комом подступившей под горло.
— Разумеется, — заверил Мажеровский, ища нужное место. — Вот: «…для дезактивации ключ-кристалла необходимо молоко единорога, добытое в новолунье. Нужно брызнуть молоком на кристалл и произнести…»
— Постойте, — прервал я увлёкшегося чтением Мажеровского. — Вы хотите сказать, что я должен поймать единорога, который и в руки то дается только девственницам, да еще и подоить его, предварительно дождавшись новолунья? Так?
— Ну, в целом, именно так, — растерянно сказал Мажеровский, и его потерянный взгляд заметался от меня к Эллине, словно в поисках поддержки.
— Но даже если опустить все чисто практические моменты поимки единорога, я не обладаю таким количеством времени. Полнолуние на носу, до новолунья, как до луны пешком, а кристалл необходимо отдать завтра утром!
— Но что же я могу? — растерянно развел руками маг, отчаяние исказило аристократичные черты лица, казалось, еще мгновение и он расплачется, расписываясь в собственном бессилии.
— Ребята, что случилось? — тихо спросила Эллина. — Почему вообще нужно отдавать именно этот кристалл?
Тихий голос Эллины произвел на нас действие гласа божьего. Мажеровский посмотрел на девушку, зардевшуюся от неожиданного внимания, восторженным взглядом.
— Эллина! Ты сама не представляешь, насколько мудрую мысль ты сейчас высказала! — воскликнул Мажеровский, припадая губами к руке девушки. — Конечно же, мы не будем отдавать им ключ-кристалл!
Не совсем понимая, что он имеет в виду, я с недоумением уставился на счастливого Мажеровского, поющего дифирамбы Эллине. Что значит, не будем отдавать? А как же Роксана? Заметив мой растерянный вид, Мажеровский поспешил меня успокоить:
— Не волнуйтесь, Марк, всё очень просто! Я изготовлю копию кристалла, которую вы и вручите. Копия будет неотличима от оригинала, вот только в нужное время действия своего не окажет. Ведь для вас главное, если я правильно понял, выгадать время?
— Ну да.
— Вот копия нам и поможет это сделать!
Я только головой покрутил, глядя на заметно оживившегося мага. Загоревшись идеей, он сорвался с места, полы халата развивались за его спиной, как мантия, и он скрылся за дверью. Эллина вздохнула, проводив взглядом любимого.
— Роксана попала в беду? — тихо спросила она.
— Да нет же…, — замялся я, не желая беспокоить девушку. Ей и так достается. Эллина кивнула и отвела взгляд, не вынуждая меня врать дальше.
— Саше становится хуже, — тихо, будто разговаривая сама с собой, сказала она, гладя в окно, — Ночные кошмары, головные боли…
Она тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли, и повернулась ко мне. Я невольно залюбовался её светлой, прозрачной красотой, которую не портила даже темнеющая в глубине глаз тревога.
— Скажите, Марк, почему наш мир устроен так несправедливо?
Она не стала уточнять. Да и без слов понятно, что её гнетет. На долю каждого из нас выпало много испытаний. А сколько их впереди?
— Мне кажется, Эллина, все дело в том, — попытался я ответить на сложный вопрос, которым и сам не раз задавался, — что в мире все относительно. К примеру, обычно человек начинает ценить здоровье и счастье, только познав настоящую боль и горе. А почему так происходит, я не знаю.
Во завернул! Сам то понял, что сказал?
Но Эллина, внимательно выслушав, кивнула.
— Возможно, вы правы. Кто знает, была бы наша с Сашей любовь столь всепоглощающей, если бы не угроза вечной разлуки, висящая над нами дамокловым мечом…
Жемчужно-серые глаза внимательно посмотрели на меня, и я вдруг с болезненной отчетливостью понял, насколько я боюсь потерять Роксану. Видно, это отразилось на лице, потому что Эллина встревожено спросила:
— Марк, что с вами? Вы так побледнели!
— Нет, все в порядке, — поспешил я успокоить девушку. — Просто устал.
Я старательно отогнал панические мысли. Сейчас бояться некогда, нужно действовать. Бояться буду, когда спасу Роксану…
Мажеровский через Эллину, зашедшую к нему с очередной порцией таблеток, передал, что дело движется, но готов кристалл будет только к вечеру. Узнав об этом, я понял, что смысла сидеть в клинике нет, поэтому я распрощался с Эллиной и отправился к Будимиру. Надеюсь, он не подведет и скажет, в какой норе спрятали Роксану.
— Поехали в трактир, — сказал я Азару, садясь в магбиль. — «Под ясенем» называется. Знаешь такой?
— Вот это мило! — взвился тролль. — Роксана в плену, а мы по трактирам!
— Азар! — взревел я, пытаясь обхватить горло тролля, и мне это почти удалось. — Убью!
— Ладно, уймись, — буркнул Азар, одной рукой усаживая меня на место, а другой выворачивая руль на очередном повороте. — В трактир, так в трактир, жираф большой, ему виднее.
— Угу, — отозвался я, закрыв глаза.
Ну, доберусь я до Скорпио, пожалеет, что вообще на свет появился!
Глава 45
Трактир «Под ясенем», в это время суток тихий, как погост, встретил нас полумраком, только за освещенной стойкой сверкнула улыбка знакомого вампира-вегетарианца.
— Добрый день. Чем могу служить?
— Будимир у себя? — не стал я ходить вокруг да около.
— Разумеется, — пожал
