и ему самому приходилось всматриваться. Куда легче было бы выйти из машины, начать играть — сразу все стало бы яснее, понятнее. Оньи-Нкузи говорил ему, что форма не важна, важен дух, суть. Ему приятно в мире музыки, значит надо играть. Бубен, барабан, скрипка… не важно.
Но бубна не было, да и устраивать концерт под окнами в девять вечера — не лучшая идея.
Поэтому Мирослав просто ждал.
***
Скорая уехала, но вместо нее подъехала легковушка. В темноте Мирослав не разглядел марку машины, зато увидел, что из нее выбрался человек в полицейской форме и торопливо вошел в подъезд.
Хотя, нет. Формы на человеке не было, это духи подсказали колдуну, что это полицейский. Участковый.
“Логично, — подумал Мирослав. — Хозяйку увезли, значит, кто-то должен запереть дверь, оповестить родственников…”
Потом, наконец, Марта вышла вместе с полицейским. Попрощалась с ним, подождала, пока он сядет в свою машину. Только тогда подошла и села в свою.
— Все в порядке? — спросила она.
— Вполне, — ответил Мирослав. — Волчок наш так славно спит, что мне тоже…
— Слушай, Слава, — сказала Марта, — ты очень устал? А то я тут подумала, что эту тушу в машине оставлять как-то неловко, а домой я его не затащу. А мне очень хотелось бы поговорить с ним, когда он придет в чувство. Я кофе сварю. У меня есть хороший.
— Поехали, — ответил Мирослав.
Машина покатилась. Мирослав откинулся на спинку и прикрыл глаза.
Некоторое время была тишина, только негромко урчал мотор.
— Там кто-то напугал… — начал говорить Мирослав не открывая глаз.
— Там кто-то был в квартире, — одновременно сказала Марта. — Ой, извини.
— Мы, похоже, про одно и то же, — сказал Мирослав, но глаза так и не открывал. — Домового там кто-то напугал. Кто-то, кто звучит мрачно и странно. Такой, знаешь — рокот басового барабана под шелест погремушек… Домовой его не видел, и видеть не хочет. И боится.
Мирослав замолчал. Он сидел с закрытыми глазами, но казалось, что он не спит, а слушает концерт — основную тему музыки вел мотор машины, а негромкие звуки города за окнами добавляли оттенки. Ну, и конечно, было что-то слышное только колдуну.
— Кто-то приоткрыл окно, — сказала Марта, когда стало ясно, что Мирослав закончил говорить. — Белкина говорит, что это она сама. И что ей сказали так сделать тени.
Марта помолчала, перестроилась в другой ряд, аккуратно обогнала какую-то тойоту, развернулась на другую улицу. Мирослав не следил за дорогой, ясно было, что они едут куда-то на окраину города, в Академгородок.
— Белкина говорит, что тени напомнили ей выпить таблетки, — сказала Марта. — А потом напомнили еще раз. И еще. А потом пришел Черный Человек, обругал ее и заставил остановиться.
Марта снова помолчала. Потом продолжила.
— Медик сказал, что приняла она достаточно, чтоб умереть, так что Черный Человек опоздал. Но он пытался.
— Хорошо бы поговорить с этим Черным Человеком, — сказал Мирослав.
— Да, и это приводит нас к следующему вопросу, — ответила Марта. — Ты, как колдун, что знаешь о способах поговорить с ним?
Мирослав пожал плечами и открыл глаза.
— Он не здесь, — ответил он тихо. — Его сперва надо найти.
— Где и как его искать? — уточнила Марта и свернула во двор. Похоже, дорога заканчивалась.
— Помнишь лес, что Белкина нарисовала? — спросил Мирослав. — Похоже, примерно там. Только туда идти не просто. Запросто можно не вернуться.
Мотор затих, наступила тишина.
— Пойдем, — сказала Марта. — Похоже, надо сперва выпить кофе.
Мирослав вылез, покачал головой, помахал руками, разминая шею и плечи.
Марта открыла уцелевшую заднюю дверь,чтоб доставать волка, но тут волк просто выскочил сам. Вежливо улыбнулся зубастой пастью, показав здоровенные, очень белые клыки.
— Ой, — только и сказала Марта. — Здравствуйте…
Волк уселся за землю. Агрессии он не проявлял, но и разговаривать по-человечески не спешил.
— Я Марта, — сказала Марта. — Следователь из полиции. Я видела, что вас пытался убить какой-то…
Тут Марта смешалась, не зная, как описать того здоровенного козла.
— Какой-то козел, — сказал Мирослав и встал рядом с Мартой.
Волк по-собачьи склонил голову набок.
— Вы можете отвечать? — спросила Марта.
Волк чихнул. Потом встряхнулся, встал, и вдруг кувыркнулся. Потом поскреб землю лапой. Снова сел и посмотрел на Марту.
— Он что-то пытается нам сказать? — спросила Марта.
— Я слышал про такой ритуал, — ответил Мирослав. — Колдуну, чтобы превратиться, надо кувыркнуться через нож. Я прав?
Волк вильнул хвостом. Потом медленно кивнул.
— Ну вот, — продолжил Мирослав. — Нет ножа — нет превращения.
— А нож подойдет любой? — спросила Марта.
— Для обратного превращения — только тот, через который кувыркался “туда”, — ответил Мирослав.
Волк снова вильнул хвостом и кивнул.
— Мда… — сказала Марта. — Поговорить не получится…
Волк встал, снова вильнул хвостом и неспешно потрусил прочь.
— Подождите! — окликнула его Марта. Волк остановился, оглянулся и снова улыбнулся, показывая зубы. Возможно, намекая, что останавливать его не стоит.
— Прошу вас, — сказала Марта, подчеркивая слово “прошу”. — Очень прошу вас — как снова станете человеком, зайдите ко мне. Отделение Ленинского района, следователь Рыбкина.
Волк подумал, чихнул, вильнул хвостом и в два прыжка исчез в темноте.
— Ну, вот и поговорили… — сказала Марта.
— Давайте хоть кофе, — ответил Мирослав.
От родителей Марте осталась трёхкомнатная квартира, сейчас, по большей части, заваленная разной ерундой. Марта жила на работе, ела то, что покупала в супермаркете, носилась по городу на своей машине… но эта квартира оставалась ее домом.
Мирослава надо было положить на диванчик в той комнате, что когда-то была гостиной. Марте пришлось порыться в шкафах, чтоб найти постель. Кажется, этот комплект покупала ещё мама…
В какой-то момент на Марту даже нахлынула тоска, она испугалась, что сейчас сядет на пол и будет рыдать, но обошлось. Она слишком устала, слишком привыкла к суете своих дел, чтоб плакать.
К тому же, она слишком хорошо понимала, что слезами не поможешь, а сделать все равно ничего нельзя.
Мама вместе с отцом разбились на машине три года назад, и Марта порой спрашивала себя, не потому ли она так любит гонять, что ждёт встречи с ними?
