Последовал выброс языков пламени подобных на столб огненного фонтана.
— Вот это да… — зашептал Глеб про себя.
— Моя жопа рвать! Когти уносить! Своя хабар спасать! Плохой добыча! Наша его! — сполз ниже за склон упырь, чтобы не видеть того, кого лучше не встречать никогда больше — желал поскорее убраться.
— Не дрейфь, ща чего-нибудь придумаем, — уверил Глеб, бросив на словах мимоходом проводнику.
Вспышка огня помогла ему лучше разглядеть чудище. Ноги — это столбы колоннами, а когти — те же бивни у наземных монстров. А уж клыки — они же бивни и метровой длины, а то и двухметровой. На загривке иглы, торчащие точно лезвия копий ромейцев. А глаза размером с их округлые щиты. И брюхо покрыто панцирными пластинами.
— Тут два варианта и оба рискованных — иначе не завалить…
Упырь прислушался к словам человека.
— Моя выслушать твоя — хорошо…
— Одно уязвимое место — это пасть — раскрытая для выброса огненной слизи, а вторая — жопа…
— Его — нам! — уяснил Ёбыр. — Хана…
— Ну не скажи! А если ему крылья повредить или иные конечности — не взлетит! А даже если и взлетит, то не приземлится — не сможет! Это нам поможет! — не разделял его точки зрения спецназовец, хотя сомневался что и калибр 30-мм "вогов" РГ-6. Во-первых, близко не подойти, а во-вторых, сами нарвутся на неприятности. Оставалось положиться на МРО с калибром реактивных снарядов с огнесмесью 72,5-мм. Но опять же прицельная дальность 300 метров, а общая стрельбы — 450 — и то если постараться и с большой натяжкой. Не фейерверки же устраивать, тем более в противостоянии со звероящером. И если не испепелит их своим дыханием, то растопчет или разорвёт мощными челюстями.
— Проглотит и не заметит! — отметил Глеб.
В голове возникла авантюрная идея.
— А что если нам подкинуть ему одно из наших порождений? — предложил он отвлечь чудовище, а самим нагрянуть в логово, в котором возможно скрывается выводок.
Риск велик, но с другой стороны оправдан. Если ничего не удастся обнаружить, можно будет смело заминировать логово, и когда чудовище проникнет туда, станет для него погребальным ложем. Во всяком случае, появиться реальный шанс покончить с ним — снять шкуру и…
Упырь не верил своим ушам — человек поразил его. И не только — Глеб сам удивлялся себе. А готов был умереть здесь, если это поможет ему освободить Любу.
— Моя не понимать твою нах… Хули-ган!!!
— Моя такой — и другой не будет! Ты со мной?
— Моя отвечать за твоя скальп, иначе своя хабар — призрак!
— И это правильно! — подкупило заявление не столько Ёбыра, сколько то, каким комбат озадачил упыря. По-другому с отродьями никак — только с позиции силы и понимают.
— Примат… — огрызнулся Ёбыр.
— Хабар — куш… — напомнил Глеб. — Ты получишь всё, о чём ранее и мечтать не мог! Потери ни в счёт! Я даже лично готов сложить здесь свою голову!
— Тогда моя тут с твоя! Ёбыр — воин! Ёбыр — упырь! Упырь — отродье! Отродье — сила! Сила — не победить! Моя-наша валить хренозавр!!!
— Вот это я понимать твою, упырь, — порадовался Глеб — для виду.
Они вернулись в расположение отряда.
— Ну что там, командир? Кого видели? И вообще… — выдал Клык при долгожданной встрече, считая каждое мгновение — секунды тянулись минуты, а минуты складывались в часы.
— Мы у цели, готовьтесь к встрече с тем, кого и с "Тунгуски" ЗУР не завалить. Да и сомневаюсь, что прямой наводкой из гаубицы в лоб! Броня… А стать… Всё подстать…
— Так это ж как раз для нас работёнка — призраков!
Упыри не разделяли мнения смертников, но вожак — с ним не поспоришь. И выгода при успешном рейде очевидна. Данная остановка конечная на их пути, и не факт последует обратным маршрутом. Всем очевидно: придётся заплатить собственными жизнями. И кто знает, вдруг выжившие и даже из ума позавидуют тем, кто подохнет здесь сейчас.
— Кто не рискует тому и не везёт! А нам — я уверен — повезёт! Сопутствует удача! Ведь могли и не дойти! — напомнил Глеб про пожарище с кострищем.
Приготовления не заняли много времени, и вожак отродий со спецназовцем вновь заняли удобную позицию для наблюдения со стороны за звероящером. Чудовище почуяло их — приближение опасности — вело себя агрессивно, а отойти от логова не могло. Причина была очевидна изначально: у неё там потомство — и либо ещё не вылупилось, либо напротив. Того и гляди: произойдёт смена караула: к мамаше явится папаша. А если так: застигнет врасплох отряд призраков.
Надлежало торопиться, дабы не послужить добычей звероящерам. Глеб толкнул Ёбыра локтем в бок, и упырь завопил как одно из порождений пекла, имитируя её голос. Его и вытолкнули отродья из-за иного холма, разбегаясь спешно сами.
Звероящер узрел его и в то же мгновение в направлении добычи полетел сгусток слизи, вырвавшийся фонтаном из раскрытой пасти, превращаясь при соприкосновении с горячим воздухом пекла в огненные языки пламени.
Наземное порождение зашлось, ревя на всю округу. Эхо разнесло его вопли, достигшие слуха крылатого чудовища. Оно снова встрепенулось, но удержалось от погони за лакомым куском.
— Почему не клюёт? Что не так? — задался вопросами Глеб, уставившись вопросительно в недоумении на Ёбыра.
— Мать её… охранять свой выродок ублюдков!
Получив ожоги, порождение призраков бежало — и от них. Его не удалось им отловить, поскольку никто не желал рисковать собственной шкурой. А пришлось, как бы того кому не хотелось. Без вызова не обойтись.
— Клык… — подозвал Глеб помощника.
— Да, командир… — откликнулся призрак.
— Вся надежда только на тебя! Ты готов рискнуть…
— Моя жизнь в твоих руках — иначе никак! Мы призраки — смертники! Все здесь мертвецы!
— Но разве твоя жизнь стоит хабара?
— Хабара — нет, но того, что ты задумал — наверняка!
— У тебя будет один шанс, как и у нас — и не из ста, а тысячи! Выжить нереально, даже из ума! А сразу!
— Не впервой подыхать! Да и чуть раньше могли на пожарище у кострища… — напомнил Клык в свою очередь Глебу про то, что он им перед тем, как спровоцировать чудовище.
— Держи… — Глеб сунул ему револьверный гранатомёт. — Я надеюсь на тебя: не подведёшь нас!
— Можешь не сомневаться и всецело положиться на меня, Глыба!
Ёбыр удружил ему парочку упырей для прикрытия, пообещав, если попытаются увильнуть и сбежать, найдёт их и заберёт не только их "скальпы", но и всех иных родственников по той самой линии, которой обычно любили ругаться приматы, упоминая до седьмого колена. А кости — себе на амулеты в назидание другим выродкам с ублюдками. И ему плевать, что они его собственные потомки, коих считал скорее подонками. Таковыми и были, а сам ничуть не лучше их. На то и отродья.
