– Долго вы ходите, – угрюмо сказал Петрович. – Минут пять, и мы бы отсюда двинули.
Отец пробормотал что-то вроде извинения. А у меня вытянулась физиономия.
Неслыханное дело! Такая орава людей – испытанных, ко всему привычных. Хорошо вооружённых. Чего им бояться?
Да они сами в клочья порвут любых заезжих!
– А где Белик? – спросил отец.
– Нет его, – вздохнул Фома, тощий сердитый мужик, напарник Петровича.
– Как нет?
– Грохнули раба божьего… Хорошо, хоть нас предупредить успел.
Белика? Одного из самых крутых трикстеров – того, кто смог уцелеть даже в Первую ходку?!
– Валим… – негромко скомандовал Петрович.
И несколько бригад ловкачей, растянувшись в цепочку по двое, двинулись на восток – вдоль обычно малолюдного ответвления Тропы.
Дымка сгущалась. Внутри так часто бывает – намного чаще, чем в Колядинске… Лишь минуту назад светило яркое солнце, а теперь мгла уже окутывает очертания ближайших домов.
Сумерки – подходящее название. Здесь, внутри, они караулят тебя за каждым поворотом…
И значит, надо чутко вслушиваться, всматриваться в обманчивые силуэты. Что там – куст сирени или живоглот уже распахнул похожую на чемодан пасть?
Мне не страшно.
Со мной люди, которые десятки раз проходили Тропой. И десятки раз приносили домой товар.
Ни одна сволочь не смеет разрушать этот установленный порядок вещей. Особенно теперь, когда нам с отцом впервые улыбнулась удача!
Тут она – в моей сумке… Мне кажется, я даже чувствую её тепло через толстый хлопок.
С трудом переборол желание ещё раз увидеть ведьмины глазки. С нежностью погладил висевшую через плечо сумку. И смущённо оглянулся – нет, никто не заметил моего детского жеста…
Ловкачам было не до того.
Шли молча. Разумеется, никто не собирался мне что-то объяснять. Хотя я не маленький – сам понимаю. Раз те отморозки сунулись в сердце Зоны – они не просто пришли грабить.
Это ведь глупо.
Отобрать товар безопаснее у периметра…
А вот если чужаки хотят поставить под контроль Зону – тогда всё логично. И Белика завалили именно ради этого. Чтоб показать – никто, даже самый лучший из вас, отныне не укроется внутри!
Хотите жить – платите. Или сдавайте товар нашим закупщикам за половину реальной цены.
Гады!
Слыхал я, как нынче делается в Москве…
Сердито шмыгнул носом. Жаль, что мне пока не доверяют оружие.
Какой смысл отступать?
Наверняка чужаки рассчитывали выловить трикстеров отдельными группками. Но Белик успел всех предупредить. Мы объединились. И фиг они теперь с нами справятся!
В конце концов, мы не бараны, а ловкачи!
Хмурый Петрович идёт ведущим в колонне. Я осторожно догоняю его и трогаю за рукав. Надо ж хоть что-то выяснить – например, сколько врагов нам противостоит?
Петрович не даёт мне сказать.
Молча кладет ладонь на плечо, отталкивает куда-то себе за спину…
– Ложись! – сердито шепчет отец.
И я вдруг замечаю, что остальные трикстеры уже попадали прямо в пыль, на изрытую огненным червяком землю. Укрывшись за вздыбленными кусками асфальта, целятся из разнокалиберных стволов куда-то в дымку…
И, падая рядом, я наконец угадываю там, в мареве, человеческий силуэт.
Сердце колотится – будто предчувствуя вырастающие рядом десятки вооружённых фигур…
Но секунды тянутся, и ничего не происходит.
Лишь незнакомец делает шаг навстречу. А Петрович – шаг вперёд. Он – единственный из наших, кто даже не пригнулся. Разве что положил палец на спусковой крючок «АКМа».
У незнакомца ствол и вовсе болтается за спиной. Да и в фигуре его нет ничего угрожающего.
«Он что, один? Один!»
Ещё шаг в нашу сторону…
Теперь я хорошо могу его разглядеть. Мужик лет сорока с наголо обритой головой. Чёрные форменные куртка и штаны – без эмблем и знаков различия, чёрные берцы[2]. Оружие? Ага, да ведь у него «Бизон» со шнековым магазином! Раньше я видел такой только на фотках. Шестьдесят восемь патронов!
– Ближе не подходи, – сухо советует Петрович.
«Чёрный» улыбается. У него самое обычное лицо – разве что немного бледное. А ещё улыбка – странная. Слишком безмятежная для человека, в которого целится десяток стволов.
– Тесное место Зона. Даже вдвоём не разойтись!
– А ты ищи другую дорогу! – хмурится наш «бригадир».
– Не выйдет, – вздыхает «чёрный». – Одну Тропу топчем…
– Это не твоя Тропа.
– Теперь моя.
– Вот гнида! – едва слышно бормочет Фома.
Но никто из трикстеров не вмешивается в разговор.
Петрович качает головой:
– Зря вы ушли в «беспредел». Тот, кто убивает за периметром, – сам долго не живёт. Есть такая примета…
– К чему эти уголовные суеверия? – скалится «чёрный». – В бизнесе главное не приметы. Главное – знать, чего хочешь.
– И чего ж вы хотите?
– Тебе известно. И Белику – тоже было известно…
– Сволочь! – взрывается один из наших. – Хрена тебе обломится!
Незнакомец равнодушно пожимает плечами:
– Увидим. А пока предлагаю начать взаимовыгодное сотрудничество. Предлагаю выложить из ваших мешков и сумок то, что вам не принадлежит. Обычное барахло можете себе оставить.
Я холодею от такой наглости. И крепко прижимаю к себе сумку.
Трикстеры вполголоса матерятся.
Петрович стоит вполоборота ко мне, и видно, как мрачная ухмылка кривит его губы:
– Не принадлежит? Это кто ж так решил?
– Могу показать документ от областной администрации, – спокойно говорит «чёрный». – Но ведь формальности для нас не главное?
– Документ – это хорошо, – сплёвывает Петрович.
– Вот и чудесно, – долетает откуда-то сзади новый голос.
Я рывком оборачиваюсь.
Ни хрена не видать в тумане…
Отец морщится. Ясно – дорога назад уже отрезана. Похоже, те твари отлично знают город. Им известно, что здесь у Тропы нет ответвлений…
Ну и что? Они рассчитывают запугать ловкачей?
Часть нашей группы развернула автоматы в ту сторону, откуда мы пришли. Врасплох они нас не застанут.
И вообще, пора идти на прорыв!
Почему Петрович тянет? Осторожничает, будто ламер! Какого лешего пытается строить из себя дипломата?!
