– Самое странное из всего, что связано с вашим визитом, мистер Кокс, это приказ разместить вас на постоянной основе, – признался Весник. – Мы ведь в основном занимаемся снабжением агентуры. У нас никто не задерживается.
– Да, я знаю. Но я надеюсь, что свою работу мне придется делать неподалеку.
– Вы расскажете нам об этом позже?
– Да, немного осмотрюсь…
– Вы можете прямо сейчас отправиться в гостевой кунг. Там все условия – душ, туалет, хорошая звукоизоляция и вам никто не помешает. Капрал проводит вас.
– Спасибо за такую роскошь, полковник, но у меня к вам еще одно дело. Думаю, я могу подтвердить личность двоих из четырех членов вашего коллектива, на которых вы отправляли запрос в центр.
– Вот как? – удивился Весник и переглянулся с Горном и Штоллером.
– Нам это очень бы помогло, мистер Кокс. Эти ребята отличные специалисты, а мы, по известным причинам, не можем использовать их на полную катушку.
– Я понимаю.
– Чьи же личности вы можете подтвердить? – спросил Горн.
– Лейтенанта Хирша, я знаю его и встречался с ним. И капрала Стентона, его я знаю еще лучше, мы знакомы много лет.
– Сэр, вы сказали – много лет, но ведь он очень молод, – заметил Штоллер.
Ферлин улыбнулся.
– Да, ему немного лет и я знаю его с детства. Джек Стентон жил неподалеку, мы были соседями.
– Ни-че-го себе! – произнес пораженный Весник. – Разве такое бывает?
– Признаюсь, я выбрал вашу базу еще и потому, что здесь служит мой земляк и его командир лейтенант Хирш. Они настоящие мастера своего дела, и я заранее рассчитывал на их помощь.
– Так что, прямо сейчас их вызвать? – спросил Штоллер, поднимаясь со стула.
– Не нужно, завтра утром я сам нанесу им визит, и закроем эту тему.
– Хорошо, мистер Кокс. Просто замечательно. Если вы подтвердите личности Хирша и Стентона, это автоматически легализует у нас и Шойбле, а вот полковник Веллингтон, что про него известно?
– Я старался навести справки и относительно Веллингтона, но это оказалось очень сложно, поскольку он находится на службе уже лет тридцать и всякий раз его деятельность была прикрыта спецотделами и спецпроектами внутри СГБ. Эти проекты открывались, потом закрывались, потом передавались, перемешивались. Где-то агенты оставались без связи и самоконсервировались, где-то исчезали и агенты, и сами руководители проектов. Единственное, что я могу подтвердить, так это его опыт, а вот лояльность…
– Вот и мы остановились на той же позиции, – сказал Весник. – По нему видно, что он битый и даже немного странный. Понятие свои-чужие у таких субъектов полностью деформированы.
– А чем он занимается сейчас?
– Мы решили отправить его на задание, – сказал Горн. – Причем по рекомендации вашего, я надеюсь, подлинного Джека Стентона.
– И что Веллингтон?
– Судя по его радиограммам, он практически готов к выполнению задания.
– А что за задание?
– Мы поручили ему уничтожить вражескую базу.
– В одиночку? – улыбнулся Ферлин.
– Там уж как получится. Деньги у него есть и он заверил нас, что этого достаточно.
Завтрак вышел так себе и это определило настроение Шойбле, Джека и даже Хирша, который в этих условиях не всегда отличал гречку от чечевицы и если дело не касалось овсяного печенья с молоком, вовсе избегал разговоров о еде.
– Этот соус, если его можно назвать соусом, все испортил, – сказал Шойбле, ложась на койку. Он все еще чувствовал во рту этот странный привкус. – Это похоже на сублимированный жир.
– Это похоже на прогорклый маргарин или даже подгоревший кожаный ботинок, – сказал Джек.
– Это был казеиновый клей… – неожиданно высказался Хирш, и Джек с Шойбле переглянулись.
– Ты чего это? – спросил Джек, садясь на кровати.
– Ничего не происходит, Джек, мы сидим здесь и ничего не происходит.
– Опять началось, – вздохнул Шойбле, тоже садясь и поглядывая на Джека. Им опять предстояло придумать какой-то ход, чтобы вывести их товарища из этого состояния.
Иногда на Хирша накатывало и он мог часами лежать с открытыми глазами и смотреть в потолок. Шойбле даже утверждал, что лейтенант при этом не моргал, но Джек и сам Хирш в это не верили.
– Тед, ну ты не прав, тут постоянно что-то происходит. Прилетают корабли, норзы накатывают начиненными взрывчаткой машинами, вы с Джеком недавно хорошо отбились от четырех «гассов», девки у вас были. Да тут приключений на целый год вперед, а ты говоришь, ничего не происходит.
– Я не об этом, Петер. Я о перспективе. Эта база стояла на месте лет двадцать, наверное, теперь переехала и еще будет стоять тут двадцать лет. Даже если получится уцелеть, что мы тут будем делать? Я, между прочим, хотел после контракта гражданскую жизнь начать, у меня на счету хорошие деньги, мозги встали на место по сравнению с тем, каким я был лет в двадцать. Я бы женился, честное слово. А здесь что? Вы хоть представляете, где мы находимся? Представляете, насколько далеко это от Большого сектора? Мы здесь никому не нужны и никому до нас нет дела.
В дверь постучали.
– Вот какой хрен тебя за язык тянул, Тедди? – покачал головой Шойбле. – Вот стопудово пришел старшина Корвакс тащить нас на какое-нибудь пиление дров или таскание воды. Открой, что ли, Джек…
Джек легко поднялся и пошел открывать. Он щелкнул задвижкой, распахнул дверь, и первое мгновение ему показалось, что он спит. Так и раньше бывало, когда они после завтрака возвращались в домик, заваливались на кровати и засыпали на полчасика, а потом бодренькие отправлялись по делам – в парк или на хозработы. И часто во время этой дремы он видел сны, например такие, как этот – будто Ферлин приехал к ним в гости, как тогда в роту Хольмера.
– Джек, ты что, не рад меня видеть?
Джек постоял еще немного, раздумывая.
– Ферлин, а ты мне не снишься?
– Нет, Джек, я пришел наяву.
– А может, ты мне кажешься? Тут последнее время такие видения накатывали, что я до сих пор об этом думать опасаюсь.
– Так я войду?
Не дожидаясь ответа, Ферлин шагнул в прихожую и обнял Джека, и только тогда тот понял, что это не сон. Он облегченно вздохнул и, отстранившись от Ферлина, сказал:
– Знаешь, ты приехал очень кстати.
– Я всегда появляюсь кстати, Джек Стентон, разве не так?
– Да с кем ты там разговариваешь?! – раздраженно крикнул Хирш, которому не нравилось, что все прекратили обсуждать его состояние.
– Со мной он разговаривает, Тедди! – объявил Ферлин, заходя в комнату.
– Ферлин?! – поразился Хирш, тотчас поднявшись – его хандры как не бывало. Они с Ферлином крепко обнялись, и у лейтенанта даже проступили слезы.
– У нас тут вообще-то в тапочках ходят, – пробурчал Шойбле и поставил рядом с Ферлином гостевую пару.
