Мать-Ведунья и Отец-Воевода (которых, как теперь знали Вестники, звали Азуль и Вермей) редко появлялись в зале. Их непосредственная помощь в Великой Волшбе так и не потребовалась, и Муэт с Хоком прекрасно понимали, что забот у Старших Магов народа гор более чем достаточно. Забота о Мире, которому, возможно, ещё только предстоит родиться — дело благое, но кому-то же надо позаботиться и о Мире уже живущем, пусть больном, но не желающем умирать. В этом Мире оставался Город, и оставались его обитатели, отнюдь не отказавшиеся от своих планов и упрямо добивающиеся своего. Забота о будущем прошлоголежала на плечах Избранных, а о будущем настоящегозаботились другие.
Однако молодые орты Хок и Муэт не сомневались — как только они закончат то, ради чего их спасали ценой множества других жизней, Вестники вернутся к заботам дня сегодняшнего. Вернутся, чтобы разделить судьбу племени гор — какой бы она ни была. В конце концов, именно в настоящем — если Внешние не отвернут лик свой от неугомонных детей своих — должны были увидеть свет близнецы, ждущие назначенного срока в баюкающем их чреве ведуньи по имени Муэт…
Месяц спустя Избранные услышали размазанный во временипервый отклик, неясный и слабый. Через день он повторился, затем ещё и ещё. Вестники проверили и перепроверили — нет, ошибки нет, Мировое Зеркало чётко отметило след полученияВести кем-то в прошлом их Мира, на стыке тех самых тысячелетий. Один Настоящий Разумный сумел заметить блеск тревожного костра, или же их нашлось несколько, определить было трудно, но то, что на меченый слойобратили внимание, сомнений не вызывало.
Конечно, поднять тревогу ещё не означает предотвратить беду — слишком часто души и сердца почему-то остаются глухи, — но дальнейшее уже не зависело ни от Муэт, ни от Хока, ни от Старших, ни от кого бы то ни было вообще, включая даже Внешних. Это только в мифах всех времён и народов добрые (или злые) боги и маги всё делают за детей своих, а на самом-то деле дети сами определяют свою судьбу…
Мать-Ведунья, получив известие о прохожденииВести, так и сказала:
— Ну что ж, мы всё сделали для них — как в своё время Внешние всё сделали для нас. Теперь наши предки получили свой шанс, а уж как они им смогут распорядиться — никому не ведомо, разве что мудрейшим из Творящих… Держите светстолько, сколько получится, Вестники, хотя, — голос Верховной Магини неуловимо дрогнул, — как мне кажется, времени у нас почти не осталось…
Отец-Воевода не пришёл на этот раз в грот Избранных вместе с Азуль — вероятно, его отвлекло что-то очень важное.
* * *
— Вождь, говорит лидер обороны Периметра Бор. Требуется твоё присутствие на среднем горизонте — мы столкнулись с непонятным. Погиб Страж Феникс.
— Умер?
— Не умер — убит. Похоже, выстрелом из лучемёта — на малой мощности и в упор.
— Всё понял — иду.
Прервав мыслеобмен, Отец-Воевода секунду-другую размышлял. Неужели началось? Он хотел было позвать Азуль, но передумал. Война — дело мужчин; сначала надо посмотреть самому, а связаться со Старшей он успеет.
Горизонтальные ходы Катакомб и их вертикальные соединения не имели несущего силового поля, однако орты самостоятельно могли перемещаться по ним с той же скоростью, что и обитатели Города в Гнезде Зла — магии многое подвластно. Проскользив знакомым ему путём, Вождь оказался на месте в считанные минуты — несмотря на то, что в момент вызова он находился далеко от боевых позиций Стражей Периметра, на другом конце Катакомб.
Верховному Магу хватило одного быстрого взгляда на распростёртое тело мёртвого орта, лежавшего ничком на каменному полу сторожевого грота, чтобы понять: да, воин убит из лучемёта. Да, оружие штампов работало на минимальной мощности — тело убитого не распалось в пепел. Энергетическая игла прошила затылок Стража и мгновенно умертвила его. Стреляли с расстояния нескольких шагов, и неожиданно — маг-боец не почуял опасности и был спокоен до самой своей гибели. Вопросов осталось немного, но все они очень важны.
Кто стрелял, и как оружие элов попало в Катакомбы? Впрочем, ответы напрашиваются. Неясно, куда скрылся враг — неужели Телепортатор может работать в обе стороны, и убийца Стража уже вернулся обратно в Город? Пожалуй, ответ именно на этот вопрос жизненно важен для всего народа гор.
Вызвав на средний горизонт сторожевых гротов Периметра нескольких наиболее сведущих в магии следов эрудитов, Вождь организовал тщательный поиск, постепенно удаляясь от места гибели Феникса по всем смежным ходами и галереям. Через час Отец-Воевода хотел уже сдаться и обратиться за помощью к ведуньям, когда его эрудиты нашли, наконец, то, что искали.
В тупике одной из галерей, в тёмном ответвлении, орты обнаружили крестообразную тень, словно на граните пола сгорело дотла тело с раскинутыми в стороны руками. Теперь всё встало на свои места, и Отец-Воевода позвал Мать-Ведунью: ему было что сказать — и показать — ей.
Быстро поняв суть случившегося, Старшая так же быстро прибыла к ожидавшим её ортам — и не одна, а в сопровождении нескольких своих умудрённых ведуний. И, как очень скоро выяснилось, предусмотрительность Верховной Магини оказалась совсем нелишней — в тёмном уголке тупикового ответвления, всего в шаге от отпечатка, у самой стены, ведуньи заметили маленький металлический шар со следами оплавления.
— Оружие? — спросил Вождь, наблюдая, как одна из магинь осторожно подняла с пола небольшую сферу, не касаясь её руками.
— Нет, — ответила ведунья, прощупавнаходку, — извещатель. Здесь распался солдат-штамп. Он пришёл оттуда, — она махнула рукой в сторону горизонтального хода, ведущего к сторожевым гротам, — забился в угол, что-то сообщил своим, упал и умер. Прекратил функционировать, как говорят элы. Органика превратилась в гниющую слизь — обычное дело, — оружие и одежда разрушились. И это, — она качнула плавающий в воздухе шар, — тоже должно было самоуничтожиться. Сбой программы— бывает. Случилось это всё часа полтора назад — слизь сохнет быстро, воздух хорошо омывает даже тупики галерей.
— Понятно, — сказал лидер Бор, — штамп материализовался прямо в сторожевом гроте, за спиной Стража. И появился этот незваный гость очень быстро — Феникс не успел его даже заметить, лучемёт опередил магию. Один за одного — это плохо. Штамп сделал своё дело.
— Этот штамп шёл сюда не убивать, — уверенно произнёс Отец-Воевода. — Элы оконтуривают Катакомбы — посылают солдат для подтверждения наличия пустот. Если всё нормально, разведчик даёт сообщение, а если таковое не пришло, значит, посланец угодил в толщу скалы. Выполнив задание, штамп самоуничтожается — почти бесследно.
