– Пошли, Вань. – махнул другу рукой, перелезая через бревно Фёдор. – Доделаем как следует то, с чем наши девочки не справились.
Иван ехидно захихикал, перехватывая свою укрючину. Услышав такое неприкрытое оскорбление со стороны Срамнова, Никита, присевший было, вскочил, но Политыч толкнул его обратно, на бревно.
– И не думай, Никита. – покачал головой старик, провожая взглядом удаляющиеся фигуры Ивана и Фёдора. – Пусть идут, а ты посиди. Ни к чему оно нам.
– Да я его за такие слова…!!! – закипая, бушевал мужик.
– Да чего «ты его»? – закрывая собою направление, тихо сказал Политыч. – Как бы не наоборот. Что Федька, что Ванька – здоровые, как бычары. Ванька – так тот вообще боксёр… Посиди.
– Не, дед Степан, чё за дела-то? – вытянув в сторону ушедших к полыхающему кострищу друзей затараторил Васёк. – Чё они так с нами?! Мы кто им тут, на?
– Фёдор-то, он вас что, трогал – нет? – повысил голос старик. -Вроде нет, а, Вась?! Он по делу сказал, а вы как петухи сразу…
– Ну, ты это, про петухов-то, отец… – окончательно выходя из себя бросил Никита.
– Да ты успокойся уже! – повернулся к нему лесник. -Не про то я имел ввиду, к словам-то моим шибко не цепляйся! Вспыльчивые они, оказывается. А мне тут, на кордоне, вспыльчивость свою чтоб по задницам своим, обратно, позасовывали! Я тут…
Политыч, уже разошедшийся, продолжал бы свою лекцию и дальше, но именно в этот момент старика прервал появившийся вдруг и быстро нарастающий рёв мощного мотора со стороны Твери. Перепалка сразу заглохла, и все пятеро мужиков, выяснявших за правду на мосту, схватились за оружие. Фёдор с Иваном, волочившие по дороге к кострищу вырванный с корнями из земли толстенный столб, бросили его поперёк дороги и изо всех сил рванули обратно на мост, при этом полы прорезиненных плащей друзей развевались за ними, словно у киношных рыцарей. Словно устремившись не смотря ни на что, в последней попытке догнать убегающих друзей, из-за поворота, визжа покрышками, вылетела чёрная «Ауди» с растрёпанной мордой и мятым капотом, на тверских, шестьдесят девятых, номерах. Судя по характеру повреждений, которые зафиксировали мужики, как только иномарка с юзом затормозила перед столбом, любезно брошенным прямо на дороге друзьями, автомобиль однозначно побывал недавно в весёлых приключениях. Об этом говорила и шипящая струйка анифриза, рисовавшая лужицу на асфальте под радиатором. Водительская дверь машины, со скрипом отогнув оторванное крыло открылась и из неё, прихрамывая, вылез парень лет тридцати, в красной бейсболке и кожаной куртке с надорванным левым рукавом. В руках парня показалась «сайга». Выбравшись из автомобиля, парень забегал выпученными глазами по фигурам державшим его на мушке мужиков и пылающему справа костру, распространявшему окрест невыносимую вонь. Видимо, рассмотрев наконец, что же такое там так жарко пылает и похрустывает, он вдруг резко согнулся. Беднягу вырвало.
– Эй, родимый! – крикнул ему Валера. – Ружо-то оставь в машине, да иди сюда, к нам!
Парня снова стошнило, да при этом бейсболка свалилась с его головы, прямо в лужу того, что минуту назад являлось содержимым его желудка. Парень поднял её, и стряхнув, бросил в салон, куда следом отправился и его карабин. Прихрамывая, он поднял руки на высоту плеч и направился к мосту.
– Место встречи изменить нельзя. – проговорил, обращаясь к Фёдору и Ивану, Степан Политыч, пока парень из «Ауди» хромал в их направлении.
– Чьих ты будешь-то, сынок? – разглядывая его, осведомился Политыч. – Какими судьбами к нам? Не заплутал ли, часом?
– Волков я… -пробормотал парень, оперевшись на брёвна.
– Тюю! – присвистнул Колян. – А Кутина где забыл?!
– Саня меня зовут, Волков. – не обращая внимание на шуточки Коляна, повторил парень. – Еду на Кушалино, дом там у нас, дедов.
