– Раз, два, три, готово. Та-та-та. Победа.
Маккавей вдавливает ствол его винтовки в грязь.
– Не сейчас.
– Ладно, – надувает щеки Байцахан. – Но когда-нибудь мы поступим по-моему.
– Спокойствие, – говорит Маккавей, понимая, что это все равно что призывать к спокойствию торнадо. – Мы должны увидеть то, что увидят они. – Он включает параболический микрофон, установленный на прицеле винтовки. – И услышать то, что услышат они.
Индия, Сикким, Долина Вечной Жизни, подземный ход
Воздух теплый и сырой. Земляные стены совсем близко, потолок нависает над головой, пол неровный.
Эшлинг проходит 54 шага. На уровне ее лодыжек вдоль стены тянутся три трубы. От труб исходит тепло. В стену через каждые 15 футов вмонтированы маленькие лампочки, сияющие приятным оранжевым светом. Эшлинг вступает в круг света и видит в грязи многочисленные отпечатки ног.
Среди них есть и свежие.
Нога маленького размера, обута в ботинки на гладкой подошве.
Шаг легкий. И, судя по всему, торопливый.
Эшлинг ускоряет ход. Может быть, это как раз Шари Чопра.
Тоннель сворачивает налево, и открывается большой зал. Левая стена высечена прямо в горе, и скальная порода вдается в зал на 12 футов. У дальней стены виднеется сплетение труб, клапанов и вентилей. Должно быть, это какая-то станция, обеспечивающая крепости тепло, воду, выход к канализации. По правую руку – открытое пространство. Если хараппанка остановилась и ждет в засаде, у Эшлинг будут проблемы. Она это понимает, и женщина, которую она преследует, – тоже. Эшлинг пригибается и продолжает двигаться, хотя уже не так быстро. Проходит дальше. Видит еще больше труб, оплетающих дальнюю стену. Яркую флуоресцентную лампу на потолке. И никаких следов женщины, которую она преследует.
Эшлинг доходит до конца тоннеля. Осматривается, изучая зал.
Ищет цель. Готовится к выстрелу.
Никого нет.
Тупик.
– Она не вышла на поверхность? – спрашивает Эшлинг по рации.
– Нет. Ничего не вижу, – отвечает Джордан.
– Я не…
Прямо над головой Эшлинг раздается громкий лязг, и из трубы с шипением вырывается белая струя пара. Кельтка пригибается и отскакивает в сторону, прикрывая плечом лицо.
Ей ошпаривает ухо и шею, но не сильно.
Пока она пытается увернуться от пара, что-то тяжелое и металлическое обрушивается на ее руки. Эфес меча и ствол «Беретты» принимают на себя основной удар, но боль все равно адская. Пистолет падает на пол тоннеля вслед за мечом, который втыкается вертикально в грязь.
Следующий удар нацелен ей в лицо. Эшлинг отскакивает назад, подальше от пара. Пятится к дальней в стене.
Ее поймали в ловушку.
Из теней и сплетения труб появляется пожилая женщина. Она отрезает единственный путь к выходу. Женщина вооружена обрезком трубы размером с бейсбольную биту. На вид ей лет 65 или около того, но сложена она крепко. Женщина наступает на Эшлинг, снова взмахивая трубой, – на этот раз целится в живот.
Эшлинг могла бы пригнуться, но тогда труба врежется ей в голову. Так что она поднимает руку и пропускает удар. Она чувствует, как треснули два ребра – не помог даже ее бронежилет. Она будет вся в синяках с ног до головы, но бывало и похуже.
В момент удара Эшлинг ловит трубу и крепко обхватывает ее пальцами.
Свободной рукой она вынимает нож из ножен на левом предплечье и наносит удар.
Но ее противница проворна.
Очень проворна.
Не выпуская свой конец трубы, она бьет Эшлинг по руке, и нож падает на землю.
Эшлинг выхватывает еще один нож, висящий на бедре.
Удар ее стремителен.
И наконец-то он достигает цели: клинок вонзается хараппанке глубоко в плечо.
Эшлинг пытается провернуть его, но женщина отклоняется назад, и Эшлинг приходится выпустить рукоять. Нож торчит из плеча противницы, но она не выпускает конец трубы.
Хараппанка даже не вскрикнула.
Более того, она улыбается.
– Тебе не найти ее, Игрок. Ты не заберешь Ключ Неба, – говорит она.
Женщина наваливается на трубу, пытаясь прижать Эшлинг к стене.
– Я не собираюсь забирать Ключ Неба. Я хочу его уничтожить.
На лице женщины отражается смятение.
– Ты что, собираешься убить маленькую девочку?
Эшлинг опять становится не по себе, но она отмахивается от дурного предчувствия.
– Да. Именно так.
– Ты чудовище! – выплевывает женщина.
Она со всей силы нажимает на трубу, и Эшлинг больше не может удерживать этот напор. Эшлинг выпускает свой конец трубы, просачивается между женщиной и стеной и бросается к своей фалькате. Слышит влажный звук разрезаемой плоти, инстинктивно пригибается – и только благодаря этому уворачивается от летящего в нее ножа. Скользит по земляному полу, хватает меч и распрямляется.
Женщина стоит прямо перед ней. Яростно замахивается трубой.
На этот раз Эшлинг движется быстрее. Она парирует удар, упирается в пол и нажимает на рукоять меча. Лезвие легко разрезает кожу и ребра хараппанки, вонзается в сердце и выходит из спины.
Эшлинг крепче перехватывает меч и надавливает еще сильнее.
Они стоят лицом к лицу. Женщина роняет трубу, и та со звоном падает на пол. Пар шипит. Кровь льется изо рта и носа хараппанки.
– Увидимся в аду, – кашляет женщина.
Зеленые глаза Эшлинг расширяются. Она думает о девочке, которую ей предстоит убить, о надменности Создателей, о сумасшествии отца и о его предвидении, о несправедливости всего происходящего, о высшей извращенности Последней Игры.
– Нет, не увидимся, – отвечает Эшлинг. – Мы уже в аду.
http://eg2.co/215
Шари Чопра, Джамаль Чопра, Джовиндерпихайну Чопра, Пару Джха
Индия, Сикким, Долина Вечной Жизни, штаб
– Елена! – кричит Шари. Ее сердце сжимается от муки, колени дрожат. Елена и Шари не всегда сходились во мнениях, но она была достойным членом Хараппанской линии, и Шари любила ее. – Я убью кельтку! Я убью ее своими собственными руками!
Остальные молчат.
Они смотрят на большой плоский экран, прикрепленный к каменной стене. Он разделен на четырнадцать секций. На каждой отображаются жизненные показатели хараппанских мужчин и женщин, отправленных охранять стены.
Охранять Ключ Неба.
Динамики транслируют звук. Шари, Джамаль, Пару и Джовиндерпихайну слышат это уже не в первый раз: взрывы, звуки стрельбы и ударов, треск ломающихся костей, свист клинков, крики, стоны, смерть.
