был сарказм.
Теперь у меня в дополнение ко всему еще и глюк в виде птицы-альбиноса и табло обратного отсчета до дня кончины перед глазами. Почему-то меня не слишком шокировал подобный поворот событий. Наверное, я уже столько насмотрелся в этом мире, что любой дурдом стал воспринимать, как само собой разумеющийся.
— Пока я не избавлюсь от проклятия, ты от меня не отстанешь? — не открывая глаз, обратился я к демону.
— Пока ты не умрешь, смертный, — наставительно поправил тот. — Ибо смерть — истинная цель всего, и я буду сопровождать тебя на этом нелёгком пути.
— И избавиться от тебя никак нельзя?
Каладрий красноречиво промолчал.
— Ваше Сиятельство, извольте обедать, — послышался женский голос, и в мою комнату с дымящимся подносом вкатилась жена сторожа. Пришлось открыть глаза и сесть на кровати.
— Твоя служанка? — осведомился Каладрий.
— Она самая, — подтвердил я.
Служанка воззрилась на меня с удивлением. Наверное, стоит общаться с глюком мысленно.
— Недавно чуть не померла от воспаления легких, — печальным голосом просветил меня Каладрий. — Жалко.
— Тебе ее жалко? — удивился я. — Ты же демон смерти.
— Жалко, что не померла, дубина.
Служанка, не подозревая о том, что о ее судьбе горюет потусторонняя сущность, поставила поднос на стол, поклонилась и вышла. Я без всякого аппетита принялся ковырять вилкой в мясе, стараясь не обращать внимания не светящееся в углу поля зрения табло. Хорошенькое дело — знать время своей смерти с точностью до секунды. Так и с ума сойти недолго.
Демон смерти, ненадолго заткнувшийся, опять проявился и вспорхнул на стол, с интересом рассматривая еду. Хоть я и знал, что долбаный голубь нематериален, создавалось стойкое ощущение, что сейчас он что-нибудь клюнет.
— Значит, ты — демон смерти и убиваешь людей, помеченных проклятием? — решил я предметно пообщаться с глюком.
Каладрий фыркнул.
— Вот еще! Демоны не убивают, они всего лишь забирают душу на вечные муки. Убьет тебя проклятие.
— А, так там еще и вечные муки, — оценил я открывающиеся перспективы. — Муки-то за что?
— За грехи, — менторским тоном объяснил голубь.
— А если у жертвы нет грехов, что тогда?
— Не знаю, — Каладрий пожал крыльями. — За все годы моей работы такого ни разу еще не случалось. Как говорится: была бы заповедь, а грехи найдутся.
Я, наконец, расправился с обедом и кликнул служанку.
— Я что-то устал с дороги, разбудите меня к половине шестого. Ужин можете не подавать. Лучше пока дом в порядок приведите, хоть немного.
Та понятливо кивнула. Каладрий, вспорхнув на мое плечо, проследил за скрывшейся за дверью женщиной.
— Какая-то она грустная.
— Я бы тоже был грустным, если бы меня нагрузили таким объёмом работы. Этот дом убирать надо неделю.
— Она от этого помрет? — с надеждой уточнил демон смерти.
— Вряд ли.
— А, ну тогда неинтересно, — расстроился Каладрий.
Я рухнул на постель, перестав обращать внимание на глюк, и накрылся с головой одеялом.
— Все, исчезни. А то не высплюсь… — я хотел было продолжить: «помру от недосыпа», но вовремя решил не подавать демону идеи. — В общем, исчезни и все.
Удивительно, но демон послушался. Более того, я даже смог заснуть. Изрядно запыленная служанка разбудила меня в полшестого, как и договаривались, я привел себя в порядок и вышел во двор. Пора отправляться к Его Величеству.
Стражники во дворце поприветствовали меня, как старого знакомого. Меня уже традиционно осмотрели на предмет оружия и проводили в приемную, где сидел нахохлившийся, как воробей, императорский секретарь.
— О, тут многие умирали, — оживился Каладрий, возникая на моем плече. — Насильственной смертью.
— Это дворец, — просветил я демона. — Он в общем и целом для этого и предназначен.
В прошлые мои визиты я удостаивался чести лицезреть Императора сразу же, но на этот раз секретарь повелительно поднял руку.
— Ждите, граф, Его Величество занят.
— Но у меня назначено на семь, — без особого энтузиазма попытался спорить я, понимая, что слишком наглеть не стоит. Ни одна уважающая себя монаршая особа не принимает посетителей в условленное время, тут скорее надо радоваться, что предыдущие разы мне так везло.
— Его Величество принимает важного гостя, граф Лазарев, — в голове секретаря явственно прозвучало недовольство.
— Так тебе и надо, подождешь, — вклинился Каладрий.