– Постой-ка. – присматриваясь к нему, протянул старик. – Не старику ли Кондрату Волкову, что МТС заведовал при колхозе, кем приходишься?
– Ну да. Дед это мой, по матери…
– Как же. Знавал я твово деда-то.
– Дык я поеду тогда?
– Обожди пока. – вытянул руку ладонью вперёд лесник. – Можа, документ какой покажешь?
Саня похлопал себя по карманам и вынул из куртки портмоне. Достал паспорт, права.
– Вот, смотрите.
– И вправду. – посмотрев мельком, Политыч вернул ему документы. – А теперь куртку-то сыми. Покажись-ка нам – не покусали ли тебя часом? А то, видать, попал ты в жернова, парень.
Волков, кривясь от боли, снял куртку, и бросив её на брёвна, повернулся перед стариком разведя руки в стороны.
– Целый я… Так что – пропустите, мужики?
– Погодь-ка, земляк! – перелез к нему через брёвна Василий. – А сам-то откуда ты?
– С Твери, а откуда ещё?! – показал рукой в направлении города Саня.
– Сочиняешь. – отмахнулся Срамнов. – Были мы там, видели что там творилось. Из Твери уж месяц как никого… Если врёшь, то хотелось бы понимать с какой целью.
Волков посмотрел в лицо Фёдора пустыми – абсолютно пустыми – глазами. Затем, покрутив молча головой, присел на бревно.
– Попить найдёте? – тихо спросил он.
– На, пей. – протянул ему бутыль с водой Вася.
Саша сделал несколько глотков и вернул бутыль, вытирая губы рукавом.
– А всё же. – сел рядом с ним Фёдор. – Ты на мой вопрос не ответил.
– Долго рассказывать. – снова глянул на него Волков. – Готов слушать?
– А ты попробуй. Время у нас есть.
Волков достал из кармана смятую пачку сигарет и стал шарить по карманам, в надежде найти спички или зажигалку. Фёдор услужливо чиркнул своей.
– Спасибо. – тихо поблагодарил Саня. – С Твери еду. У друга моего, Вовки, нас эта галиматья застала. Царство ему, и всей его семье, Небесное… Дом у него большой, коттедж, прямо на берегу Волги, за Первомаем, наверное знаете… Мы в тот день поутру ещё патронами да жратвой затарились. Набили машину и к нему приехали. Семью он хотел к тестю отправить… А тут к вечеру и началось – поки повалили, как снег на голову, лавиной. Там ещё кладбище за пару километров… Закрылись в доме, забаррикадировались. Вот там всё время и сидели, в доме, у Вовки…
– Фига вы твёрдые, мужики! – удивился Иван. -Больше месяца в заперти!
– Хреново, конечно, было. – не обращая внимание на реплику Вани, продолжил Саша. – Электричество вырубилось сразу, кругом пожары… Одно хорошо – у Вовки скважина артезианская прямо в гараже. И генератор. А еды хватало… Мертвецы осадили нас как надо! – трупов по тридцать – сорок единовременно во дворе топталось, весь газон перепахали, бляди. Мы их с Вовкой сперва с чердака отстреливали, идиоты. А потом они вонять начали. Эта вонь до сих пор в горле комом стоит. Вон, вы их сжигаете, а я смотреть не могу – блевать тянет. Мы бы там, в коттедже, до Второго Пришествия, наверное, сидеть бы могли. И к вони привыкли, и к дыму, и к покам этим. Туалет, правда, приказал -что-то сломалось там или поки до отстойной ямы добрались и сломали. Примостырились в вёдра гадить, и им прямо на головы с балкона выплёскивали. Они, мужики, оказываются и дерьмом не брезгуют – жрут, как миленькие… Только у девок Вовкиных крышу рвануло, у бедняжек… А как позавчера призраки появились, с ними вообще плохо стало. Ну, а сегодня ночью Тонька дверь открыла… Они и ворвались. Ну, поки. Вовку, Тоньку, дочку их сожрали вмиг… А я в гараже воду набирал в канистры. И слышал всё. Тоня, она уже последние дни на грани была. Ну и… Вована жалко! По дури, бля, сгинул друган мой! Внатуре говорят – в такие времена лучше одному…
