Вот и сейчас, рассматривая предоставленную Сергеем электронную реконструкционную модель, он постоянно морщил лоб, недовольно поглядывая на юношу.
– Что не так, профессор? – наконец не выдержал Сергей.
– Все не так, молодой человек, абсолютно все, – бросил Бранберг. – Вот смотрите, распорки четвертого крыла должны идти под углом в тридцать градусов, а вы ставите сорок пять, а колеса…
– Но, профессор…
– Не надо со мной спорить. – Бранберг выставил перед собой руки, прервав готовые сорваться возражения. – Я знаю, что вы мне скажете: дескать, общая концепция не нарушена, а эти маленькие изменения пойдут на пользу восстанавливаемой машине.
– А разве не так?
Профессор вздохнул и посмотрел на Ратного усталым взглядом.
– Сергей, – сказал он неожиданно спокойным голосом, опускаясь на стоявший рядом стул, – пойми: этот аппарат делало разумное существо, вкладывая в него все свои знания, всю свою любовь, и мы должны воссоздать его именно таким, каким оно его задумывало, не изменяя ни на йоту. Мы, естественно, обладаем бо́льшими знаниями и возможностями, чем этот неведомый изобретатель, но это и накладывает на нас определенную ответственность. Изменишь ты немного конструкцию, и скорей всего этого никто не заметит, мало того, эти микроизменения пойдут на пользу машине, но ведь этот аппарат больше не будет произведением рук давно умершего изобретателя – это будет просто улучшенная копия, ты убьешь сам дух машины. Пойми, не всегда нужно менять что-то в лучшую сторону, иногда лучше оставить все как есть.
Образ профессора поплыл разноцветными пятнами и растаял легкой дымкой воспоминания. Сергей открыл глаза, посмотрел на безмятежно посапывающую под боком Тейрину и, откинув одеяло, осторожно сел на кровати – сна словно не бывало. Бросив взгляд на часы, висевшие на стене, он поднялся, подхватил со стула халат и на цыпочках вышел из спальни, направившись к ведущей на первый этаж лестнице. В принципе, было уже почти шесть, и до подъема оставалась какая-то пара часов, так что ложиться смысла особого не было, зато можно было посидеть над чертежами или привести в порядок скопившуюся документацию.
Спустившись на первый этаж, Сергей прошел по коридору, растерянно заглядывая в непривычно пустые комнаты, и, усмехнувшись, направился в свой кабинет. К радости Тейрины, комнаты наконец-то привели в порядок, освободив от громоздившихся здесь моделей аппаратов, частей двигателей, свертков чертежей, инструментов и прочего сопутствующего барахла, перевезя все это добро в заводское КБ. Девушка уже распределила освободившиеся помещения, выделив одно Сергею для личного кабинета, а в оставшихся двух должны были разместиться перемещенные со второго этажа гостиная и кухня.
– Наконец-то у нас будет настоящая большая спальня, – радовалась Тейрина. – А то живем в огромном доме, а ютимся в какой-то каморке.
Ратный в ответ только пожимал плечами – его все устраивало. Спальня на втором этаже была, конечно, небольшая, всего три на три метра, но кровать влезала, а большего ему было не нужно. Но спорить он не стал, предоставив ей самой заняться перепланировкой комнат.
Большой письменный стол, несколько стульев, чертежная доска у стены, пара тумбочек в углах, на одной из которых лежит стопка книг, а на другой разместилась небольшая газовая плитка с подкопченным лайкосником. Вот пока и вся обстановка кабинета.
Зайдя в кабинет, Сергей несколько минут рассматривал закрепленный на чертежной доске эскиз самолета, затем потянулся, зевнул и, взъерошив волосы, направился к плитке. Дело с новой машиной стопорилось. Желание перейти к схеме с одним крылом, взяв за основу модель древнего «Як-18» – конструкцию Сергей помнил хорошо, поскольку некогда сдавал курсовую по его особенностям, – увы, так желанием и осталось. И дело было даже не в отсутствии нужного двигателя, – в конце концов, Рослав закончит доводить его до ума. Однако самолет – это не только мотор, но и обшивка, приборы, вооружение, да и от пилота многое зависит. Вот тут-то и крылась главная проблема.