— Изыди, — буркнул я, заработав недоуменный взгляд секретаря.
— Противный мужик, — заявил демон смерти. — Мне он тоже не нравится. Хочешь, расскажу, как он умрет?
Я сделал вид, что голоса в голове не существует.
Наконец, через добрых полчаса дубовая дверь в кабинет Императора отворилась. Важный гость вышел наружу, и у меня чуть челюсть не отвисла:
— Словарь⁈
Румын, увидев меня, заулыбался еще лучезарнее, хотя это, казалось, было невозможно.
— Виктор! Прости, я и не знал, что Александр тебя ждет.
Я что-то пробормотал в ответ. Вот так жизнь и подкидывает сюрпризы. А я-то смеялся над наивным иностранцем, который утверждал, что собрался в гости к самому Императору.
— Отвратительный тип, — не оценил моего нового знакомого Каладрий.
— Это еще почему? — спросил я мысленно.
— Долго не помрет.
Ну да, пора привыкать, что интересы моего глюка не отличаются разнообразием.
Дружески пожав Словарю руку, я прошел в кабинет Его Величества. Император, похоже, пребывал в благодушном настроении. Бесшумно появился слуга, унося изящный чайник и фарфоровые чашечки. Они тут что, реально пили чай? Подумать только.
— О, граф Лазарев, располагайтесь. Я рад, что вы предпочли поскорее вернуться на службу отечеству. Хоть и несколько удивлен, признаться.
— Долг для меня превыше всего, — заверил я.
— Ну, значит, сегодня вы извлечете для меня еще много замечательных вещей. Кстати, насчет проклятия, не проявилось никаких побочных эффектов?
— Ну, вокруг меня летает воображаемый белый голубь, который рассказывает, сколько мне осталось жить, — признался я.
— И сколько вам осталось? — осведомился Император. Кажется, он не слишком удивился.
— Двенадцать дней с хвостиком.
— О, это отлично. Тогда для нас все в любом случае сложится хорошо.
— В любом случае?
— За двенадцать дней вы с Анной так или иначе успеете вытрясти из Йогара всю душу. А там, если вы умрете на землях клана Ликосов, это создаст дипломатический прецедент, и оборотни будут вынуждены с нами сотрудничать, чтобы его замять, если выживете — вы мне еще пригодитесь. Куда ни глянь, сплошные плюсы.
— Ваше Величество, я вас обожаю, — буркнул я. — Помрет подданный, вы и скупую слезу не пророните.
Романов пожал плечами.
— Смерть, граф Лазарев, не относится к делам государственной важности. Мудрый правитель, радеющий за благополучие народа, должен заниматься действительно нужными вещами: устраивать парады, издавать указы, сидеть с важным видом на совещаниях. Вот что истинно нужно людям. А смерть… подумаешь, люди каждый день мрут, как мухи.
— А мне нравится его подход, одобряю, — оценил Каладрий.
— Заткнись, — буркнул я.
— Простите? — Император поднял бровь.
— Ваше Величество, извините, это я не вам, — смутился я. — Возможно, это не мое дело, но я не могу не спросить. Кто тот человек, который только что от вас вышел?
Романов иронично посмотрел на меня.
— Действительно, граф Лазарев, не ваше. Хотя, с другой стороны, не могу сказать, что это тайна.
— Я встретил его в поезде. Бедняга пытался объясниться на ломаном английском, надо сказать, весьма неудачно, так мы и познакомились. Собственно, он заявил, что едет в столицу на встречу с Императором. Я ему, мягко говоря, не поверил.
— Космин Димитру — человек, обладающий многочисленными талантами. Хотя лингвистика в их число и правда не входит, тут не поспоришь. Это один из самых одаренных артефакторов нашего времени, и он любезно согласился поработать некоторое время в Москве в Академии. Причем, прошу заметить, его пришлось долго уговаривать.
Я проникся уважением к Словарю. Ну ничего себе у меня знакомство.
— Ладно, граф Лазарев, — Император откинулся на спинку кресла. — Приступайте к работе.
* * *
Через несколько часов
— Кстати, а как у вас с книгами? Перейдем к духовным ценностям. Чем живет, так сказать, альтернативная Российская Империя. Достаньте-ка мне какое-нибудь чтение для мужчин.
— Как скажете, Ваше Величество.
…
— Ой.
— Граф Лазарев, я даже не знаю, как это комментировать.
— Ну, вы же сами просили чтение для мужчин…
— Да, но я имел в виду что-нибудь по истории или военному делу.
— Конечно, Ваше Величество, сейчас. Это я, с вашего позволения, заберу.
— Но-но-но, он мне еще пригодится. Все-таки это памятник иномирной культуры. Какое интересное название, «Playboy». А достаньте-ка мне…
* Каладрий — в римской мифологии белоснежная вещая птица,
