– Это по твоей части, Ден! – пошутил Треш, кинув спичку в друга. – Помахать ножичком, да приемчики из рукопашки закрутить.
– А ты, можно подумать, Рэмбо с пятью стволами! Сам своим бумерангом и штык-ножом вертишь дай боже!
– Так… Ладно, мы с часик отдохнем, покумекаем и сообщим свое решение. – Треш поднялся с ящика. – Спасибо за обед, пора в туалет, а потом продолжить прочие проце-дуры.
– Даня-я!
Поулыбались, встали. Хозяева ретировались, но на прощание помощник Доцента покраснел, замялся и выдавил:
– Если… гм… нужны девочки… Вы скажите, мы… это… пришлем ребяткам вашим. Поди, изголодались в пути?
– Ого! А то, – воскликнул Лабуда, но на него шикнул Холод, и тот отвернулся.
– Спасибо, но мы пока обойдемся без ваших гейш, – поблагодарил Гучи, усмехнувшись. – К тому же они явно не в форме после трех лет…
Сталкер замялся, не желая обидеть хозяев, не стал упоминать про окружающую антисанитарию. А Треш, желая смягчить неловкость момента, заключил:
– Лучше пусть нас никто не тревожит.
– Будет сделано, дорогой гость! Только вот с водой, как мы уже говорили, проблема. Ее много, но качество оставляет желать лучшего…
– Мы сами разберемся. Лады?
Помощник энергично закивал и убежал. Треш распорядился насчет получасового отдыха, охраны, очередности посещения туалета и душа, а сам подошел к стене и стал разглядывать рисунки. Дети, в основном, изобразили сцены из жизни или снов, но и те и другие носили отпечаток пережитого горя, потери близких и родных, насущные проблемы. В груди все сжалось, в висках застучало, к глазам подкатили слезы. «Дети! Те, ради и из-за которых род человеческий пребывал в этом мире, те, кому дальше было суждено восстанавливать разруху на планете, будущие потомки, коих сейчас и так осталось мало, в одночасье оказались в беде, которую не могла вынести ни одна мать, в заложниках каких-то неизвестных «черепов». Ну, не съели же бандиты маленьких пленников!».
Злата приобняла его, шепнула ласково:
– Милый, ты же сам понимаешь, что детей нужно выручить, вернуть их родителям, дать надежду на будущее, шанс на дальнейшую нормальную жизнь. А отморозки, выкравшие их явно для ужасных целей, заслуживают наказания. Такого, после чего никогда уже не смогут помышлять о новых черных делишках. Чтобы они больше не пугали поселенцев, а дети не дрожали, не ютились по подвалам и верили, что родители защитят их и сберегут. Кто, как не мы, выручим их?!
– Я услышал тебя, Злат. Иди, мойся, ваша с Фифой очередь. Не тяните резину, чтобы мужики могли поскорее тоже сполоснуться после вас.
– А ты придешь ко мне? – девушка лукаво улыбнулась, проведя рукой по бедру Треша.
– Ага. С Холодом. Там же и Анжелка его будет. Гы-ы!
– Дурак!
– Прихвати «слезу», брось в бак с водой. Пусть дезинфицирует. Дуй давай!
Злата, поцеловав любимого в губы, убежала в душ, а Треш долго еще стоял возле рисунков и думал. Ему на самом деле хотелось помочь детям и их родителям. И он мог сделать это, но очень волновался за отряд.
* * *
После отдыха и лечения Треш устроил совет с товарищами. Вопрос о помощи поселенцам не являлся острым – все осознавали безысходность жителей, проблему дальнейшего их существования в городе, перешедшем в руки банды, беду детей и отчаяние родителей, свою нужность. Каждый боец понимал, что этот день может стать последним для него, не в бою за достижение основной цели операции, а при спасении ребятишек случайно встреченных горожан. Но человеческие чувства взяли верх над голосом разума, поэтому отряд согласился на предложение командира. Только Лабуда посетовал на то, что неплохо бы заработать на оказании помощи, как обычно водится в Пади. Его поддержали Гучи и Ра, в которых говорили бывалые сталкеры и наемники. Сегодня рисковать просто так, бесплатно, никто не собирался. Остальные промолчали, искоса поглядывая то на них, то на Треша с Холодом. Девчонки вообще заявили, что пойдут со своими парнями в огонь и воду, несмотря ни на какие проблемы.
– Насчет оплаты я перетру с Доцентом, хотя сами видите… Что с них взять?
– Ну, я, например, могу и оружием, артефактами, товарами широкого потребления… Девочками, в конце концов, – ехидно улыбнулся Лабуда. – Командир, ну сам подумай, какого хрена нам рисковать головой, лезть на рожон, воюя с теми, которые нас даже не трогали? Нам еще три дня ходу до Восточки, а мы тут впустую жертвовать будем? Я вот лично против, но если народ решит, то подчинюсь большинству.
– Я услышал тебя, сталкер! – Треш вздохнул, растер лицо ладонями. – И даже где-то согласен с тобой… Ладно. Зима, ты как?
– Я пучком, командир!
– Ага, пробегусь щас стометровку да прыгну с крыши, – съязвил Вальтер, крутя пальцем у виска. – Сиди уже, вояка, поправляйся!
– Холод, повоюем?
– А то! Поможем страдальцам. Сегодня мы им, а на обратном пути, возможно, они нам. Мертвой заставе помогли, почему саратовчанам отказывать?
– Тогда, если большинство за, то…
– …Э-э, командир, ну ты сейчас меня гнобить будешь? С вами я, сказал же! – надулся Лабуда, разведя руками.
– Хорошо. Раз все согласны, зовем Доцента, узнаем план небоскреба и готовимся к захвату. Ксенон, пожалуйста, кликни хозяев.
– Есть.
Местные очень обрадовались ответу гостей, приободрились, воспряли духом. Насчет оплаты Треш поговорил с Доцентом наедине, тот долго чесал лоб, шептался с помощником и Мананой. Потом принесли из тайника кастрюлю с ободранной эмалью. Бойцы переглянулись, недоумевая о содержимом посуды.
Доцент выудил три свертка из фольги, развернул, вызвав ахи и охи гостей. Три артефакта поразили взоры опытных воинов Пади: «медуза», «полярность» и «чакра». Все диковинные, высокопочитаемые в Мире выживших, баснословно дорогие.
– Это все, что у нас есть… – пробормотал Доцент, держа их в дрожавших руках. – «Полярность» ценна нам запасом энергии, позволяет заряжать генератор. А это свет и тепло. «Чакра» отпугивает мутантов от крепости. Зомби нас обходят стороной, как и звери. «Медуза» разве что годна только шпионам и разведчикам.
– Я уж обрадовался, что все три заберем, – проворчал Лабуда, глядя на мимику командира, из которой все становилось понятным.
– Нет, последнее мы забирать не будем. А вот «медузу» давай, хозяин. Разорять вас жалко, но она может нам помочь во время боя с «черепами». Эх-х, что с вас взять-то? Придется мне с бойцами своими еще чем-то рассчитываться.
– Командир, да брось ты! Че, мы не люди, что ли? – скривился Грешник. – Понимаем все. Давайте уже спасать детишек. У меня, блин, сердце до сих пор не может успокоиться после печальных новостей…
