— эльф посмотрел на меня убийственным взглядом. — Вместе с объединённой армией Шардакса они держали оборону в Ревущем ущелье, что соединяет наш континент и Империю света. Было это двадцать лет назад. Если бы тогда армию не остановили, мы бы все сейчас на итраксианском говорили или вообще здесь не стояли.
Убедившись, что я оценил заслуги гильдии, он продолжил.
— Главный танк у них — Аттила, дредноут, увидишь, ни с кем не перепутаешь. Лидер всех заклинателей — плетельщик душ Айнхэндер.
— Офицеров по имени подбирали, я так понимаю? Кого-то на другую букву в гильдию не берут? — продолжил подтрунивать я над излучающим восторг эльфом.
Он насупился, но промолчал.
— И верховный целитель — аколит Персефона, носитель легендарного оружия — Реквиема, Посоха Изломанных Костей.
Ба, знакомые все лица.
— Звучит как-то гадливо. Она им лечит или калечит?
— Всего понемногу, — туманно ответил Соверетт.
— Давай, мы уже почти пришли. Они всегда у Консилиума собираются.
Большая площадь перед мрачным готичного вида зданием, ожидал увидеть на нём горбатого звонаря, но не сложилось, была битком забита людьми. Собрался, похоже, чуть ли не весь город. И игроки, заинтересованно обсуждавшие детали события, и жители старались протолкнуться как можно ближе к ступенькам, на которых стояла группа дроу. Шестёрка эльфиек привлекала внимание всех остальных. К ним периодически подходили сопровождающие их члены Домов и советовались о чём-то приглушенными голосами.
— Слушай, не видно же ничего, — бросил я моему экскурсоводу.
Соверетт хлопнул себя по лбу с досадой и прошептал слова заклинания.
Глаза на мгновение заслезились, и тут же картинка словно приблизилась. На периферии интерфейса повис бафф Дальнозоркость. Теперь пусть с трудом, но я мог рассмотреть фреймы с именами и внешность Совета Старших Домов.
— Вон та пигалица, — произнёс Соверетт шёпотом и ткнул рукой в невысокую эльфийку, — Кхенна́рия До’эт. Cамый молодой Матриарх Аскеша. Прошлая скончалась по естественным причинам. Абсолютно естественная смерть от переизбытка железа в организме, — он сделал рукой несколько колющих движений и расхохотался.
Я вежливо улыбнулся и пригляделся к амбициозной мадам[6]. Молодая и стервозная на вид, даже по меркам дроу, эльфийка в кобальтовом платье со стоячим воротником и глубоким вырезом.
— Её брат-близнец, Истраль. Изрядный психопат по слухам.
Соверетт говорил что-то ещё, а я оскалился, наблюдая за такой знакомой долговязой скучающей фигурой, что стояла, опираясь на копьё, сбоку от сестры. Разве что лицо его от глаз и ниже закрывала полумаска. Весьма похожая на ту, что носили шиноби и самураи, стилизуя их под демонические рожи с клыками.
— Н-да, я это пидора знаю. В Химках деревянными членами торгует.
В голове играло злое веселье. Вот ты и нашёлся, мразь.
— Что?! — растерялся дроу, оборачиваясь ко мне.
— Помнишь слежку за жирным интендантом, вот этот хрен меня и размазал на арене, вдоволь поиздевавшись перед этим.
— Но хоть что-то удалось выяснить?
— Как минимум то, что покойный интендант работал на Истраля, — я понизил голос. — Замешан ли Дом До’Эт в нападении на наш Дом — пока не знаю. Но не исключаю.
Соверетт покачал головой и провёл рукой в сторону от парочки, указывая на дроу откровенно воинственной наружности — с коротким ёжиком волос, который придавал женщине моложавости несмотря на морщины и уставший вид.
— Фэйга́ра Улаэ́ль[7], её Дом поставляет наёмников, стражников, убийц и прочих мастеров решения конфликтных ситуаций всему Аскешу. Секрет Полишинеля: в подвале Дома Улаэль находится гладиаторская арена, где рабы и сорвиголовы всех мастей дерутся до смерти друг с другом и монстрами Подземья.
Да уж не тебе мне об этом рассказывать.
Она хмуро зыркала из-под опущенных бровей, а её рубаха, лишённая рукавов, сильнее всего выбивалась из жреческо-аристократических одеяний остальных Матриархов, открывая нашему взору покрытую сетью татуировок кожу.
Сестра или мать той пигалицы Генены, что разбила наш спор с Истралем?
— Позади неё стоит Ясли́н Кена́рден, — Соверетт указал рукой на фантасмагоричную эльфийку[8] с плёткой в руках, место кожаных бичей в которой занимали белоснежные живые змеи, вечно извивающиеся и шипящие. Она широко улыбалась, всё время, что я её рассматривал, поэтому через несколько секунд неподвижно застывшая улыбка начала навевать холодок. Довершало экстравагантный облик короткая, до середины бедра, юбка цвета мокрого асфальта, с узким куском багровой ткани, закреплённым её поясом, что опускался до коленей между её ног.
Именно про их Дом Соверетт говорил, приводя в пример наследие, дарованное Эстрикс. Как он там сказал… способность оживлять материю, превращая в животных? Это объясняет плётку.
— О ней я ничего практически не знаю кроме того факта, что в Доме Кенарден сменилось уже четверо Патриархов. Как ты понимаешь, на пенсию они не ушли.
Соверетт сместил руку и указал на немного сгорбленную фигуру в плаще.
— А́лика Коборе́л, первожрица Эстрикс, ровесница моей матушки и заклятая подруга. Вот уж кто радовался, когда наш дом потерял место в Совете. У неё целый террариум дочерей, что спят и видят, как бы занять её место. До сих пор ей удавалось их стравливать между собой, что говорит об изрядной хитрости, — он кивнул в сторону молодой девушки, которая с показным почтением что-то шептала в ухо Алики.
Та стояла, опираясь на руку дочери, а плащ с глубоким капюшоном закрывал её лицо почти полностью
— Самый загадочный Матриарх Аскеша, — Соверетт обозначил красотку, что держалась в тени и задумчиво перебирала звенья чёток руками в рукавах длинного платья. Оно волочилось за ней по земле и явно не было предназначено для быстрой ходьбы. Молочные волосы до пояса и золотистые татуировки вокруг глаз придавали ей вид потусторонней феи, а не жрицы.
Я даже подзавис, разглядывая её. Кто-то явно выиграл в генетическую лотерею.
— Тальвра́е Ба’энта́р, ни с кем не враждует и не воюет, — эльф голосом подчеркнул необычность данного факта, — да ещё и усиленно занимается коммерческой деятельностью. Казна её Дома финансирует большинство лавок и мануфактур города. Добыча руды, шёлка, грибов, рыбы. Таверны и бордели. Нет ни одного пирога, куда она не запустила бы свои пальчики. Её сопровождает сын — я посмотрел на совсем молодого дроу лет пятнадцати, который равнодушно взирал на окружающих его лидеров всей политической жизни Аскеша.
— Пустое пятно с краю — работа твоих рук, шестой и
