а Рико этого совершенно не хотел.
Все, что ему теперь оставалось — вертеть головой по сторонам, разглядывая все вокруг.
Похоже, они вышли из добывающего комплекса, проходили через перерабатывающий цех.
Рико уж решил, что его хотят наказать какой-то сложной, тяжелой работой, но нет, его вели дальше.
Перерабатывающий комплекс остался позади, теперь они двигались, судя по всему, по административной части.
Куда его, черт возьми, ведут?
— Сюда давай, — приказал охранник, указав на дверь, ничем не примечательную.
Рико остановился, дождался, пока она с легким шипением уйдет в строну.
— Заходи! — приказал охранник, и он перешагнул порог.
Больше всего это помещение напоминало логово какого-то психа, помешанного на электронике: куча проводов, тянущихся по стенам, по потолку, множество терминалов (часть работающие, часть с погашенными экранами), а в центре этого, без преувеличения, зала стоял «трон», на котором восседал АОД.
Вернее Рико поначалу подумал, что это АОД, однако подойдя ближе, убедился, что ошибся — похоже, это тот самый дроид, которого тут называли «начальником Бо», и к которому Рико должен был обращаться «Босс».
— Заключенный 95 7 63, Джон Рико, доставлен, — отрапортовал один из охранников.
— Благодарю, офицеры, вы свободны. Не смею вас задерживать, — проговорил механический голос.
Оба охранника четко развернулись на месте и, чеканя шаг, вышли из зала.
— Добрый день, Джон Рико! Рад лично с вами познакомиться, — пророкотал голос.
Поначалу Рико показалось, что говорит «АОД», но нет — голос звучал со всех сторон.
— Спасибо.
— Офицеры безопасности станции доложили, что произошел конфликт, в результате которого погиб один из заключенных. Вы его убили.
— Я защищался!
— Это неважно. Вы убили заключенного, а это нанесло урон корпорации. Теперь мы будем вынуждены предоставить ему новое клон-тело, а это стоит денег.
— Он отработает, — хмыкнул Рико.
— Он не должен отрабатывать новое тело, — без тени злости ответил робот, — в том, что он лишился старого, виноваты вы.
— Мне нужно было позволить убить себя?
— В случае если вам угрожала опасность, если другой заключенный намеревался избивать вас или тем более убить, вы должны были обратиться к офицерам безопасности…
Ну, понятное дело. Эта железяка будет талдычить про правила, законы, как должно быть, и как нужно поступать согласно местному уставу.
Рико поморщился. Разговор с этой железякой столь же бесполезен, как и с охранниками. Быстрей бы уже чертов АОД назначил ему наказание, как и предписывают его чертовы «правила», и Рико его бы отбыл.
Кстати, о забавном. В своем время он слышал историю, что нанятые корпорацией шахтеры устроили забастовку. Хотя нет, не так: они могли бы устроить забастовку, однако в их контрактах был прописан отдельный пункт, запрещающий это делать. И тогда они поступили хитрее — стали работать строго по инструкции, соблюдать все правила техники безопасности, отказывались от работы, нарушавшей эти самые правила.
Корпорация выдержала всего две недели, причем за эти две недели она понесла огромные потери. Сначала роба не соответствовала стандарту, пришлось шахтерам выдать правильную. Затем заменили оборудование (шахтерам даже ничего портить не пришлось — все было старым и ветхим, естественно, не соответствующим требованиям по безопасности). Ну и контрольный — добыча также происходила строго по правилам, и объем ее был столь мизерный, что даже не покрывал расходов корпорации.
Промучившись две недели, корпораты сдались, пошли на сделку с шахтерами.
Эх, жаль, что здесь так не прокатит. Начнешь все делать строго по «правилам» — Бо будет доволен, но ведь от охранников получишь электродубинкой по почкам…
— Я готов отработать затраты на производство нового тела для убитого мной заключенного, — заявил Рико, надеясь, что так сможет отделаться от других наказаний, но Бо на эту хитрость не купился.
— Само собой, — заявил он, — однако вы совершили проступок, и должны понести за него наказание. Но…
Вот на этом моменте Рико напрягся. Это самое «но» сейчас должно было обозначить, на кой черт его приволокли к начальнику Бо.
— Но вы можете помочь корпорации. Если ваша помощь будет существенной — вы можете рассчитывать на отмену наказания.
— И чем я могу помочь? — осторожно спросил Рико.
— Корпорация ведет расследование по делу о нападении на «Джампер». Что вы об этом знаете?
