— Вы с местным населением контактируете? — спросил я своего попутчика, пока он ставил машину.
— А как же? Мы тут и пропитание выращиваем, и пиво варим свое. Вот, посмотрите…
Послушник открыл дверцу — и я увидел темные бочонки с пивом.
— Так ты пиво вез на продажу? Чего не довез?
— Даст Бог, к вечеру довезу. Скажу, машину чинил, к этому уже привыкли. Дружба важнее, синьор адмирал.
— А что у тебя машина такая… неприглядная?
— Так другой нет. Мы совсем бедный орден…
Виктор отвечал без тени улыбки.
Лейтенант, граф Сноудон не рискнул продолжать слежку, когда фургон свернул с большой дороги на небольшое ее ответвление, шириной всего в одну полосу. Это вполне могло быть маневром против слежки: на такой дороге достаточно просто остановиться, и парень на твоем хвосте просто врежется в тебя сзади. Тем более, если дело происходит ночью, а дорога узкая.
Граф Сноудон достал коммуникатор — и с тревогой и удивлением увидел, что метка сначала начала мигать, а потом пропала. Он вызвал панель управления — и через несколько секунд узнал причину: сигнал слишком слабый либо отсутствует. Тогда он вызвал план соответствующей области Италии с обозначением зоны покрытия сотовой связью — и с удивлением узнал, что в том месте, куда уехал фургон, покрытия нет вообще! Это не столько удивило графа, сколько озадачило. Конечно, это Италия, здесь все через пень-колоду, но… одним из признаков цивилизованной страны, тем более Империи является стопроцентное покрытие всей ее территории сотовой связью и каналами получения информации. Даже русские с их громадными просторами в Сибири и на Дальнем Востоке решили эту проблему, подвесив мощнейшую аппаратуру, дающую покрытие на десятки тысяч квадратных километров на огромных стационарных дирижаблях — и теперь, сплавляясь по сибирской реке или охотясь на огромного камчатского медведя можно постоянно быть на связи, вечером выйти в Интернет или поговорить с семьей. А тут… а тут нет сотового покрытия. И вроде бы не горы… ничего не мешает поставить.
Мда…
Лейтенант решил, что ему надо отдохнуть. Иначе завтра — он будет недееспособен, а этого допускать нельзя. Он привычно увел мотоцикл с дороги, положил на бок и спрятал. Поставил коммуникатор на автодозвон: если нужный ему телефон снова будет в зоне покрытия, его коммуникатор даст об этом знать будильником. После чего, лейтенант достал новомодный термоизолирующий охотничий плащ, который сильно выручал его при поездках на мотоцикле, завернулся в него и заснул. Во время бросков через Брекон-Биконс, холмы на стыке Англии и Уэльса он научился спать на голой земле как собака, подложив под голову приклад автомата — и нынешние условия сна были для него райскими.
Лейтенант проснулся около восьми часов по местному времени. Чувствовал он себя превосходно — теперь он мог не спать двое суток. То что он проголодался, зарос щетиной и стал выглядеть как бродяга — значения не имело.
Первым делом — он решил, что надо пойти и узнать, что там впереди ко всем чертям происходит. Потому он набрал номер сотового Рика — если там нет связи, то последние новости надо узнать сейчас.
Рик ответил не сразу. Судя по звукам в трубке — он что-то ел.
— Что жуешь? — спросил подчиненного граф.
— Пиццу, босс. Здесь чертовски вкусная пицца, лондонская просто блевотина по сравнению с этим. Я сгонял в тратторию, тут рядом.
— Внимание не привлек?
— Нет, босс. Там водители грузовиков были, кого там только не было. В таверне у дороги всем плевать, как ты выглядишь, были бы деньги.
— Оставь и Тому. Не наглей. Как он?
— Кажется, дрыхнет без задних ног, босс.
— Разбуди его, пора и службу служить. А как наша подопечная?
— Сидит в номере, босс. Безвылазно.
Лейтенант насторожился.
— Ты уверен? Может, она смоталась?
— Никак нет. Я подкрался к ее домику, чтобы послушать. Она так заорала, что я чуть в штаны не опустил.
САС был в своем репертуаре.
— Спустил или опустил, извращенец чертов? — поинтересовался граф Сноудон — она тебя выходит, заметила?
— Не думайте обо мне плохо, босс, у меня жена и ребенок. Нет, не думаю, что она меня заметила, я был осторожен. Просто мне показалось, что леди снилось что-то чертовски неприятное… Ночной кошмар, босс.
— Ночной кошмар…
Да, после того, что он там видел — удивительно, как ночные кошмары не начались у него, нахрен.
— Значит, так. Я сейчас скину вам координаты одной точки. Это точка, куда уехал фургон, тот самый, который мы вчера видели. В этой точке, если верить карте — нет сотовой связи, мне это не нравится. Я намерен прогуляться и прояснить, что там происходит. Мотоцикл у дороги, я его спрятал примерно в том месте, откуда подам сигнал. От него я пойду на северо-восток, собираюсь пройти примерно двадцать миль. На это я затрачу ровно один день. Если я не подам сигнал завтра в то же время — начинайте беспокоиться.
— Окей, босс. А нам что делать?
— Пока сидите на месте и не дергайтесь. Только если леди куда-то соберется, двигайте за ней, только осторожно. Ясно?
— Как белый день, босс. А если тут начнут крутиться какие-нибудь козлы?
— Действуйте по ситуации. Если они будут представлять опасность — можете пугнуть их. Постарайтесь ни во что не влипать, только из итальянской каталажки не хватало вас вызволять.
— Ясно, босс. Удачи.
Из своего походного набора — лейтенант, граф Сноудон достал фляжку и плитку шоколада. Во фляжке был не виски, а коньяк, поскольку по линии матери предки графа Сноудона были французами, а по линии отца — морскими офицерами, а не пехотным быдлом. Отхлебнув коньяка, он спрятал фляжку обратно — граммов пятьдесят коньяка не только не опьяняли, но и тонизировали организм. Потом он съел плитку шоколада — настоящего, не такого который продают в магазинах, горького — такой шоколад не нужен никому кроме ценителей. Граф покупал шоколад для себя в Найстбридже, где работал один из самых известных магазинов шоколада в Европе или в лавке Виктория на Элизабет-стрит, которая являлась поставщиков Двора Ее (теперь, получается, уже Его) Величества в Лондоне. В этом шоколаде содержалось девяносто пять процентов какао-бобов, и, несмотря на то, что его невозможно было есть не морщась — именно такой шоколад мог дать силы для долгого и трудного пути.
Затем — граф вызвал Google Maps и изучил окрестности, а так же наметил маршрут, по которому собирался идти. Местность здесь была холмистая, холмы как он понял — меловые, сильно похожие на британские. Перелески, поля, эти самые холмы. Здесь, вероятно пасутся коровы, и есть какое-то фермерство. Единственно, что его заинтересовало — большое старинное здание, на котором дорога обрывалась. Он вызвал рисунок в максимальном разрешении и понял, что здание обитаемо: когда это было снято, объектив расположенного на орбите спутника заснял человека во дворе, стадо коров неподалеку, небольшой трактор на поле. Граф заключил, что это монастырь или даже небольшая сельская комунна… скорее первое, потому что сельская комунна, наверное, посадила бы здесь виноградники. Все это не выглядело опасным, и граф не обратил бы на это внимания, если бы не одно "но" — дорога здесь и обрывалась, а больше — ничего жилого в округе не было. То есть если фургон куда-то и ехал — то именно сюда, больше некуда. И граф собирался выяснить, что это за монастырь.
