Сознание прояснилось, почти исчезла боль, а главное, ушла слабость. Он встал, ощущая, как сила и легкость охватывают все тело. Постоял с минуту, о чем-то думая. Потом усмехнулся и уверенно взялся за рукоять контейнера.
И пошел вперед, считая шаги.
Вокруг был мрак, разгоняемый только фонарем. Сто шагов. Двести. Триста двадцать. Пятьсот.
Дракон вколол себе вторую, последнюю ампулу. Когда срок действия «эликсира Сатаны» кончится, болевой шок его скрутит. А через пару часов он умрет от внутреннего кровотечения. Но сейчас это не имело уже ровно никакого значения.
Когда силы уже начали иссякать, бесконечный, казалось, коридор вдруг оборвался, и Дракон оказался в низком железобетонном помещении с трубами и ржавыми дверьми. Он достал модуль «Глонасс», но и без него знал, нет, чувствовал, что пришел туда, куда стремился. Туда, где окончится его путь.
– Я прикончу тебя, гнида, – со злой усмешкой прошептал Дракон, обращаясь к исполинской Твари, находившейся сейчас совсем недалеко. – Прикончу, гадина! И за ребят, и за этот город, и за весь наш мир! Молись, если у тебя есть кому…
Он проглотил оставшиеся болеутоляющие таблетки. А потом снял крышку с панели управления и повернул ключ. Затем установил часовой механизм на минимальное время.
В его распоряжении было пятнадцать минут.
* * *
В эти минуты по всему бывшему Петербургу мутанты словно обезумели от страха. Они жались друг к другу, пытаясь укрыться, зарыться поглубже в землю, спрятаться под воду, забиться в самые дальние подземелья – только бы уйти от этого всепроникающего, долетавшего до них дыхания ужаса.
Они не боялись смерти, та была для них привычным делом, фактом бытия. Они убивали, не задумываясь, и, не задумываясь, приносили себя в жертву, когда их прародительнице и повелительнице требовалось послать их на смерть. Одной Ее беззвучной команды хватало, чтобы успокоить испуганных созданий, превратить страх в неукротимую ярость.
Но сейчас ужас исходил от Матери, проносясь во все стороны жутким черным всесокрушающим ураганом. Каждый из них всем своим существом ощущал надвигающуюся гибель. Гибель в непредставимом пламени, в настоящем огненном море. Ее беззвучный многоголосый вопль, Ее жуткий предсмертный вой наполнял всех – от обращенных людей до самого мелкого крысоида – парализующим ужасом.
Сталкер ощущал, как истекает его время, и вместе с ним – время чудовища, поработившего город.
Он слушал или, наверное, ощущал отчаянный вопль-крик, пытавшийся прорваться, докричаться до него… Некто обещал, грозил, умолял… Он не разбирал слов, хотя мгновениями казалось, что язык этот не предназначен для человеческих ушей. И еще – голос, кажется, был женским…
«Напрасно стараешься!» – покачал головой сталкер. Зря…
Пси-волны, которые направляла на него Матка, разбивались о невидимую броню. Ибо его, столкнувшегося когда-то с силой, по меньшей мере равной этой исполинской твари, защищала сейчас тень того, что он, единственный из живых, видел воочию в сердце Припятской Зоны.
У Матки оставалась только одна возможность – атаковать его грубой силой, завалить трупами мутантов, но и от этого у него есть защита…
Тускло переливаясь артефактами, горела «смерть-лампа» – редчайший артефакт, лишь два или три раза достававшийся людям; и сколько бы мутантов сюда ни пришло, они обратятся в зловонную слизь. А человеку, хоть сектанту, хоть измененному, сюда нет хода – пси-барьер лишит его не только разума, но просто выжжет нервную систему, остановив дыхание и сердцебиение. Единственная опасность – это что Матка оперативно отрастит эффекторы, порождающие аномалии, но у нее нет на это времени.
Ага, началось! Дальняя стена лопнула в беззвучном взрыве, словно набух и прорвался огромный нарыв. Осколки кирпича посыпались вниз, а в дыре возникло нечто серое, бесформенное и пульсирующее.
Вид этой белесой шевелящейся массы показался Дракону на редкость омерзительным. Запах был под стать – зловоние проникало даже через фильтр. И вместе с этим запахом дохнуло сырым плотным жаром. Пар, появившийся из дыры вместе с гнусной протоплазмой, напоминал болотные испарения.
Тяжелая масса в провале сформировалась в некое исполинское щупальце. Оно вытянулось и стало утолщаться. Минута, и оно уже напоминало гигантский палец метра полтора в диаметре. Лезущая из стены конечность заканчивалось набухшим шарообразным выростом размером с колесо «Кировца» и ритмично моталась из стороны в сторону. Затем раздался звук, как будто кто-то разорвал пополам огромную лягушку. Оболочка вокруг шарообразного выроста лопнула, и шар на конце серого пульсирующего столба превратился в глаз. Он был воистину громадной величины. Внутри студенистой сферы тревожно двигалось множество мелких синеватых зрачков.
Дракон невольно замер – время тоже словно замерло, исчезло.
И вот это случилось. Глаз увидел Дракона. Бесцельное вращение прекратилось, и он застыл, уставившись на сталкера. Сразу же вместе с этим жутким взглядом от стены в его сторону потянулись трещины. К человеку ползли невидимые щупальца, столь мощные, что цемент крошился под их напором. Но и эти усилия были тщетны.
Плоть буквально закипела под лучами «лампы». Артефакты неровно трепетали розоватым светом – ресурс «смерть-лампы» истекал. Но это уже тоже не имело значения. Оставалось совсем немного до того, как…
Он с улыбкой смотрел на массивный цилиндр у своих ног. Никакого мелькания цифр на таймере, как в дешевых боевиках, никакого мигания диодов.
Простой часовой механизм, что в нужный момент подожжет пороховой заряд, который в свою очередь раскрутит динамо-машинку, что подаст заряд на сегменты… Детонаторы взорвут заряды взрывчатки, сфокусированная внутрь взрывная волна сожмет плутониевую сферу с силой в сотни тысяч атмосфер, и начнется цепная реакция распада.
Носимый ядерный заряд. Оружие диверсантов так и не случившейся Третьей мировой войны. Реликт допотопных, как уже кажется, времен, хотя это были всего-навсего времена молодости его родителей, когда люди были готовы сжечь друг друга из-за в общем-то смешных с высоты нынешней эпохи политических разногласий. Они не знали еще, что их детям и внукам придется столкнуться с истинной силой, сравнительно с которой все их оружие смешно, а знания – ничтожны…
В плохих романах и фильмах герои в этот последний час обычно вспоминают свою жизнь. Но Дракон об этом не думал. Мысли его могли показаться нелепыми стороннему человеку. Он жалел, что бросил курить, потому как у него бы еще хватило времени выкурить пару отличных сигар…
* * *
– Все, уходим! – хрипло каркнул Стопор.