Сергей вздохнул и, чиркнув спичкой, заставил голубоватые огоньки пламени послушно окружить конфорку, а стоящий на ней лайкосник тихонько заурчать.
В его голове – знания цивилизации, опередившей этот мир на несколько сотен лет, но они практически бесполезны, когда под рукой нет нужных материалов или их аналогов, мало того, нет даже необходимых технологий для их производства. Нельзя построить новую машину из ничего. И в этом он убедился, попытавшись изготовить экспериментальный образец. Результат: пустая «коробка» – макет, который только и может удивлять своими необычными формами. Нет, сейчас главное – терпение. Сначала нужно заложить твердые основы, подготовить хоть какую-то элементарную материально-техническую базу, обучить летчиков, инженеров, рабочих, механиков, но для всего этого нужно время. Ступенька за ступенькой, ступенька за ступенькой, только так и никак иначе, – прыгать через пару пролетов просто глупо, да и ноги можно поломать. Спешить пока не стоит. К тому же они едва справляются с выпуском простых этажерок, – где уж тут думать о более сложной во всех смыслах машине.
Сергей прошел по комнате, сложив руки на груди и скользя по мозаичной плитке пола рассеянным взглядом. Нет, пока для этого ничего не готово: нет хорошо обученных людей, нет нужных технологий – все пока зыбко и шатко. Так что следовало немного притормозить и пересмотреть свои планы, сделать некий гибрид. Следующая машина должна стать переходной ступенькой между нынешними «этажерками» и будущими скоростными монопланами – аппаратами, на которых будут отработаны многие мелочи.
Он уселся за стол, провел руками по лицу от подбородка ко лбу, пригладил волосы и, откинувшись на спинку, задумчиво уставился в потолок. Какую компоновку выбрать? Какой из известных ему самолетов взять за прототип? Сергей закрыл глаза, вспоминая все, что изучал за годы работы в институте реконструкции, затем резко поднялся со стула и, подойдя к чертежной доске, несколькими широкими взмахами карандаша набросал на чистом листе бумаги контуры будущего самолета: «лобастый», с характерным изгибом верхнего крыла, коротким фюзеляжем. Отойдя от доски на пару шагов, он окинул свой рисунок взглядом и удовлетворенно кивнул. Пронзительно свистнувший лайкосник заставил его вздрогнуть и, коротко выругавшись, поспешить к плитке.
– И все же кое в чем я безбожный плагиатчик, – пробормотал он себе под нос на земном языке, наливая горячий напиток в кружку и косясь на чертежную доску. Вздохнув, подошел к окну, за которым ночную тьму уже сменила рассветная полумгла. Солнце пока не встало, поэтому небо все еще украшали холодные огоньки мерцающих звезд. Сергей не отрываясь смотрел на них, чувствуя, как сердце сжалось от неожиданной тоски, а перед внутренним взором возникли лица родителей. Он скрипнул зубами и спешно отхлебнул лайкоса, чтобы протолкнуть подбирающийся к горлу комок. Рабочее настроение полностью улетучилось, захотелось упасть на кровать и, уткнувшись носом в подушку, лежать так без единой мысли. Ратный нервно впечатал кулак в подоконник и, распахнув окно, подставил лицо прохладному ветерку. Жизнь не задалась. Кто как, а лично он никогда не мечтал о неизведанных мирах и карьере прогрессора. Конечно, смотря какой-нибудь сериал о приключениях отважных косморазведчиков, он иногда представлял себя на их месте, но никогда не кипел особым желанием пережить это в реальности. К тому же за всеми героями сериалов всегда, пусть и незримо, стояла вся мощь Земли, а он один…
