Андрей Иванович, негромко ругаясь, ушел в салон, а я развернул «восьмерку» обратно. Сначала дело, а с болячками будем разбираться потом.
- Один справишься!? – окликнул я Валерку.
- Да!
- Отлично! Не зевай!
- Не подведу! Давай, Ваня!
Ведомая мной вертушка прошла над низиной и в этот раз бандиты обстреляли нас всерьез. Пули, дырявя корпус и разбив одно стекло, прогулялись по вертолету. Однако Валерка справился. Он самостоятельно сбросил бочонки, а я при помощи простейшего передатчика активировал радиодетонаторы и бомбы сдетонировали.
Как все взрывалось, я не видел. Однако мог наблюдать последствия. Поднял вертушку повыше. В очередной раз прошелся над низиной и обнаружил, что склоны обвалились, все покрыто дымом и на месте вражеского лагеря огромная осыпь. Груды земли и камня. Выживших нет. По крайней мере, визуально никого обнаружить не удалось, и я приземлился.
Дядьке стало немного легче, он оклемался. Валерка бинтовал левую руку, не повезло, все-таки зацепило дружка. Поэтому в строю только один полноценный боец. Хотя, стоит признать, я до сих пор не отошел от контузии, и у меня время от времени побаливала голова.
Прихватив автомат, я прошелся вокруг осыпи. Дым и пыль рассеялись. Видимость отличная. Никого. Все людоеды погибли. Операция прошла успешно. Даже лучше, чем мы предполагали.
«Да уж, знать бы, что бандиты именно в этом месте, а бомбы так хорошо сработают, сразу бы их применили», - я почесал затылок и, сплюнув, направился обратно к вертолету.
Андрей Иванович лежал на кровати и смотрел в потолок. Ему было плохо и, судя по симптомам, если верить медицинскому справочнику, у него невроз сердца. Никогда раньше он не слышал об этом заболевании, да и вообще редко болел. Но стрессы и напряженный ритм жизни – все это дало о себе знать. Тупая колющая боль в области сердца, повышенная утомляемость, плохой сон и еле заметный тремор конечностей. Заболевание не давало сосредоточиться и посвятить себя делам, и это его бесило. Он должен был планировать поход к Печоре, а вместо этого на неизвестный срок превратился в статиста, валялся в своей комнате, глотал лекарства и старался меньше нервничать.
«Тоска… Хоть бы зашел кто»… - подумал Андрей Иванович и посмотрел на дверь.
В этот момент, словно на заказ, раздался стук. Два удара и еще один. Так барабанил только Иван и, улыбнувшись, старший Вагрин повысил голос и сказал:
- Входи.
В помещение вошел Иван. Он был в сером рабочем комбинезоне, видимо, трудился на первом уровне, и когда племянник присел в кресло, то сначала поинтересовался здоровьем родственника:
- Как ты?
Старший Вагрин поморщился:
- Не очень. Укатали сивку крутые горки.
- Да ладно тебе. Отлежишься и будешь как новенький. Главное – сейчас поберечься. Но, конечно, лучше бы тебя хорошему опытному врачу показать.
- Прое… али мы своего врача. А нового взять негде.
- На Печоре есть, в колонии людоедов, и не один, а сразу трое. Так пленный говорил.
- Помню. Только как их вытащить?
- Есть идея, - Иван усмехнулся.
- Хочешь самостоятельно в рейд сходить? - Андрей Иванович сразу понял, что задумал беспокойный племянник.
- Да.
- Не смей. Слишком рискованно. Валерка раненный, а у меня сердце барахлит. Ты единственный мужчина на весь бункер, на тебе все повисло, пока я не восстановлюсь.
- Иваныч, - племянник решил отстоять свою позицию, - мы потеряли пять дней. На Печоре уже знают, что мы уничтожили отряд Четвертого, и они пришлют новых головорезов, о которых мы узнаем только тогда, когда они засветятся рядом с бункером. Драгоценное время уходит, ты это знаешь, и необходимо сделать так, чтобы они о нас забыли. Раз и навсегда. А сделать это можно только одним способом – подобраться к ним поближе и завалить Второго. Он последний, кто о нашем бункере знает. А если даже он поделился с кем-то информацией, после его смерти начнется грызня и всем станет не до нас.
- Я это понимаю, Иван. Однако как ты сам до них доберешься? Осень наступила. Холодно и до Печоры путь не близкий.
- На вертушке полечу. Спрячу ее в тридцати-сорока километрах от лагеря людоедов, и пешком к ним выйду.
- И попадешься.
- Теперь я опытней, не попадусь.
- А если вертолет обнаружат?
- Все может быть, совсем исключать такой вариант нельзя. Но вероятность этого минимальна. Здесь и раньше людей почти не было, а сейчас человека днем с огнем не найдешь. Если не знать, где искать.
- Нет, Иван. Я тебя не отпускаю.
Племянник дальше спорить не стал:
- Как скажешь, Иваныч. Ты старший.
Вагрины замолчали. Но вскоре Андрей Иванович задал новый вопрос:
- Как у нас дела?
- За минувшие сутки ничего не изменилось. Женщин, кто не сидит с детьми, отправил на уборку помещений. У Валерки рука болит, но покраснение сходит, антибиотики помогли. А Люда с малышом в отсеке управления.
- Вертушку починил?
- Там мелочь. Стекло поменял, запасное было, а дырки в корпусе монтажной пеной залил.
- Короче, возиться не стал?
- Нет. Других дел много. Энергетику восстанавливал, и видеокамеры снаружи монтировал. Людоеды, суки рваные, половину расстреляли. Просто ради забавы.
- Видать, не собирались задерживаться.
- Понятно, что не собирались. Если бы они полностью взяли бункер под контроль, то вывезли бы все ценное, и ушли.
- За один раз они бы все не вывезли.
- Конечно. Но тогда оставили бы здесь охранную группу и работяг.
Иван поднялся, и Андрей Иванович спросил:
- Уходишь?
- Да. Хочу еще пару видеокамер установить и замаскировать.
- Они, наверное, уже заканчиваются?
- Ага. На складе всего пять штук осталось.
Парень повернулся к выходу и старший задал еще один вопрос, последний:
- А с Елей у тебя как?
Не оборачиваясь, Иван ответил:
- Нормально. Она не против ко мне переехать. Но Валерка ворчит. Поэтому я ситуацию временно заморозил. Пару раз поцеловались, пообжимались и все.
Младший Вагрин покинул апартаменты и снова Андрей Иванович остался один…
День прошел как обычно, без происшествий. Старший Вагрин продолжал отлеживаться, а потом пришла Людмила с сыном. Он немного поиграл с ребенком и поужинал, а затем сон. В общем, ничто не предвещало каких-то резких изменений. Однако утром в апартаментах появился Валерка. Он баюкал перевязанную руку и остановился в дверях.
- Тебе чего? – Андрей Иванович сидел за столом, подниматься не стал и вопросительно кивнул.
Валерка сказал:
- Иваныч, я главный выход закрыл. Скажи Людмиле, что можно сигнализацию включать.
