вообще может быть? «Ничего не случилось». Ха! Это пока. А если я опять кого-нибудь случайно заморожу?
Я вернулась к кровати и яростно откинула одеяло, будто оно в чем-то виновато.
– Как ты можешь спокойно спать рядом со мной? А если завтра мы проснемся в сугробах? Или твое сердце превратится в ледышку? Ты что, не в курсе, как это работает?
Лёша отобрал у меня одеяло и сел по-турецки.
– Ты преувеличиваешь, зайка.
– А ты преуменьшаешь!
Я плюхнулась на кровать. Мир, который я с таким трудом выстраивала последние годы, угрожающе зашатался. Я снова превращалась в испуганную беспомощную девочку, которую когда-то нашла Хельга. А я не хочу быть испуганной и беспомощной – я ради этого пожертвовала жизнью человека.
Подтянув к себе колени, я уткнулась в них лбом. Неужели теперь все начнется сначала? Ледяное Озеро и стужа. Чужая боль, пульсирующая на кончиках пальцев. Чужая жизнь, которую я могу впитать одним прикосновением. Только на этот раз нет никакого Тёмы, чтобы тот втянул в себя силу. И Антона, который бы подсказал мне, что делать. И Лестера.
На плечи мне легли теплые ладони – знакомые, ласковые. И все равно чужие. Спустя почти полгода того, что мы оба называли друзьями с привилегиями, я все еще ловила себя на ощущении страшной неестественности рядом с ним.
– Ну, позвони завтра Тохе, если хочешь, – примирительно предложил Лёша. – Он долго был с Хельгой, может, что-то знает.
Осторожные пальцы начали разминать мне спину.
– Мы не общаемся.
Пальцы на секунду замерли. Лёша издал невеселый смешок.
– Вот и мы с Юлей не общаемся.
Мгновение мы сидели в абсолютной тишине и не двигались. Потом он обхватил меня со спины руками, вжался губами в макушку. Ему было больно – я знала это так же точно, как и то, что ни за что не обращусь к Антону. Даже если проснусь завтра во дворце Снежной королевы. Может, Юля что-то подскажет?..
– Но ты же можешь ей… – начала я.
Не отрывая губ от моих волос, Лёша покачал головой.
– Давай спать, зайка. Хорошо? – Он мягко потянул меня на подушку, лег рядом и укрыл своим одеялом.
– Хорошо. Нет. Подожди!
– Что?
– У меня вопрос.
– Надеюсь, о том, когда мы закончим это? – Его рука обхватила меня вокруг талии, но настойчивости в жесте не было. Кажется, Лёша и правда устал.
Я подняла голову с подушки.
– Есть какое-то правило, которое запрещает рассказывать про силу Дев? Верховный Совет? Общий начальник?
– Начальник? Бог, что ли? – насмешливо уточнил он.
– Значит, можно о них рассказывать?
Наверняка полночь уже миновала. Интересно, чернокнижник сильно расстроится, если получит отчет завтра? Или не глядя превратит меня в лягушку?
– А кому ты хочешь рассказать? – спросил Лёша. Голос его не изменился, но рука едва ощутимо напряглась.
– Никому. Просто думаю, не написать ли об этом рассказ. Вечерами иногда заняться нечем.
Ловкие пальцы все-таки нырнули под свитер.
– Ты почаще меня зови, я тебе помогу найти занятие.
– Лёша!
Он вздохнул:
– Я не особо вникал, если честно. Когда познакомился с Юлей, не до того было.
– Почему?
– Ну… Влюбился. Офигел. Как оно обычно бывает? Так, стоп. Я читал эту вашу книгу для девочек.
– Какую?
– В которой написано: «Не рассказывай нынешней девушке о предыдущей».
Нынешней девушке? Сон как рукой сняло. Я широко распахнула глаза и уставилась в залитый лунным светом потолок с лепниной.
– Короче, не наблюдаю проблемы, – подытожил Лёша. – Кстати, ты уже видела обновления в рабочем кабинете? – Он удобнее устроился на подушке за моей спиной. – Его опять переделали, я час вчера тыкал, пока разобрался…
Скоро он засопел. А я лежала, пытаясь осмыслить то, что случилось, – и заодно сочинить сносное письмо чернокнижнику.
«Я была Зимней Девой. Это такая тетка, которая может угробить любое живое существо, заморозив его сердце».
Что Лёша имел в виду под «нынешней девушкой»? Мы же не встречаемся. Он сам объяснил мне значение слов friends with benefits [1].
«Однажды меня нашла старуха в окровавленном рубище и поцеловала. Потом меня нашел ее слуга и начал учить. А потом мы на пару убили человека».
Ну да. И вместо работы я завтра отправлюсь прямиком в отделение полиции.
Мысли носились, как вспугнутые канарейки. Сон не шел. Поворочавшись с полчаса, я тихонько выскользнула из-под одеяла.
* * *
Ночь разливалась по комнате. По крыше барабанил дождь, но сквозь наушники я его почти не слышала. Устроившись в кресле с потрепанными подлокотниками и завернувшись в одеяло, я смотрела в экран ноутбука. В одном окошке был открыт чат с Аскольдом, в другом – ютуб-канал пользователя с ником Arthas_Menethil_13. Я нашла его примерно год назад, когда одну за другой просматривала записи танцевальных конкурсов последних лет в надежде на какой-нибудь обнаружить Тёму.
Видео на канале было всего пять. Несколько лет Тёма, судя по всему, использовал его как хранилище личных записей, потом перестал. Я щелкнула по первому ролику. На нем совсем юный Тёма в свободной футболке, постоянно съезжающей на одно плечо, мягко кружил такую же юную девушку в танце, напоминающем бачату. Надпись под видео гласила, что это zouk [2], а восторженные комментарии – что Тёма самый нежный партнер, которого можно себе представить. Все время танца он не сводил глаз с нимфы в белом платье, то привлекая ее к себе, то отдаляя, и все это не размыкая рук. Он словно обнимал партнершу, угадывая ее следующие движения, и был так обходителен, что я почти разделяла мнение комментаторов.
Тягучая монотонная музыка гладила меня через наушники, проливалась сквозь пальцы, оседала пыльцой непроизнесенных мыслей. За что погиб этот светловолосый мальчик, если сила Зимней Девы все равно вернулась? Какой он был на самом деле? Совершил бы он хоть половину тех злодеяний, не будь внутри него Эдгара? Моего страшного, измученного, вымышленного Эдгара, который раздробил мне душу и уничтожил то хорошее, что было в Тёме. Может, был другой способ, а я в спешке не увидела его?
Танец закончился, музыка стихла. Осталось только тихое похрапывание Лёши да монотонный шум дождя. Я вернулась к чату. Рядом с именем Аскольда горел зеленый кружочек. Часы в нижнем правом углу экрана показывали половину третьего. С обещанием уложиться в сутки я уже опоздала, но могу хотя бы попытаться.
«Здравствуйте», – написала я и тут же стерла. «Доброй ночи». Вот так лучше.
Он ответил тут же:
«Приветствую».
«Извините, что поздно. – Пальцы замерли над клавиатурой. – Я была Зимней Девой. Потом перестала. И теперь, кажется, снова становлюсь ею».
Вот так в самый раз. Коротко и ничего не понятно. Разве что он сам откуда-то знает, кто
