Маккавей наблюдает за границей. Люди спешат из Боливии в Перу на работу. И туристический бизнес здесь, кажется, процветает. Маккавей думает, что те, кто приезжает сюда – просто богатые фанаты путешествий, решившие внести озеро Титикака в свой список мест, которые нужно повидать, пока не наступил апокалипсис. Чем-то они похожи на него самого или на Байцахана. Тоже игроки, только играют они в другую игру, гораздо менее смертоносную.
Жизнь идет своим чередом.
Чему быть, того не миновать.
– Посмотри. – Байцахан прерывает размышления Маккавея, протягивая ему смартфон. Маккавей опасается того, что Байцахан собирается показать ему какую-то гадость – останки людей после взрыва разорванные или обезглавленных животных. Байцахан выдергивает наушники из разъема.
– Да возьми ты его.
Маккавей берет телефон в руки. С маленького экрана на него смотрят темные глаза Аня Лю.
Маккавей открывает видео. Байцахан тянется через всю кабину и практически кладет голову ему на плечо, так что они могут посмотреть видео вместе.
И они оба смотрят.
Один раз.
– Вот же ублюдок, – говорит Маккавей.
Байцахан откидывается на спинку сиденья.
– Отличную он фотографию нашел! Тебя в одних трусах.
– В этом купаются.
– Да? Я таких ни разу не видел.
– Все европейцы такое носят. Байцахан… – Это нехорошо. Совсем нехорошо.
– И больше 200 миллионов человек видели эту дрянь! Мужчина в потрепанной одежде, поверх которой на груди и на спине висят рекламные щиты, переходит дорогу прямо перед ними. «Человек-бутерброд» звонит в колокольчик. На щитах написано: DIOS Y LA MUERTA ESTÁN CERCA. ESTOY A LA ESPERA DE HEREDAR LA TIERRA.
Один из кротких.
Один из верных.
Один из глупых.
Он исчезает за углом, и звук колокольчика затихает вдали.
– Думаешь, Лю прав? – спрашивает Байцахан.
– В том, что, если нас убить, Аваддон не настанет?
– Ага.
– Ну конечно, нет. Он просто хочет, чтобы за него сделали грязную работу. Он хочет победить – так же, как ты или я, – говорит Маккавей. На самом деле он не слишком понимает, чего именно хочет этот китаец.
– Довольно умный ход.
– Еще бы.
Пока они разговаривают, Маккавей просматривает комментарии. Большинство из них полны ужаса или негодования, глупости или цинизма, фанатизма или сомнения. Многие оставлены людьми с уровнем интеллектуального развития примерно как у овцы. И конечно, интернет-тролли резвятся на всю катушку.
Но кое-что бросается Маккавею в глаза.
Одно имя пользователя – одна большая подсказка.
Он делает скриншот.
– Маккавей, «Мазда» наконец-то сдвинулась с места.
Набатеец поднимает взгляд от закодированного сообщения. Он взломает его позже, когда завершится эта охота. – Поехали. И давай надеяться, что мы не занесены в черные списки таможенников.
Байцахан вдавливает педаль и едет в сторону Боливии.
– По крайней мере, теперь ясно, почему он покрасил волосы.
– Да. Теперь ясно.
На границе им везет. Никто из таможенников на них не смотрит. Форма с красными орлиными когтями оказалась полезной.
Два Игрока въезжают в Боливию.
Жизнь продолжается.
Чему быть, того не миновать.
США, Калифорния, Лос-Анджелес, международный аэропорт Лос-Анджелеса, международный терминал имени Тома Брэдли, зал ожидания компании «Стар Альянс»
Хиляль покинул квартиру Стеллы, угнал машину и отправился в Калифорнию. Сейчас он сидит в частной кабинке, прижав к уху смартфон. До рейса в Бангкок – ближайшее место к Индии, куда он может добраться в этом обезумевшем мире, – остается час. Рейсы постоянно отменяются и задерживаются, а частных самолетов в Южной Калифорнии, похоже, не осталось совсем: все, у кого есть возможность, уже разлетелись кто куда и забились в щели, надеясь переждать катастрофу. Победа над Эа – это, без сомнения, прекрасно, но сейчас Хиляль предпочел бы оказаться ближе к хараппанке.
Ближе к девочке, которую придется убить.
Только бы Создатели не помешали.
Мертвая маленькая девочка.
Хиляль молится о том, чтобы хоть один Игрок нашел в себе силы совершить это убийство.
В глубине души он не уверен, что ему самому хватит на это сил. Но, так или иначе, он летит в Бангкок. Если все пойдет как надо, он доберется туда через 19 часов 34 минуты. Но прежде чем сесть в самолет, надо поговорить с Эбеном ибн Мохаммедом аль-Джуланом. Это очень важно. Надо рассказать ему об Эа. О Стелле. Обо всем.
Хиляль набирает номер. Эбен отвечает почти сразу.
– Хиляль? Это ты?
– Да, учитель.
– Где ты, во имя всего святого? С тобой все в порядке?
– Я в Лос-Анджелесе. Все хорошо.
– Ты встретил кого-то еще из Игроков?
– Нет. Они продолжают Играть.
– А что… Что с Осквернителем?
Хиляль понижает голос до шепота.
– Я нашел его, учитель. Мне помогли, и я нашел его… – И… неужели?..
– Да. Я встретился с Эа. Я говорил с ним.
– Ты встретился с ним?
– Да. Мне нужно было подобраться к нему поближе.
– И что…
Хиляль прерывает его. Торопливо, захлебываясь словами, рассказывает о Стелле, о ее отношениях с Эа, о ненависти к нему и о том, как она помогла его победить. Рассказывает Эбену все. И заканчивает вот как:
– Человечество будет свободно от зла до конца дней. – У меня сотня вопросов, Хиляль. Тысяча. Особенно об этой Стелле и ее армии.
– Как и у меня. Она свяжется со мной, когда сможет.
– Почему ты так думаешь?
– Я постоянно об этом думаю, учитель. Я полагаю, что именно она и ее армия стоят за уничтожением Стоунхенджа. Она не питает любви к Создателям, и особенно – к Последней Игре. Я думаю, она пытается остановить все это. – Хотел бы я с ней встретиться, – неуверенным голосом говорит Эбен. – Встретишься.
– Езжай домой, Хиляль. Последняя Игра оказалась совсем не такой, как мы представляли. Поезжай домой, чтобы мы смогли перегруппироваться. И самое главное – спрятать в надежном месте уроборос, в котором теперь заточена сущность Эа. Молю тебя.
– Уроборос в надежных руках, учитель. Я буду беречь его, как зеницу ока.
– А что с ним станется, если тебя убьют? Нет, Хиляль, тебе необходимо вернуть змей в Ковчег, чтобы мы охраняли его. И если Последняя Игра сотрет нашу Линию с лица Земли, Эа будет погребен и позабыт навсегда.
Хиляль оглядывается через плечо. Мужчина в деловом костюме стоит прямо за ним, буквально в четырех метрах, и таращится на него без зазрения совести. Хиляль решил снять все бинты и представить миру свое обезображенное лицо. Стоит только Хилялю повернуться к нему – и он скрывается. Еще один любопытствующий зевака. Хиляль уже понял, что привлекает своим уродством много внимания, – но это же можно использовать, чтобы отпугнуть людей, которые ему не нравятся.
