Ознакомительная версия.
И тут отчим, про которого все забыли, больно рубанул каблуком по голени Фомина, подхватил «Шар» и отбежал с ним к краю холма. Поднял над головой, словно заветный приз, победно заголосил:
– Я! Я его заслужил больше всех! Я к нему шел всю свою жизнь! Я…
Он вдруг скорчился, чуть не выронив артефакт, схватился за щеку.
– Проклятый зуб… – Он поднял взгляд на друзей. – Что уставились, бакланы? Не про вашу честь вещица! Сопли подотрите сначала! А я вам всем покажу, кто такой Саша Восток!
Отчим сделал еще один шаг назад, оказавшись на самом краю. Вновь поднял «Шар» и с дурацкой улыбкой на устах торжественно произнес:
– Я хочу счастливого бессмертия для себя и чтобы мои враги сдохли!
Он застыл в ожидании чуда.
Подул легкий ветерок и тут же опал. Больше ничего не произошло.
Восток потряс «Шар», словно погремушку, с явным раздражением повторил:
– Я хочу счастливого бессмертия…
И переменился в лице, ощупывая что-то языком во рту. Потом опустил артефакт до уровня глаз и, широко открыв их от изумления, прошептал:
– Сука, ты вылечил мне зуб? Ты, сука, вылечил мне больной зуб?
– Заветное желание, – прошептал Игорь. – Он знает, чего ты сейчас хочешь на самом деле.
– А-а! – Восток в ярости затопал ногами, занес «Шар» над головой, намереваясь сбросить его вниз.
Раздался выстрел, голова отчима дернулась. Откуда-то из глубины карьера раздался хриплый вопль Херсонца:
– Сдохни вместе со мной, петушара!
Отчим выпустил «Шар», который ухнул вниз, сам полетел следом.
Какая-то сила подхватила его тело и артефакт, сжала вместе и принялась медленно, с чувством сворачивать и сдавливать. Воздух наполнился хрустом костей и треском разрываемой плоти – «мясорубка» всегда работала грязно.
Гоша сразу отвернулся, а Игорь смотрел, как его отчим превращается в кровавый ком. Потом парня стошнило, но легче не стало.
Когда все было кончено, ловушка разрядилась и все, что некогда было человеком и «Золотым шаром», бесформенной массой упало на дно карьера. Чесноков вздохнул, подошел к Старцеву, который уткнулся в собственные колени лбом, сел рядом и приобнял его за плечи.
– Простите меня, – раздался глухой голос Семена. – Простите…
Гоша повернулся к Игорю, многозначительно посмотрел на него. Фомин тяжело вздохнул, подошел и тоже уселся на землю. Сказал:
– Ладно, Сём, чего ты… Не убивайся. Всех нас тут… кхм… накрыло, – он закрыл лицо руками, устало массируя лоб. – Домой хочу.
– Мужики, я вас так подвел, – убитым голосом сказал Старцев.
– Ничего не подвел! – перебил друга Чесноков. – Не нужен нам этот «Шар», правда, Игорь? Не горазды мы играть в такую «русскую рулетку». Не согласен я, чтобы ради моего желания с вами случилось что-то плохое… Ну их, эти внеземные чудеса. Сами с руками. Сами всего достигнем. Правда, Горыныч?
Фомин улыбнулся. Что тут теперь скажешь? Что ни делается, все к лучшему?
– Все, хватит уже, – хлопнул сломленного Семена по спине Гоша. – Собирайтесь, я вас выведу.
Новосибирская область, город Искитим. Кафе «Саманта Смит»
3 мая 2016 года
Весенний солнечный свет проникал сквозь большие окна кафе и ощутимо пригревал разомлевшего от тепла Игоря. Он лениво постукивал пальцем по лежащей на блюдце чайной ложечке, разглядывая прогуливающихся по тротуару искитимцев.
