Да и цель, в общем-то, не ждала с покорностью, когда в нее попадут. Развив скорость стартующих гепардов, друзья ринулись прочь.
Они мчались в сторону холла, а смертоносный стальной град сек стены, потолок и пол президентского дворца. Гром автомата слился с топотом ботинок и криками лейтенанта. Где-то визжали женщины и падала мебель. И наконец, полностью перекрыв все прочие звуки, взревела электрическая глотка сирены.
Галерея закончилась одновременно с тем, как истощился автоматный рожок горе-стрелка. Однако считать, что неприятности этим также исчерпались, было рано. Сверху и снизу на лестнице уже маячили какие-то фигуры, безусловно готовые вести огонь на поражение. Диверсанты, не сговариваясь и не сбавляя скорости, свернули в холл с витражом и колоннами.
В холле тревожная сирена выла значительно слабее. Парадный вход, он же выход, был заблокирован баррикадой из двух скамеечек и напуганным бойцом киафу. Едва беглецы показались в холле, боец зажмурился, выставил перед собой автомат, заголосил на языке предков и нажал на спусковой крючок. Вадим и Ирвин залегли. Так же поступили их преследователи на лестнице и в коридоре.
Скорострельность пистолета-пулемета оказалась чудовищной. За каких-нибудь полторы секунды огромный кусок президентского панно превратился в стеклянную крошку и стеклянный звон. Когда затвор защелкал вхолостую, защитник врат, не прекращая орать, сорвал с пояса одну за другой две гранаты и швырнул туда, где подозревал наличие противника. Глаза негра все еще оставались закрытыми, поэтому первый бросок вышел не вполне точным.
Первая граната ударилась о колонну, отскочила и потерялась из виду. Взрыв почему-то задерживался, но стоило ли об этом сожалеть? Зато вторая подкатилась к самому лицу Вадима. В последнее мгновение жизни Косинцев очень ясно рассмотрел цифробуквенную маркировку на ее боку, увидел, как отскочило круглое донце... и как из образовавшейся щели начал вырываться густой дым.
Судя по всему, гибель в аду бомбического разрыва откладывалась. Вадим схватил обжигающий, все обильнее коптящий металлический цилиндр и метнул его за спину. Тем временем первая граната успела задымить половину холла.
Пригибаясь и стараясь не дышать, диверсанты скрылись в непроницаемой для взгляда завесе.
Глаза и глотку разъедала жуткая резь. Идти было некуда, преследователи наверняка перекрыли все пути. Кроме разве что одного, еще недавно бывшего стеклянной стеной. Косинцев сгреб Ирвина за шкирку и поволок к панно. Перерубить штык-ножом пластик витражных переплетов было плевым делом. В первую очередь Вадим направил в дыру американца, следом нырнул сам.
Это оказался банкетный зал. Он пока был задымлен сравнительно слабо. Лавируя между массивными столами и сдерживая кашель, диверсанты устремились к ближайшему окну. Ирвин добрался до него первым, сунул за портьеру голову и застыл.
– Ну, что там? – шепнул Косинцев.
– I guess we’re fucked now, чувак.
– Решетка?
– Хуже. Намного хуже...
– Наср, неужели трудно ответить конкретно?!
Взбешенный Вадим отдернул полотнище. Окно перекрывал стальной щит с узкими прорезями – очевидно, для ведения огня.
– Да-а-а... Солидно укрепились.
– А снаружи незаметно.
– Для того и существуют тонированные стекла, – сказал Вадим и быстро двинулся вдоль стены, на всякий случай заглядывая за остальные портьеры. Разумеется, напрасно, бронированы были абсолютно все окна. – Надо искать другой выход. Парадный нас вряд ли устроит. Но если здесь отмечают торжества, то явно имеется ход на кухню. Скорей всего, вон там, за углом. Через нее и выберемся. Нам ведь не привыкать.
– Думаешь, в кухне еще нет засады? Наверняка повар с тесаком затаился.
– Или безоружная девка-официантка.
– Да? Идем скорее, хватит трепаться! – нетерпеливо воскликнул негр.
* * *
Стрельба и вой сирены внутри дворца едва не спровоцировали LSn-01.2 на силовой прорыв укреплений. Огонь с высокой вероятностью мог вестись по диверсантам. Так ли это, Люсьен не знал. Его датчики, хоть и обновленные действием ремкомплекта, плохо улавливали происходящее за стенами. Судя по резко возросшему «серому шуму», здание было специально оборудовано постановщиком помех самого широкого спектра.
Андроид уже вынул из захватов на бедре пистолет и двинулся к валу из мешков с песком, когда его остановил приказ, значительно более сильный, чем команда защиты соратников. Приказ исходил из груди Люсьена, однако источник его был внешним. Это впервые продемонстрировала самостоятельность «бутыль». Производимые ею сигналы не были ни звуковыми, ни радио, ни электромагнитными. Они вообще не были колебательными. Они попросту возникали в мозгу LSn-01.2, сразу обретая важность директивы номер один. И требовали следующего: любой ценой уберечь «бутыль» (она же «эмбрион») от возможного повреждения, а тем более, гибели. Атака хорошо укрепленных позиций грозила обернуться нарушением этой директивы.
LSn-01.2 подчинился. Он повернулся к президентскому дворцу спиной, спрятал пистолет и двинулся дальше. Либо он встретит диверсантов и получит от них конкретные указания, учитывающие изменившиеся обстоятельства. Либо не встретит, и тогда найдет безопасное место, где попробует допытаться у «эмбриона», как надлежит поступать в дальнейшем.
Дверь, за которой диверсантам должны были открыться пищевые кулуары дворца, оказалась запертой. Но разве могла такая преграда сдержать двух могучих молодцев, по пятам которых мчится безжалостная погоня? После двух ударов прикладом замок вылетел вместе с изрядным обломком деревянного косяка.
Напоследок Вадим обернулся: не лезут ли сквозь дыру в панно преследователи? Нет, никто не лез, лишь сочились струи серого дыма, похожие на жирных многоголовых гадин. Сирена взвыла последний раз и заглохла.
Косинцев бережно прикрыл дверь, пристроил на место выбитую щепку и отправился вслед за американцем.
Тот двигался крадучись, прижимаясь к стене, будто вор в темном переулке. Конечно, сходство было карикатурным. Вор одевается как можно незаметнее, а Ирвин зачем-то вновь нахлобучил на голову голубой шлем. На взгляд Вадима, чертов котелок был одной из самых подозрительных деталей в их амуниции. Подозрительней даже, чем женские шорты. А главное, деталью заметной, запоминающейся. Теперь, когда их тайная миссия с треском провалилась, от демаскирующей штуковины следовало избавиться как можно скорее.
– Ирвин! – вполголоса позвал Косинцев.
– Чего? – Афроооновец вздрогнул и остановился.
– Ты бы выбросил эту каску. По ней нас живо опознают. Она же словно маяк внимание привлекает.