— Ничего, — соврал Рико, — и «Джамперы» близко никогда не видел.
— Вы знаете тех, кто мог совершить нападение на «Джампер»?
— Нет. Откуда?
— Вы уверены в этом?
— Абсолютно.
— Что ж, очень жаль, — такое заявление из уст машины воспринималось забавно, — я очень хотел вам помочь, но так как вы не желаете сотрудничать, то у меня нет другого выхода. Вы отправитесь на «балкон», отбудете там двое суток, и по возвращению на две недели получите двукратное увеличение дневной нормы.
Голос замолчал, словно бы ожидая, что Рико начнет возмущаться, качать права, торговаться, но он молчал.
— Вы все поняли? — как показалось Рико, несколько разочаровано спросил Бо.
— Да.
— Да, босс!
— Да, босс. Я все понял.
— Вы не передумали? Не желаете начать сотрудничать с представителями корпорации и помочь раскрыть преступление?
— Я ничем не смогу помочь, босс. Совершенно ничего не знаю о «Джамперах», и уж тем более о случаях нападения на них или о людях, которые на такое способны.
Голос ничего не ответил, вместо этого за спиной Рико открылась дверь и заглянувший в зал охранник приказал:
— Рико! На выход!
* * *
Забавно, но если бы Рико знал, что его ждет — вполне возможно, что он решил бы поиграть с Бо. Согласился бы на сотрудничество, начал бы полоскать роботу его электронные мозги и, глядишь, смог бы избежать наказания.
Это с одной стороны. С другой — черт его знает, до чего бы такое «сотрудничество» могло довести…
Но явно ему бы сейчас было где угодно лучше, чем на «балконе».
Едва очередная дверь открылась, охранник, стоящий сзади, толкнул Рико в спину, и дверь тут же закрылась.
Оказалось, это был шлюз, и они его только что прошли. Последняя дверь вела наружу.
Рико стоял на каменной площадке, действительно, эдаком «балконе», с которого открывался поистине необычный вид.
Перед ним была вся планета, но любоваться тут было нечем. Пейзаж был пустым и безжизненным, будто смотришь на мир после удара ядерной боеголовкой. Ну, или же на эдакий филиал ада из фильма: пустошь до самого горизонта, торчащие тут и там скалы, расщелины, из которых то и дело поднимается огонь, пар или дым.
Первый же вдох на «балконе» показал Рико, что его ждет. Воздух горячий, будто дышишь, сунув голову в духовку, едва делаешь вдох, и ощущение такое, что обжег легкие, в горле тут же засаднило, нестерпимо захотелось кашлять. Но Рико подавил это желание, осознав, что если раскашляется, то все будет еще хуже.
Теперь понятно, почему из «Цитадели» никто не сбегал — за пределами станции действительно было попросту невозможно выжить. Сколько он сам сможет продержаться тут без маски?
И хорошо бы просто потерять сознание, отключиться и умереть. А то, наслушавшись рассказов арестантов, совсем не хочется мучиться до последнего, выхаркивая наружу собственные кровь и легкие.
Тяжелый вздох или, скорее, вдох заставил Рико обратить внимание на край парапета — там, в нише, скрючившись, лежало тело.
Рико подошел ближе и…
— Марго!
Он присел рядом, схватил девушку за лицо, поворачивая к себе.
Марго выглядела крайне плохо — все лицо залито кровью, в глазах полопались капилляры, кожа была серого цвета. Она хрипела, то и дело закатывала глаза, и Рико совершенно не понимал — в сознании ли она еще.
— Рико… — прохрипела, наконец, она.
Он же просто кивнул.
— Где Юдж…
— Все хорошо, а ты не говори, хуже будет. Реже дыши! — скороговоркой выдал Рико, и сам вынужден был вновь вдохнуть воздух. Очередная вспышка боли, и в этот раз он не смог сдержать кашель, вновь втянул воздух, и все по новой…
Успокоившись, он взял себя в руки, сдержал кашель. Худо-бедно лезвия, раздирающие легкие, исчезли.
Но как долго он так продержится? Не может же он вообще не дышать? И как помочь Марго?
Тут же на ум пришла отличная идея.
Он схватил Марго, потащил ее к краю «балкона».
— Нет… — прохрипела она, сообразив, что он задумал, — убивала себя…возвращали…заново.
Черт! Рико понял, о чем она говорит — Марго уже спрыгивала вниз, разбивалась, но чертовы ублюдки из «Мэн-Тел», едва только она пробуждалась в новом теле, тащили ее снова сюда.
А это значит, что сбрасывать