Завибрировал телефон, елозя по скатерти. Фомин поднял бровь, взял аппарат и поднес к уху.
– Да, свет очей моих, – елейным голосом сказал он.
– Я лыжи с чердака выбрасываю, – раздался из динамика голос Маши.
– Эй, не вздумай! Я на них буду кататься!
– Когда ты последний раз их доставал? Они все в паутине!
– Это защитный слой!
– Игорь, на них написано «Буковина-82», они старше меня! И в занозах!
– Ну, Маш, они всегда там лежали, – заныл Игорь. – Вдруг пригодятся.
– Куда пригодятся? Если только на растопку. Нет, я выкидываю. Раз уж всё, новая жизнь, значит, новые порядки.
– Вот знал, женщина, что не нужно было тебя к себе звать жить.
– Попробовал бы не позвать! Ладно, проехали. Семен не пришел?
– Нет еще. Опаздывает, как всегда.
– Ладно, привет ему. Домой поедешь – позвони. Люблю тебя.
– И я тебя люблю. Маме привет. До встречи.
– Пока.
Фомин улыбнулся, положил телефон на стол и отхлебнул кофе.
Старцев появился через десять минут после уговоренного времени. Вошел в легком весеннем пальто, улыбающийся и приветливый. Помахал знакомой официантке, хлопнул по плечу Игоря и плюхнулся напротив. Крикнул:
– Любочка, солнышко, мне как обычно!
– Привет, – сказал Игорь и постучал по наручным часам. – Опаздываешь.
– Дела, Горыныч, дела.
– Дела у прокурора…
– Ой, вот не надо этого, – отмахнулся Старцев, снимая пальто и кидая на стул рядом. – Ух, погодка отличная! Прямо душа радуется.
– Радуется, – согласился Игорь. – А брюхо требует шашлычка, да чтобы с дымком и на природе. Махнем?
– Обязательно махнем, – улыбнулся Семен.
Официантка принесла на подносе омлет с помидорами и чайник душистого чая. Кокетливо состроила Старцеву глазки, выставила перед ним заказ и удалилась, виляя бедрами.
– Ух, Любка, – восхищенно зацокал ей вслед Семен.
Он приступил к омлету, разрезав его на дольки. Спросил:
– Гошку давно видел?
– На прошлой неделе. Опять в Зону уходил.
– Ох, доведет его этот Громов до могилы.
– Ну зачем ты? Гошка наконец свое призвание нашел, не мается больше по кабакам.
Семен согласно кивнул, работая челюстями.
– Тут да, – с набитым ртом сказал он. – Тут не поспоришь.
– Ты лучше скажи, чего у тебя по телефону голос был такой загадочный? Прямо вот нужно встретиться, и все тут. У меня вообще-то теперь семья, я занятой и солидный человек.
– Не дуй мне в уши, – потряс вилкой Семен, улыбаясь. – Машка небось весь жирок у такого солидного дяди растрясла, не дает тебе булки расслабить. Как она?
– Хорошо. Привет тебе передавала.
– О, и ей тоже. Как мать?
– Все хорошо. Врачи сказали, никакого Руффа, легкое недомогание. Что-то там с рассеянным вниманием, не помню точно. Таблеток попьет, в санаторий съездит, и все будет нормально. Фишер обещал все устроить.
– Ей мои пожелания скорейшего выздоровления. И Эриху привет.
– Передам обязательно. Так чего позвал-то?
Старцев прожевал, сделал глоток чая. Стал более серьезным.
– Чего такое? – напрягся Игорь.
– Уезжаю я. В командировку. Контора посылает, дело важное.
– Куда?
– Не могу сказать, уж извини.
– Понимаю-понимаю, – протянул Фомин. – Надолго?
– Как пойдет. Думаю, до конца месяца.
– Жалко, так бы на шашлычок, на рыбалочку бы, – начал было Игорь, но, видя, что Старцева что-то гложет, замолчал.
Ознакомительная версия.
