Ознакомительная версия.
— Ты хотя бы мог в другой раз, не видишь, чем я занимаюсь?
— Ничего страшного, меня это не смущает, ты сейчас один, остальные далеко. Если хочешь, я тоже присяду.
— Нет… не стоит, — быстро ответил Миха. — Только давай договоримся на будущее: обходить подобные пикантные ситуации. А то в следующий раз ты можешь появиться, когда я буду с женщиной, и тоже заявишь, что это тебя не смущает.
— Договорились.
— Поговорить пришел?
— Вроде того.
— О чем?
— Обо всем.
— Тогда скажи мне, где Первый?
— Тут недалеко, в двух километрах от вас. Сейчас они к ночлегу готовиться будут.
— Сколько их?
— Кот, ну ты чего там расселся? У тебя запор, что ли? — подходя, спросил Ломонос.
— Ну пока, — исчезая, сказал Призрак, так и не ответив на вопрос.
— Уже иду, — сказал Миха, заканчивая свои дела и отматывая еще немного бумаги.
Как произошла такая рассинхронизация периодов сна и бодрствования у них с боевиками, Кемпл не понимал, но решил, что все происходящее — к лучшему.
Отряд собрался и двинулся дальше, но буквально через пятьсот метров вошел в большой грот, высотой метров двадцать. С потолков свисали огромные сталактиты. С них на сталагмиты, превышающие человеческий рост, падали капли воды, вобравшие из почвы известь и соль.
Между сталагмитами петляла тропинка, явно искусственного происхождения.
— Здесь отличное место для засад, — проговорил Баден-Баден, ни к кому не обращаясь.
— Точно…
— Стойте, — остановил всех Миха Кемпл.
— Что такое?
«В следующем гроте бородачи», — ответил про себя Миха, но вслух сказал:
— Нюхач, ты у нас самый лучший разведчик — сходи посмотри, что там впереди.
— Есть.
Нюхач сбросил рюкзак и с автоматом наперевес скрылся в узком проходе. Отсутствовал он недолго. Уже выбегая из пещеры, он махал рукой из стороны в сторону, показывая, чтобы все скрылись. Что все незамедлительно сделали, спрятавшись за сталагмитами.
— Ну что там? — подобравшись к Нюхачу, спросил Миха.
— Боевики, сэр. Двое, идут сюда.
Слова разведчика подтвердились. Вскоре из пещеры вышли два человека. Один из них сразу же выбрал себе место и прилег подремать: впереди его ожидало долгое дежурство. Второй, более молодой, а потому более ретивый, принялся обследовать все вокруг. Видимо, в пещерах, подобной этой, он был впервые и рассматривал ее с искренним любопытством, водя из стороны в сторону мощным прожектором.
— Кончай дурить, — прикрикнул тот часовой, что пытался дремать. — Не свети в глаза.
— Извини…
Молодой часовой стал продвигаться в глубь грота, приближаясь к солдатам.
— Не получится у нас здесь засады, — прошептал Миха. — Нюхач, по моему сигналу берешь этого придурка в качестве языка.
— Понял.
Кемпл быстро осмотрелся: самым дальним от него и самым близким ко второму часовому был снайпер. Опасаясь использовать радио, Миха знаками показал, что делать со вторым. Глаз понятливо кивнул.
Молодой бородач подходил все ближе и ближе. Нюхач обошел его с тыла. Миха, взглянув на дремавшего, махнул рукой. Нюхач одним ударом отправил часового в мир снов, а Глаз метнул нож. Автомат выпал из рук часового, но не выстрелил.
— Ты его, случайно, не грохнул?
— Да нет, пульс есть.
Нюхач хлестал пленника по щекам, пока тот не очнулся. Но ему тут же закрыли рот, чтобы не заорал;
— Молчи, поганец, а то хуже будет. Ты меня понял?
Для наглядности Миха вытащил нож, в слабом свете фонариков его сталь тускло блеснула. Пленник быстро закивал, а точнее, попытался закивать.
— Хорошо. Сколько вас? Покажи на пальцах. Пленник показал.
— Тридцать пять человек. Хорошо. Первый идет вместе с вами?
— Мыгы…ды… — промычал пленник под плотно зажатой Ломоносом рукой.
— Где он располагается?
— Э-э…
— Рисуй.
Пленник сделал схематичный рисунок и ткнул пальцем, показывая местоположение Первого.
— Хорошо, — повторил Миха, и его нож вошел пленнику в грудь напротив сердца.
Бородач, дернувшись, обмяк. Державшие его солдаты разжали руки, и тот завалился на бок.
— Засады не получится, — сказал Кемпл, вытирая клинок и вернув его в ножны. — Будем атаковать. Прямо сейчас.
Была пройдена уже половина пути, но Первый так и не получил от заградительного отряда никаких известий. То, что отряд вступил в бой с северниками, было известно, как и то, что после него северники основательно застряли. Но от Шамиля Баджиева по прежнему не было ни слуху ни духу. Основной караван уходил, тщательно заметая за собой все следы. Но, несмотря на это, опытные разведчики уходили назад обходными путями, вот они-то и принесли вести о гибели всего заградительного отряда и только одного северника. Опять же по докладам, сам Шамиль, в отличие от своих людей, был убит в рукопашной схватке, получив удар ножом в грудь.
— Есть возможность устроить им засаду, — сказал тогда Гечи Медин.
— Нет, — ответил Первый. — У этих тварей нюх, как у собак… потому что они сами собаки.
Но постоянное опасение, что эти непредсказуемые солдаты их нагонят, не давало покоя Бин Лашену, и он согласился:
— Хорошо, Гечи, убей их всех.
— Слушаюсь, уважаемый.
Медин вернулся через четыре дня, нагнав караван, когда все готовились к ночлегу в одном из самых больших гротов. Люди Гечи вернулись усталые, сразу же падали вповалку и засыпали.
— Что произошло?
— Ничего, уважаемый. Мы хотели устроить им засаду у Пяти Пальцев, но они уже прошли, свернув в четвертый проход, совсем не туда, куда пошли мы. Мы отправились в погоню, но они свернули в один из неизученных гротов, где мы их и потеряли. Я искал очень долго, без сна и отдыха, но они словно сгинули.
— Плохо. Но, с другой стороны, есть вероятность, что они никогда не выберутся из пещер.
— А если и выберутся обратной дорогой, то уже точно нас не догонят.
— Твоя правда, Гечи. Иди отдыхай, завтра мы отправимся очень рано.
— Спасибо.
Место для ночлега Бин Лашену устроили на небольшой возвышенности. Все поели, часовые на всякий случай ушли дальше в пещеры охранять покой засыпающих в гроте людей. Погасло большинство фонарей, и лагерь погрузился в тишину, изредка нарушаемую храпом загиатов, ворошением людей, устраивавшихся в спальных мешках поудобнее, эхом обвалившихся где-то в пещере камней и непрекращающейся капелью.
Но на этот раз уснуть быстро у Первого не получилось, чему он сам удивлялся: все эти звуки стали давно привычными и ему уже не мешали. Ведь даже в более опасных ситуациях, когда «берсерки» буквально шли по их следу, он проваливался в сон, как только закрывал глаза, а теперь не мог, и это его беспокоило.
Ознакомительная версия.
