шастать. Нарвались на наш схрон. Надо было с ними по-хорошему договориться, откупного дать, а наши бойцы вместо этого волну погнали. Вот ихняя начальница и вызвала омоновцев. Ясный перец, заваруха началась. Марек под шумок смылся. Реальным падлой оказался. Где его искать – неизвестно. Мы и махнули рукой. Пидоры на этом свете всё одно долго не живут… И полгода не прошло – начались таинственные взрывы, про которые он нас предупреждал. Все газеты об этом трубят. Власти на ушах стоят, какого-то таинственного Гладиатора ищут… Клим тоже в сторонке не остался – своё собственное следствие начал. Он о больших деньгах всегда мечтал, только раньше удобного случая не представлялось. Мелочёвкой приходилось перебиваться. А тут такой шанс светит! Только братцы хитрованами оказались. На дно залегли – и учёный, и карманник. Потом слух прошёл, что менты всех учёных шерстят, которые к этому делу касательство могут иметь. Мы, конечно, расстарались и сели ментам на хвост. Самых толковых бойцов на шкапун отрядили. Клим их лично возглавлял. Вот они и вышли на братца Марека. Но у того по причине религиозного дурмана уже давно крыша поехала. Умер, а ничего толком не сказал. Посчитал наших пацанов за посланцев ада… Короче, чистый облом. Хотя в конце концов мы и Марека вычислили, только совсем другим способом.
– Каким же, любопытно знать?
– Кушать-то всем хочется, а ничего другого, кроме как по ширме ходить, он не умел. Взяли мы под контроль все доходные маршруты. В десятом трамвае он и нарисовался, словно утренняя звезда на ясном небе. Грубо работал – щипал налево и направо, словно на лекарства любимой бабушке старался… Решили с ним больше не церемониться и в ту же ночь за душец взяли. Струхнул, конечно, Марек. Отпираться не стал. К взрывам, говорит, никакого конкретного отношения не имею, а только пользуюсь сведениями, полученными от брата, и под именем Гладиатора загоняю фуфло властям… Опять о пощаде стал молить, как в прошлый раз. Жить-то всем хочется, даже пидорам. Сознался, что наутро рассчитывает получить чемодан с зеленью. Откупиться хотел…
– И вы ему сразу поверили?
– Не из тех мы, кто всякой поганке на слово верит… Но, с другой стороны, перед лицом смерти врать не будешь. Пацаны его бумаги проверили – вроде бы всё сходится. И в газетке соответствующее сообщение имеется, на что Марек особо упирал. Вот так эта душевная беседа и закончилась… Принесли пацаны Климу весть, которой он так дожидался. Рано утречком объявили спешный сходняк. Явились все, кто на этот момент в городе отирался. Клим сразу сказал, что идём на серьёзное дело. Выбрал лучших бойцов, чтобы две машины укомплектовать. Спорить с паханом у нас как-то не заведено. Разобрали оружие и поехали на Финляндский бан. Чем всё это закончилось, вы не хуже меня знаете.
– Ты тоже веришь, что Желваков непричастен к взрывам? – спросил Кондаков.
– Ясный перец. Не его размах. Сявке такое не потянуть.
– А что скажешь по поводу брата-учёного?
– Скорее всего, его работа. По словам Марека, он с этой идеей давно носился.
– Ты про какого-нибудь Филиппа слыхал?
– Только про Киркорова.
– Как же Шестопалов мог взорвать дворец в Крыму, железную дорогу в Псковской области и театр в Пушкине, если всё последнее время он постоянно околачивался на Волковском кладбище и даже ночевал в склепе какой-то дореволюционной генеральши? Ведь тут одним святым духом не обойдёшься. Какая-то аппаратура нужна, причём габаритная. В мистику я, браток, давно не верю.
– Мне-то откуда знать? Может, он эти взрывы наперёд заказал, а дождавшись результатов, струхнул и в религию ударился.
– Мысль интересная, но ничем не подтверждённая. – Кондаков переглянулся с Цимбаларем, правый глаз которого всё время маячил в зеркале заднего вида. – С чего она тебе вдруг пришла?
– Мужики, я в науке ноль без палочки, – честно признался Вава. – Окончил спецПТУ для малолеток под названием «Соцлют». Но свою точку зрения на все мировые проблемы имею. Котелок, слава богу, варит… Если есть взрыв, где-то рядом должен быть и подрывник. Ну а вдруг его нет – что тогда? Мозгуйте сами.
– Хочешь сказать, что это взрывы замедленного действия? – Кондаков с сомнением покачал головой. – Маловероятно… В этом случае Шестопалов мог бы преспокойно предотвратить их, а не маяться дурью, как согрешившая монахиня… Может, нам лучше Клима обо всех этих нюансах поспрашивать? Он-то, наверное, располагал самой полной информацией?
– Совсем не обязательно, – возразил Вава. – С головой Клим не всегда ладил. Больше на кулаки и глотку полагался… Тем более что с него спросу уже нет. Клим в головной машине возле меня сидел. Всегда за спиной водилы место занимал, говорил, что оно по статистике самое безопасное. Вот и верь после этого статистике! Водилу пуля даже не зацепила, а Клима прямо между глаз клюнула. Глядите! – Он продемонстрировал свой левый рукав, покрытый подозрительными пятнами. – Его кровь.
– По всему выходит, что ты мог стать полноправным владельцем чемодана, – заметил Кондаков.
– А кому его оставлять? Дяде? Беспредельщикам, напавшим на нас? Ментам на растерзание?
– Это верно. Ментам такой чемодан ни к чему. Менты к авоськам привыкли… А ты хоть знаешь, что в нём находилось?
– Со слов Клима знаю. Он на миллион баксов виды имел.
– Обманул тебя Клим. Вернее, сам обманулся. В чемодане только газеты были. Причём прошлогодние. Им красная цена – пятак в базарный день.
– Зато сам чемодан потянул аж на пятьсот рубликов, – с горечью добавил Цимбаларь. – Качественная была штуковина. Хоть и дерматиновая, зато с ремнями и замком. Жаль, ненадолго хватило.
Только сейчас до Вавы начало доходить, что представляют собой эти самозваные ангелы-хранители, бесплатно катающие его по Питеру.
– Подставили, значит, нас. – Он не смог сдержать упрёк, рвавшийся из глубины души. – Развели, как лохов. Кинули по полной программе.
– А вы, стало быть, святые? – немедленно отреагировал Кондаков, давно имевший зуб на эту группировку. – Где вещи, которые ваши хмыри спёрли у меня в электричке на подъезде к городу Пушкину? Я говорю про служебное удостоверение и мобильник самой последней модели!
– Клянусь, не в курсе! – стал оправдываться Вава. – Я вообще в Пушкине только раз был. И то в позапрошлом году.
