Этого не может быть! Это невозможно! Что это вообще? Галлюцинация, или корабль действительно столь необычным образом вышел из гиперпространства? Здесь, у самой планеты? Без гиперпортала? Голова шла кругом.
— Стреляйте в него! — что был сил крикнул Сконев. Не уверенный в своем диком предположении, он все же не стал ждать.
Странное дело, но ШрейЗиРэн прислушались. Сразу несколько излучателей выплюнули сгустки пламени. Это не были безопасные заряды, способные разве что обездвижить. Нет, оружие работало в боевом режиме. Киборги стреляли по ногам предвестника. Скорее всего, подобное решение стоило им больших усилий. Попади в реликвию, задень ее – и большей трагедии для Домината сложно себе представить.
Константин со злорадством смотрел, как улыбка сползла с лица бородача, как вздрогнул предвестник и упал на колени. Его ноги превратились в кровавое месиво: плоть обожжена, кости и сухожилия перебиты.
— Вы постигнете истину. И она уничтожит всех вас! — со злостью прошипел бородач и… исчез.
Тут же черный корабль за шлюзовыми дверями развернулся и начал удаляться от планеты. Сконев припомнил то количество автономных дронов, которые сейчас кружатся вокруг Абенлу. Наверняка большая их часть висит над храмом. Вот только смогут ли они остановить этот взявшийся из ниоткуда корабль?
Почему‑то в это не верилось. Константин приподнялся на локтях. К нему подбежала Хеели Де Хан. Ее лицо покрылось сетью глубоких морщин, начало шелушиться.
— Попросите выпустить гостей, — тяжело дыша, сказал Сконев. — Мы не справились с миссией. Они заполучили реликвию.
* * *Константин чувствовал себя разбитым и очень уставшим. Он с трудом натянул скафандр, а еще предстояло как‑то добраться до корабля. Теперь храм трясло беспрестанно. Стоя в комнате очищения, он сквозь прозрачные стены видел, как на горизонте поднялся огненный столб.
Неужели реликвия действительно нечто большее, нежели просто объект поклонения?
— Капитан, нам нужно торопиться! — прокричал на ухо Касад. — Хватит пялиться. Сдается мне, киборги уже не удержат планету.
— Они отпускают гостей, — сообщила аллари. — Я бы не взялась предположить всю степень их утраты, но она велика. Тем не менее, решение приняли верное. Теперь нам предстоит отвечать не только перед Содружеством, но и перед Доминатом.
В лифте трясло, движение было рваным, несколько раз ударило о стенки. На выходе Сконев не удержался на ногах и растянулся на полу. Его подхватили, понесли. Народа вокруг почти не было. Как только ШрейЗиРэн открыли шлюзовые двери – гости ринулись в них, стараясь поскорее выбраться на поверхность планеты. Если час назад крыша над головой ассоциировалась с защищенностью, то теперь казалась нависшим топором, изготовившимся снести голову первому, кто задержится. Давка не прошла незаметно, несколько стонущих тел все еще валялись на полу. В общей толчее каждый думал лишь о себе, смотреть по сторонам некогда.
Между тем планета действительно умирала. Все чаще на ее поверхности появлялись змеящиеся трещины, все чаще слышались звуки взрывов. Из трещин под напором вырывались клубы пара. Храм стонал, купола еще держались, но первые осколки невероятно прочного стекла уже летели вниз.
— Нужен образец! — у самых дверей спохватился Сконев. — Нам надо узнать, что это за твари!
Касад глухо выругался, оттолкнул было собравшегося вернуться капитана, бросился обратно в зал.
— Выводите его! — крикнул за спину.
В куче из металла и плоти выбор образцов был огромен. Техник схватил тонкую кисть предвестника.
Пол вздрогнул так, словно вот–вот готов поменяться местами с потолком. Касад опрокинулся, упал прямо в кучу. С трудом выбрался. Где‑то внутри храма вовсю крушились конструкции. Нерушимые когда‑то перекрытия складывались, словно сделаны из бумаги, стеклянные брызги цветным фейерверком стегали по стенам и полу.
— Быстро! — послышалось в наушниках. — Касад, бегом! Где ты?!
Голос принадлежал Бишопу.
— Иду, мать вашу! — огрызнулся техник.
Ранения, полученные на орбите Пиенэ, давали о себе знать не столько болью, сколько слабостью в теле.
Ноги оскальзывались на вздымающемся полу, который с каждой секундой все больше походил на бурлящую большую воду, только тут место бурунов заняли металлические листы, способные раскроить человека надвое. Касад двигался так, словно был сильно пьян, его метало из стороны в сторону, но именно такой способ передвижения позволил ему уцелеть. Несколько больших осколков стекла упали совсем рядом, не зацепив только чудом. Техник вылетел сквозь двери как раз тогда, когда вся конструкция храма осела. С нижних уровней поднялось раскаленное облако. Двери заскрипели и разлетелись тысячами острых брызг. Послышался громкий хлопок. Воздух подался в стороны. Замешкавшегося человека подняло и выбросило, словно пробку из бутылки. Касад пролетел порядка десяти метров. Потом его протащило по камню, словно по шкурке, но ткань скафандра выдержала.
— Вставай, мужик! — раздалось в наушнике. — Это все только начало.
Голос Бишопа раздражал, но идти самостоятельно оказалось очень непросто. За спиной превращался в ничто храм «ТаШаРу–Саг». Ни один ШрейЗиРэн не покинул его стен. Даже не попытался. А «золотая клетка» корчилась в последних судорогах. Ее очертания размывались парящим облаком. Воздух на месте истерзанного храма вибрировал, словно в пустыне. «ТаШаРу–Саг» проваливался в пылающие внутренности планеты, напору которой он так долго противился. Но Храм не желал уходить в одиночестве. Во все стороны от него устремились змеящиеся трещины. Земля ходила ходуном, раскалывалась. В воздух поднимались клубы пыли и мелкой крошки.
Техник оперся о плечо десантника, вдвоем они как могли быстро заковыляли в сторону скоростного экспресса. Их ждали… ждали члены команды «Серого Кардинала». Самого экспресса не было.
— Что за? — выдохнул Касад. — Где колесница?
— Ушла без нас, — бросил Сконев. Он стоял на идеально гладкой платформе, которой пока не коснулся приближающийся апокалипсис планеты.
— Это дело. Теперь сможем изучать эту дрянь, — техник повертел перед лицом Бишопа кистью предвестника, — сколько влезет.
«ТаШаРу–Саг» уже почти полностью скрылся из виду. На его месте образовался огромный провал, над которым скапливалось с каждый минутой все больше темнеющее облако.
— Надо уходить, — наконец, решил Константин. — Мы здесь долго не протянем.
Трещины настойчиво тянулись к платформе.
— Куда идти?! — прорычал Касад. — Чем плохо сдохнуть здесь?
