Ознакомительная версия.
Ты слишком увлекся процессом, тебя не насторожило изменение поведения Алексея после его прогулки по Парижу. Откуда он взял оружие, почему ты хотя бы не поинтересовался? Это что, в порядке вещей — выйти погулять и вернуться с сумкой, набитой оружием? Даже, если у тебя есть деньги, это еще не факт, что тебе в ближайшем магазине продадут боевые пистолеты и гранаты, приборы ночного виденья и десантные ножи. А он сходил и принес! Как все просто, как в сказке. Только в сказке обычно бывает Иван-дурак. Сеня, тебе ничего не напоминает это имя?
А с Эвой как получилось? Ты же почувствовал, что она потеряла с тобой контакт, почему ты не бросил все и не выяснил, что случилось с твоей любимой женщиной? Ты дрожал от нетерпения, рвал поводок, стремился сюда, чтобы взять в руки заветный артефакт. Чем ты лучше тех, кто запрограммировал твоих друзей стать твоими врагами. Именно, что запрограммировал, в этом нет ни малейших сомнений. Сколько же еще таинственного спрятано в умении лазить по чужим мозгам? Страшненького…
Мне с трудом удалось оторваться от созерцания и вывести себя из транса. Восприятие внешнего мира вернулось в прежний ритм, мир ударил по мозгам звериным ревом, запахом крови и пороха. Эва шмякнулась на спину, широко раскинув руки и глухо ударившись затылком о пол. Алексей, завершив полет, схватил пистолет и грациозно, как большая дикая кошка, перекатился по полу, гася инерцию прыжка. Еще мгновение и он стоит на одном колене, направив оружие в лицо Эвелине.
Эва с трудом оторвала голову от пола и медленно, страшно медленно открыла замутненные болью глаза. Она с недоумением заглянула в ствол направленного ей в лицо пистолета, перевела взгляд вдоль руки, держащей оружие на человека, улыбнулась, узнав в нем Алексея. Он не ответил на улыбку Эвы, его взгляд лихорадочно метался между ней и мной, ожидая в любой момент неожиданной атаки.
— Не захотела, ну и дура! — прохрипел Алексей, вытирая пот со лба свободной рукой, — Полковник твой, — он махнул головой в сторону мертвого тела, — на нас работал. Поняла или еще раз объяснить?
— Врешь, с-с-сука! — прошипела Эва, сузив глаза от злости, — Посмертно хочешь человека в дерьме извалять, гэбье, сволочь!
— Кому гэбье, а кому майор Звягинцев! Дура ты, как ни посмотри. Учти, обычно я с дураками не вожусь, пулю в лоб и бегом к Богу, ума-разума набираться. Уважь старика, напряги извилины, ну кому ты мертвая и холодная нужна? Не хочешь своих предавать, да ради бога, сваливай на сторону и я тебя не видел! Устраивает такой вариант?
— С чего это ты такой добрый? — прищурилась она подозрительно.
— Будем считать это любовью, — предложил он примирительно, не делая при этом попытки опустить оружия.
— Значит, я сейчас повернусь к тебе спиной. Спокойно дойду до лестницы. Выйду за дверь, и ты не сделаешь попытки меня догнать или пристрелить? — усмехнувшись, спросила она.
— Не сделаю! Топай! Только сразу без размышлений и лишних телодвижений. Учти, второй раз жизнь дарят редко, очень редко! Усекла? — неожиданно рявкнул Алексей.
Эва вздрогнула от окрика, кивнула головой, и медленно встала с пола, морщась от боли в спине. Затем повернулась спиной к Алексею и деревянно зашагала к выходу, ожидая каждое мгновение выстрела. Алексей тоже встал, сделал осторожный шаг назад, чтобы держать нас обоих в поле зрения. Пистолет в его руке хищно следил за удаляющейся девушкой. Господи, только не дай ему повода выстрелить!
— Эва, — мысленно прошептал я, не надеясь, что она услышит меня, — не делай глупостей. Я не знаю, что за программа работает в твоей башке, но я знаю, что ее тебе обязательно отстрелят, если ты ненароком дернешься. Еще я знаю, что это не ты сейчас стреляла в полковника и спорила с Алексеем, а твоя программа. Шагай и убегай, ты должна остаться в живых, потом мы разберемся, что за тараканы завелись в твоей голове! Вместе разберемся! Береги себя, милая, я тебя люблю!
— Не могу! Я должна его остановить! Сеня, милый, прости… господи, как болит голова… мне ужасно плохо… что-то внутри… заставляет… делать все это… я не могу… сопротивляться… нет сил… — ее мысли пробивались с трудом, словно между нами кто-то выстроил непреодолимую стену.
Но они пробивались, значит, есть надежда снова услышать Эву. Я уже и не мечтал о такой милости со стороны провидения. Мне казалось, что с того момента, как в Эвелине заработала программа, мы навсегда потеряли возможность мысленного общения. Если мы можем слышать друг друга хотя бы чуть-чуть, значит есть возможность прорваться сквозь преграду, пробить экран, разрушить программу.
— Не делай этого, — взмолилась она мысленно, — не пытайся ничего изменить. У меня… мне нельзя… это меня убьет!
Она шагала к двери, прикладывая неимоверные усилия, чтобы не развернуться и не броситься на Алексея. Я чувствовал, как глубоко в ее сознании шевелится черное облачко, спрятанное в мешанине воспоминаний и ощущений. Оно выплевывает черные волоконца, впиваясь подобно спруту в сознание Эвы, все больше подчиняя ее своей воле, ломая ее попытки сопротивляться. Я рванулся навстречу захватчику, мечтая раздробить его на мелкие кусочки, и тотчас же он выпустил во все стороны острые иглы, буквально распяв ее сознание. Еще немного и Эвы не станет. Не станет в том смысле, что ее сознание расплавится под натиском программы, превратится в однотонный черный кисель, заполненный желанием убивать.
Я «отскочил» назад, надеясь умилостивить злобного черного идола. И в самом деле, иголки втянулись обратно, позволив своей жертве стать более подвижной и самостоятельной. Программе не нужно, чтобы ее выполнял зомби, — подумал я, с беспощадной ясностью понимая собственное бессилие, — ей нужен творческий подход, инициатива и находчивость. Никакая программа не в состоянии описать все возможные проблемы, ей не под силу скопировать человеческий опыт. Проще заставить человека под страхом собственной смерти или смерти близких людей вывернуться наизнанку, но выполнить поставленную задачу.
Нужно обмануть программу, заставить ее принимать искаженные данные, я могу стать зеркалом на пути между программой и программой, отсекая Эву. Я должен… Не-е-е-т, только не это! Эва не выдержала давления программы, резко рванулась в сторону, едва разминувшись с вылетевшей в ее сторону пулей. Прыгнула в другую сторону, стараясь подобраться поближе к пирамидке, уходя с линии выстрела за мгновение до выстрела. Ее пальцы схватили артефакт, она успела прижать его к груди, и в тот же момент грохнул взрыв.
Дверь, сорванная с петель, по счастливой случайности пролетела мимо нас и врезалась в заднюю стену. В открывшуюся брешь, стремительно вкатились темные фигурки, рассекая поднятую взрывом пыль красными лучиками лазерных прицелов. Одним слитным движением они заняли позиции, превратившись в спецназовцев, облаченных в шлемы и бронежилеты. В следующую секунду на каждом из нас задрожало как минимум по три красных точки. С нами не шутили, малейшее движение и следом за лазерным лучом полетят пули.
Ознакомительная версия.
