бы мог и повлиять на неё, через Хелену… — произнёс Николай, смотря вперёд.
— Николай! Они выбрали Барклай-де-Толли! Уже нет времени менять планы, — с металлом в голосе ответил англичанин.
— Да я…всё я понимаю. Но кто знал, что он приплывёт на лодке…Это же архаизм, я вообще не понимаю…Морозова! Это старая перечница его уболтала приплыть морем!
— Значит, убей… — пожал плечами Кавендиш, поднимаясь на ноги. — Люди мешающие нам, не должны жить. И Николай, — посмотрел Кавендиш на человека, замерзшего на скамейке. — Германия и Италия, подписали союз с Австрией сегодня утром. Их войска начали погрузку на корабли…
— Я понял… — кивнул император.
— Надеюсь… — кивнул мужчина и приложив руку к цилиндру на голове, оставил императора одного.
Дождавшись, когда к нему подойдёт канцлер. Николай отдал распоряжение о переброске войск империи на африканский континент.
Император не мог допустить чтобы его отряды наёмников и добровольцев, столкнулись с регулярной армией стран тройственного союза в одиночку.
Даже если они не смогут договориться с Английской и Французской короной, он не оставит своих людей умирать.
Война за Танзанит начиналась.
Движением пальца, императора сдвинув алмаз на своём перстне, заглянул в небольшой тайник в кольце. И довольно улыбнувшись, он направился к ближайшему официанту.
Месть за своё унижение совершится сегодня.
* * *
Бал гремел. Били фонтаны шампанского. Играли оркестры. Люди танцевали.
Я стоял на лестнице и смотрел на гостей.
После разговора с кардиналом, я был пришибленный.
Мне дали два часа на размышление и осознание происходящего.
Опершись о перила, я думал.
Выбрать сторону кардинала и насолить Николаю или получить в жены двух жён и знакомства во Франции и Англии.
Хотя зная Николая. Мне от этого знакомства достанутся лишь громкие слова.
Впрочем, от кардинала я не ожидал чего-то другого.
И мне нужно было выбрать лишь ту сторону, где меня будут меньше трогать в своих интригах.
Пока я размышлял над своим выбором, внизу остановился мужчину в замшевом костюме и широкополой шляпе.
Сняв шляпу, он, ухмыльнувшись, смотря в мою выпученные глаза, сделав небольшой поклон, направился дальше.
Проводив поляка злым взглядом, я с трудом удержался, чтобы не запустить ему в спину несколько ледяных техник.
Нужно было вышвырнуть в Неву его ноги.
— О чём вы так усердно думаете Сергей Алексеевич? — раздался позади меня голос баронессы Морозовой.
— Пытаюсь выбрать дальнейший путь в своей жизни, — произнёс я, посмотрев на Елену.
Она, сделав глоток из своего бокала, задумчиво кивнула несколько раз.
— Может, я могу помочь вам советом? Не думаю, что ваша ситуация, может отличаться от всех, что я пережила лично или с моими бывшими друзьями.
— Мне кажется, такого в вашей жизни ещё не было, — хмыкнул я, проведя пальцами по перилам. — Мне предлагает дружбу кардинал. В обмен он хочет чтобы я отказал Николаю.
— Оу! — воскликнула Морозова. — Всего-то? И вы смеете думать над этим?
— Император слишком сильно меня раздражает, а его люди приносят один вред в мою жизнь, — пожаловался ей.
— Так это же император, ему по статусу положено, творить всякую ерунду и бесить своих подданных. Не говорите чепуху, это такие мелочи в жизни. Вы ещё привыкнете.
— Его люди чуть не убили меня в моём же доме… — попытался я оправдаться.
— Ну не убил же? — окинула она меня взглядом. — Вот мой вам совет. Вставайте на сторону императора. Показательно, но в то же время отдалитесь от него, уезжайте на Урал или на юг страны. Там, где его руки будут коротки. Хотя бы на годик. Игнорируйте письма. Пусть он сам к вам ездит. И вы увидите, как он изменит к вам отношение.
— По-моему это уже звучит глупо. Император будет ездить к князю и подобреет, — покачал я головой.
— Я не сказала, что подобреет. Он изменит отношение. Вы будете его раздражать и бесить ещё больше. Но вы, выбрав его сторону сейчас, свяжите ему руки. Он всегда будет помнить, кому он обязан. И будет считаться с вами.
— Вы так преданы императору, что готовы на любые унижения? — нахмурился я.
— Я предана не императору, а стране… — строго произнесла Морозова. — Это разные вещи. И вам советую, быть патриотом страны, а не… — махнув рукой, она направилась вниз, оставляя меня одного.
Оболенскую, я увидел через час после прибытия на бал, к моему удивлению, она, гуляла по территории Петергофа, под ручку с Ветровым.
Увидев меня, с бокалом в руке, которым я им отсалютовал, она, поджав губы, дёрнула своего спутника в противоположную сторону.
Стерва.
Улыбнувшись своим мыслям и допив напиток, большим глотком, я, швырнув, бокал себе за спину, направился гулять по нижнему парку.
Пусть катится куда хочет.
Подарок императора…етить её за ногу.
— Князь, простите, что мы так неожиданно, но дело не терпит отлагательств!
Возле меня неожиданно появилось двое мужчин.
Один из них был типичным итальянцем, добродушный весёлый мужчина, одетый с иголочки.
А вот второй, был в белоснежном костюме, с длинными белыми волосами, спадающие на плечи.
— Кто вы господа? Я вас не припомню, — нахмурился я, такой грубоватой манере.
— Мы с вами пересеклась, у вас дома. Когда император вас представил аристократам, — произнёс итальянец. — Я Эмилио Эсте. Младший брат, главы дома Эсте.
— Я Франц Дитрихштейн, советник Его Величества Сигизмунда, короля Богемии, — ответил беловолосый.
— Неожиданно… — хмыкнул я. — И что же привело вас ко мне?
— Мы бы хотели уточнить, появление Юлии Оболенской в обществе господина Ветрова, это можно расценивать, как ваше расставание?
Остановившись, я посмотрел на моих собеседников.
И, кроме неподдельного интереса к этой ситуации, на их напряжённых лицах, я не мог прочесть ничего. Ни издёвки или какой-то радости.
— Скажите, а вам это для чего?
Переглянувшись со своим товарищем, на лице Итальянца, появилась недовольство.
— Мы скажем вам князь правду, как только получим от вас ответ. Так будет справедливо, — вмешался чех.
— Интригующе, — хмыкнул я. — Официально заявляю господа, Юлия Оболенская никоим образом не связана с родом Барклай-де-Толли и все наши договорённости всего лишь пыль.
Не успел я закончить, как итальянцев высоко подпрыгнув, вскинул кулак вверх.
— Mamma mia! Pazzesco! Sono veramente contento…
Открыв рот в удивление и смотря на беспрерывно говорившего на своём языке итальянца, я не понимал, что происходит.
Парень начал трясти своего товарища за плечи и непрерывно что-то выкрикивать
Проходящие мимо нас люди, бросая на нас осуждающие взгляды, ускоряли свой шаг.
— Сhe fortuna! — радостно подпрыгивал парень, выбежав на середину аллеи, обнимал проходящих мимо людей.
— Может его успокоить? Как бы ни натворил дел, — произнёс я шокировано.
— Не стоит беспокоиться, большая часть гостей знает,
