судьба. И отчего-то он ожидал увидеть эдакое мрачное место, не слишком ухоженный лес, может, даже отсутствие признаков парковой цивилизации, вроде лавочек, кованных ворот и парковочных мест. Отчего, почему — непонятно. Может, его смутило название? «Битца»! Будто молотком кого-то по умной голове со всего маху ударили. «Битца»! На, получи! И не кричи…
Однако же он оказался неправ, причем совершенно. Все там имелось в наличии — и парковочные места, причем бесплатные, и фонари, и автобусные остановки. Мало того — неподалеку и метро имелось, о чем сообщила своим спутникам тетя Паша.
— Как же вам, молодым, стало просто в этот парк ездить — вздохнула она — Спустился в метрополитен, сорок минут — и ты здесь. А вот нам раньше… Пока дошкандыбаешь по местным хлябям до того же санатория — замучаешься. Хотя, с другой стороны, тогда тут никакого парка в помине не было.
— Это все здорово, метро и так далее — согласился с ней Николай, копаясь в смартфоне — Но чего мы сюда приперлись? Ты говорила про речку Чертановку, верно? Судя по карте, она отсюда неблизко. Разумнее было со стороны Севастопольского проспекта подъезжать, мы тогда здорово дорогу бы спрямили.
— Ты еще со мной поспорь — с ехидцей произнесла тетя Паша — Хотя… Если хочешь, валяй, разворачивайся и дуй на Севастопольский, а после сам ищи дорогу к Фомичу. А я отсюда пойду. Поглядим, кто первым до него доберется. И вообще куда-то доберется.
— Я с вами — тут же заявила Женька — Вот только давайте сначала, прежде чем в лес пойдем, перекусим, а? Вон и палатка стоит. Я эту сеть знаю, у них хорошая шавуха, с нее точно не пронесет.
— Шавуха — это аргумент — Николай благоразумно решил далее спор с уборщицей не длить. С нее станется его и в самом деле отправить искать свою дорогу через Битцевский лес. А он, судя по карте, был сильно велик. Не тайга, конечно, но тем не менее. И навигатор тут не используешь. Конечной точки маршрута-то нет — Как, тетя Паша? Есть у нас минут двадцать в запасе? Все равно уже стемнело.
— Да все равно не в коня корм — старушка скептически оглядела Мезенцеву — Вроде ведь постоянно жует что-то, а все худющая как не знаю кто.
— У меня мама такая же — пояснила Женька — И бабуля. У нас всех вот такой обмен веществ. Семейное это.
— Даже и не знаешь, то ли это проклятие, то ли благословение — философски рассудила тетя Паша — Ладно, пошли. Только быстро. Нам до полуночи хорошо бы на месте оказаться. Не стоит Фомича лишний раз в соблазн вводить.
— Не знаю, не знаю — Николай еще раз глянул на экран смартфона — Тут хорошо потопать придется. Жень, сколько раз тебе говорить — не хлопай так дверцей! И так микроавтобус на ладан дышит, а спонсоров у нас нет и не предвидится. Сломаешь — за свой счет новый покупать заставлю!
Шаурма и впрямь оказалась хороша — горячая, сочная и ароматная. И как же славно она елась в этот тихий вечер, какие иногда выпадают посреди дождливой осени. Вроде бы все, вроде, совсем ушло лето, прикрыв за собой дверь и уступив место бесконечным дождям, слякоти, порывам ветра, несущего с собой запах скорой зимы. И вдруг — бах, и утром горожане видят над собой синее небо, а серый еще вчера мир вдруг раскрашивается багряно-желтыми цветами, да так, что глазам на них смотреть больно. Такое случается нечасто и ненадолго, но если ты смог поймать этот день, как некую волшебную жар-птицу, если не прозевал его, не сменял на сидение в офисе, то, считай, тебе повезло, и эта осень для тебя прошла не зря.
А если еще и вечер сумел захватить, то вовсе молодец. Такой же, как два оперативника и одна уборщица, жующие шаурму, пьющие кофе «три в одном» и следящие за парением листьев, засыпающих аллеи.
— Вон там начинается Ясеневская аллея — тетя Паша ткнула пальцем в сторону ворот, обозначающих начало парка — Если с нее никуда не сворачивать, в Чертаново придешь.
— Ого — прониклась Женька — На метро если, то половину Москвы объехать придется, а тут, значит, пешком дойти можно.
— Можно — кивнула уборщица и отхлебнула кофе — Но нам туда не надо. Мы примем правее, дойдем до Городни, а там… А там разберемся.
— Городня — река? — уточнила девушка, и получила в ответ подтверждающий кивок — Ага, я так и подумала. Теть Паш, вы доедать свою шаурму будете?
— Я вообще не знаю, зачем вы мне ее купили? — уборщица пододвинула даже не развернутую снедь оперативнице — И потом — разве это шаурма? Это даже не дондурмек. Нет уж, такое без меня.
— Абрагим хорошую шаурму делает — Николай прикончил свою порцию и вытер руки салфеткой — Язык проглотишь.
— Меня он вряд ли станет кормить — тетя Паша нехорошо улыбнулась — Да и я вряд ли стану у него в гостях есть.
Все обстояло именно так. Не совпадали ритмы жизненных сред у шаурмячника-аджина и пожилой сотрудницы Отдела, пробежала когда-то между ними черная кошка. Какая, почему — Николай не знал, а спрашивать не хотел. С каких-то пор он вообще стал делить информацию на три основных потока. Первый — общеизвестный, то есть те данные, которые в принципе не являются тайной и, следовательно, находятся в свободном доступе. Второй — личная и тайная информация о ком-то или о чем-то, которая может быть использована в работе, и потому желательная к изучению и осмыслению, причем независимо от того, каким именно образом она будет получена. Все, что хорошо для Отдела — то не аморально и не предосудительно, если, конечно, речь не идет об открытой уголовщине. Не для себя, в конце концов он старается? И, наконец, третье направление. Личная и тайная информация, обладание которой принесет больше вреда, чем пользы. Она, как правило, была связана с ближайшим окружением, потому являлась совершенно бесполезной для дела. А иногда и откровенно лишней, ведущей к неприятностям. Вот, как сейчас, например. Стоит ли знать, отчего аджин с «Парка Культуры» и тетя Паша друг на друга волками смотрят? Ведь может выйти и так, что, поняв подоплеку конфликта, ему придется выбирать чью-то сторону. Да-да, с годами тетя Паша становится все обидчивей, с немолодыми людьми такое случается сплошь и рядом. Возьмет вот, скажет:
— Теперь ты в курсе, выбирай, кто тебе нужнее — я
