на полу, пытаясь встать, но я твердо решил не дать этого сделать и все же вогнал очередную пулю ему между забралом и шлемом. Снова дернувшись, рыцарь-неудачник затих, а его группа поддержки стала отступать, лишившись такого «танка», – возможно, они сейчас перегруппируются, а может, второго такого же поставят…
Но Озноб решил по-другому: он таки бросил осколочную гранату, да таким хитрым способом, что она отскочила от противоположной стены поворота и весьма удачно упала дальше, почти как при штурме телестудии Зеро!
Мне даже стало как-то неловко, что не я повторил этот трюк!
Бабахнуло – Боги великие! Звон в ушах местами переходил в низкий шум.
Но, судя по настороженным лицам сталкеров, некоторые из них все же высовывали головы из-за рюкзаков. Срельба стихла, а Трактор и Зима с Ознобом вскочили, прижавшись к левой стене, и, пригнувшись, побежали к повороту, где очень красиво рассыпались, как недавно в Верхнем Храме, напоминая хорошо выдрессированных акробатов! Так как я почти ничего не слышал – смог только увидеть, как пару раз дернулся ствол карабина Морозова, а уж куда и в кого он стрелял, мне видно не было.
Но через какое-то время все трое вернулись обратно, и я понял, что бой окончен.
Хвала Богам – раненых было только двое, и раны относительно легкие.
У Греты предплечье прошито навылет, да кость не задета. У Головастика немного хуже – рикошет не пробил плоть, но сломал левую лопатку. В целом это неприятно, но далеко от смертельной раны и даже от инвалидности.
Ему сделали плечевую перевязку под комбезом, а снаружи зафиксировали левую руку, примотав к туловищу. Пришлось часть его рюкзака распределить между остальными сталкерами.
Пока мы нашли укрытие между каменных блоков у стены, исполняющих роль контрфорсов, и сгребли туда все вещи, а Зима создал некое подобие полевого лазарета при помощи Гаррота, пока Пако и Химик обшаривали покойников не столько с целью наживы, сколько надеясь получить хоть какую-то информацию, в общем, чтобы не скучать и не чувствовать себя лишним, я подговорил Морозова дойти до конца коридора на предмет разведки и проведения дозорного мероприятия.
Сергей с радостью согласился составить мне компанию, подозрительно смерив меня недоверчивым взглядом.
Мы отрапортовали старшему по званию, который в целом одобрил нашу инициативу.
– Делать вам нехрен, – проворчал Зима, вынимая перчаткой из кипящей на треноге банки хирургические щипцы, – ладно, валите, только недалеко и по правой стеночке…
– Обижаешь, командир! – Сергей разочарованно развел руками.
– Короче, Озноб, спрос с тебя, – отмахнулся Джек.
Дело в том, что выхода с другой стороны «кармана» не было. Точнее, был когда-то давно, но теперь завален. Из «кармана» только два выхода: по тоннелю, из которого пришли мы, или через самопальные ржавые люки вглубь объекта, где существовал выход в Вечную Зиму.
Конечно, перед нами туда уже сходил Головастик с Трактором еще до боя, но, Зодиак свидетель – после боя навалился откат трясучкой и расслабухой. Сидеть в таком состоянии на заднице и ничего не делать, поверьте, еще труднее, чем ворочать мелко трясущимися ногами.
Я чувствовал некоторую неловкую тишину, шагая бок о бок с Морозовым, прижимающимся к стене, и потому решил завязать с ним непринужденную беседу.
– Знаешь, Сергей, я думаю, что наше взаимное недоверие создает напряженную атмосферу, которая может роковым образом сказаться на нашей миссии, – сказал я дружеским тоном, – потому предлагаю объясниться как мужчина с мужчиной, дабы устранить недопонимание между нами…
– Моррисон, чего ты от меня опять хочешь?! – прошипел Морозов, резко обернувшись и посмотрев на меня умоляющим взглядом.
– …и развеять вуаль иллюзий, – договорил я. – Тебя не учили в детстве, что перебивать человека это некрасиво?
– О Зодиак, – тяжело вздохнул Морозов. Он развернулся и снова двинулся назад вдоль стены по тускло освещенному коридору.
– Так вот, – продолжил я, глядя на шлем Сергея, – мне кажется, что настал момент вскрыть карты, как говорится… Я думаю, что некая неприязнь у нас появилась из-за взаимоотношений с некой особой, которая нам оказывала внимание и так же обоих водила за нос… Согласен, это неприятно – видеть человека, совершившего ту же ошибку, что и ты сам…
– Моррисон, – теперь Сергей жег меня взглядом, прижав локтем к стенке, – мне плевать, что за хренотень бурлит в твоей башке, но заруби себе на носу: я ни на кого не работаю, кроме ОРЖ! И ты даже не представляешь, как долго я подбирался к дочке Пакеды и как меня достало все это вранье и недомолвки!
– Зачем пристрелил Выпь?! – резко спросил я уже другим тоном.
Сергей поморщился и сплюнул на пол.
– Я тебе уже перечислил все причины, которые, по-моему, абсолютно логичны, и я не вижу, какого Хиуса…
– Озноб, – я нарочно назвал его кличкой, так как нужно было не показать, насколько вяло я себя ощущаю, – согласен, причины ты назвал, и они весомые. Но прости – я тоже работал в ОРЖ, насколько ты сам знаешь, а туда полных идиотов не берут, минимум таких полудурков, как я. Хоть прирежь меня сейчас, как индюшку, но я знаю, что список причин неполный! А пристрелил ты Выпь как раз в тот момент, когда он хотел торговаться за свою шкуру, это было видно. И как мне думается, поправь, если ошибаюсь, Гарри собирался что-то про тебя намекнуть. А что? Учитывая, что покойный общался с хорьком Квислингом, а тот, в свою очередь, связан с Зеро далеко не напрямую, ибо шестерка, уместно сделать вывод: хорек получает инструкции от некоего ренегата в ОРЖ. Логично?
– А я-то тут каким боком? – хмыкнул Морозов, хотя начал слушать меня очень внимательно.
– Действительно, – кивнул я, – каким? Что могло тебя расстроить в торговле Гарри? Наверное, ренегат знает о том задании, которое дал тебе Стуков? И хорек рассказал об этом Гарри на всякий случай. К тому же твое отравление Выпи чудом не сработало: обрати внимание, как быстро Гарри поставили на ноги и отправили на захват нашей группы. Получается, знали о твоих планах, но не успели предупредить Выпь, зато прибыли после этого довольно шустро. Так что тебя-то я ни в чем не обвиняю, я просто хочу знать, какое у тебя задание, Сергей. Я должен это знать. Иначе я с тобой даже в сортир вместе не пойду. И постарайся не крутить мне уши…
Я с волнением замер, искренне надеясь, что лицо мое излучает спокойствие и решимость.
– Хорошо, – медленно ответил Морозов, глядя мне в глаза, – Хиус с тобой. Я тебе скажу, но хочу, чтобы ты пообещал мне, что не попытаешься от меня избавиться и не применишь никакого грязного приема. Я понимаю, как глупо звучат эти слова, но я верю, что ты не подонок, и даже нужда не заставит тебя нарушить слово.
– Ха, – ухмыльнулся я, – ты ставишь меня в неловкое
