Ключик. Полжизни за ключик.
* * *
Цивилизованному человеку трудней, чем дикарю. Дикарь привык голодать, ему легче в тысячу раз перенести однообразную еду. А с другой стороны – дикарь, увидев накрытый стол, не задается вопросами типа можно ли есть? И очень удивится, если кто-то скажет, что – нельзя. Может быть, спросит понимающе: еда отравлена, да?
Отравлена. Да.
Тридцать восемь пар глаз уже начали есть. Они лопали подряд все, что стоит на столах. Потому что с самого детства, с рождения, с первого вздоха никто из их хозяев не знал, что такое настоящий голод. Даже дворяне, за плечами которых были лицейские испытания. В мире, в котором они росли, еды было много. Разной еды. И никому не пришло бы в голову кормить ребенка бесконечной кашей из местного «риса», который даже и не рис.
Будем честны. Если бы сторкам пришло в голову накрыть такой стол просто так – ну, просто так! – ребята стали бы есть.
Но стол был накрыт не просто так. Сторки отмечали День Крови – главный праздник своей Империи. С Парадом Клинка, со спортивными соревнованиями, с торжествами и шествиями. Очень красивый и торжественный праздник.
То есть, отмечали то, что земляне отмечать просто не могли…
…Русский блок для мальчишек был последним, в который зашел Нэйк. И он уже знал, что увидит тут. И не удивился.
На накрытых столах не было тронуто ни крошки. Земляне занимались своими делами – кто чем. Но за столами не сидел ни один. Столов будто бы вообще не существовало.
Нэйк начал с блока для младших мальчиков. И вот там он поразился тому, что к еде не прикоснулся ни один. И даже сорвался – накричал. Ему не отвечали – сопели в пол, да несколько самых младших все-таки начали всхлипывать. А в других блоках удивления уже не было – картина повторялась.
– Хорошо, – сказал Нэйк, сцепив руки за спиной. Все услышали, как хрустнули пальцы. – Ужин вам не нужен? Значит, его и не будет.
Повинуясь его свистку, в блок вбежали – с характерной для них суматошной скоростью – несколько сейри с тележками. Стол опустел за какие-то полминуты. После этого Нэйк еще раз – внимательно и долго – окинул всех мальчишек взглядом.
И вышел, оставив их стоять вдоль кроватей.
Наступила тишина.
– А ужин был вкусный… – вдруг сказал уныло Митька, самый младший в блоке.
На него уставились все сразу – почти враждебно. Он вздохнул, махнул рукой и вдруг, вскочив, замаршировал вокруг пустого стола – то одного дергая за руку, то другому подмигивая, то вертясь на пятке или проходясь колесом – и распевая, отчаянно и весело:
Кто бы что ни говорил там —
Выход есть наверняка
Из любого лабиринта,
Из любого тупика!
Есть неведомая сила —
Чтобы нам, беде назло,
Все прощалось и сходило,
Удавалось и везло!
Вскоре все улыбались, глядя на мальчишку, который куролесил изо всех сил. А потом Олег, вскочив, положив руку младшему на плечо и придержав, включился в песню:
Лишь одно меня пугает,
Лишь одно мешает спать —
Вдруг да то, что помогает,
Перестанет помогать?!
Может, с нами силе этой
Вдруг возиться надоест,
Вдруг она заклинит где-то
Иль откажет наотрез?
– Не-а! – мотнул головой Митька и, кувыркнувшись мимо Олега под его руку, снова запел:
Кто бы что ни говорил там —
Выход есть у нас пока
Из любого лабиринта,
Из любого тупика!
Ну и пусть заклинит где-то,
Ну и пусть откажет чуть!
Мы-то знаем, что и это
Обойдется как-нибудь![27]
* * *
Что к побегу на самом деле все готово, Лешка убедился, когда на его глазах были собраны семь арбалетов. Мощных, из какого-то упругого дерева и стальных тросов. Детали арбалетов таились в самых неожиданных местах – иногда лежали просто на виду, только они не были похожи на арбалетные детали.
В блоке все двигались быстро, тихо и очень слаженно. Лешка не взялся бы даже сам себе объяснить, почему и как получилось, что они «вдруг» собрались бежать, что изменилось-то?! Возможно, этот накрытый стол был последней каплей. Так бывает. Вроде бы совсем незначительное событие, пустяк, а тянет за собой такое, что остается только удивляться.
Впрочем, в данный момент никто как раз не удивлялся. Все действовали, и первые слова прозвучали вслух, только когда все уже, в принципе, было готово.
– Младшие спят, – быстро и четко доложил Олегу Тимка Быстров, осуществлявший ментальную связь. – Англичане и девчонки ждут. Можно начинать.
– Ребята, – тихо сказал Олег, и в блоке полностью прекратилось движение. – Если мы сейчас начнем, назад не будет пути. У нас будут сутки, чтобы пройти через плантации, а потом прорваться за реку и уйти в долину. Там сейри. Что с ними делать, мы так и не решили толком, есть лишь слабые предположения. Сейчас еще можно разобрать арбалеты и лечь спать. Может быть, наши нас скоро обменяют. Если что-то сорвется, нас ждет смерть. Хорошо, если быстрая и простая.
– Леш, давай начинать, – как-то жалобно попросил Митька. – Ну, хватит уже…
Олег кивнул. И, подойдя к своей кровати, первым начал повязывать на шею галстук – медленно и торжественно, как в первый раз…
…Блоки запирались на ночь с пульта в дежурке, это было естественно. Но в дежурке – это было давно проверено – находился только рубильник, а исполнительный контакт – в стенах блоков. Что замки можно открыть изнутри – и при этом перехватить управление ими так, чтобы в дежурке не мигнула ни одна лампочка, – сторки, видимо, не могли даже заподозрить. Из четырех часовых на вышках – на стене в этот час просто никого не было – смотрел на блоки только один, и он был убит первым: стрела, выпущенная кем-то из девчонок, попала ему между глаз. В следующие две секунды погибли остальные трое часовых, и возбужденная – но при этом совершенно бесшумная, это выглядело странно и страшновато – толпа подростков заполнила двор. Их движение со стороны могло показаться хаотичным, но – лишь со стороны. На самом деле каждый знал, что делать.
Несколько человек слаженно взяли на себя управление сейри – все рабы в лагере мгновенно погрузились в полное оцепенение не меньше чем на сутки. Группа парней исчезла в блоке для младших мальчишек; девчонки выводили и строили своих младших. Арбалетчики сняли часовых у складов, вскрыли их и начали раздавать оружие, снаряжение и продукты, а несколько человек – Лешка в их числе – ворвались в дежурку.
Двое сторков, находившихся там, лениво созерцали на экранах то, что им показывали «дурилки» землян. Они не успели даже обернуться.
Убивать в спину было отвратительно…
…– Вот так… – мальчишка-англичанин подключил выводы какой-то на живую нитку слепленной штуковины к блоку внешней связи и подмигнул Лешке. – Конечно, ерунда, но на сутки их обманет, если кто вздумает дежурную связь проверить. А за сутки все так и так решится.
